Седло скрипнуло, когда я неуверенно опустилась в него.

Анна держала кобылу, и та повернула свою каштановую голову, чтобы посмотреть на меня.

Через ворота конюшни я видела мощеный двор и за ним грязную дорогу. Небо было ясным. Солнце отыскало нарциссы, и колокольчики выглянули от любопытства.

– Будь строга с ней, ибо Тень очень своенравна… Не правда ли, красавица?

Анна погладила лошадь по опущенной морде, и та вздрогнула подо мной.

– Это… это… лошадь Джейн.

Она вспоминала тот день, когда ее сестра умчалась в лес в развевающейся алой накидке.

– Будь осторожна, Иви.

Анна коснулась моей руки, перевязанной ее шарфом. Птицы звали со двора.

Я посмотрела на нее сверху.

– Я всегда… всегда буду благодарна тебе за помощь, Зеленоглазая Анна.

Она кивнула. Она пошла против отца. Благородные дамы не поступают подобным образом.

– Джейн должна быть свободна… – Ее голос оборвался. – Забери ее из этого дома.

– Анна…

– Тень знает дорогу. Пришпорь ее. Давай же!

Зеленые глаза обожгли меня, будто она сама меня пришпорила, – я резко ударила каблуками в бока лошади и почувствовала, как сердце подпрыгнуло к горлу, когда кобыла рванулась из конюшни.

– Удачи тебе, Иви! Всегда!

Лошадь ускоряла бег, и я повернулась, чтобы помахать.

– Стой!

Через двор с нахмуренным лицом бежал сэр Роберт.

– Стой, проклятая воровка!

– Она не воровка! Это я дала ей лошадь!

Я потянула за поводья, но кобыла истосковалась по свободе и, закусив удила, мчалась все быстрее.

– Скачи, Иви!

Фыркнув, Тень пролетела через двор, где разъяренный сэр Роберт указывал на меня пальцем, а Анна удерживала его, чтобы дать нам уйти. Зеленоглазая Анна. Моя пылкая подруга, которая сражалась за меня, еще меня не зная. Но я знала ее все это время – девочку, глядящую из полумрака комнаты, даму, ждущую меня в лесу.

Забери ее из этого дома.

– Так и сделаю, Зеленоглазая Анна. Я освобожу твою сестру…

Деревья мелькали, от ветра перехватывало дыхание, и я прижала колени к бокам животного, ощущая тепло, мощь, радость лошади по имени Тень, уносившей меня все дальше и дальше.

Вскоре дорога стала огибать озеро, неподвижное и серебристое. На дальнем берегу, как подданные на пути короля, выстроились в ряд деревья, а цапля, этот безмолвный король, гляделась в воду.

Я видела в воде нас – высокую лошадь и благородную даму. Видела развевающуюся накидку, драконье платье, переливающееся и прекрасное. Видела, как дама смотрит на меня из-под капюшона, как ее руки держат поводья, как сумка перекинута через плечо.

Камень! Я оставила его на полу у Анны. Я забыла его.

Нет!

Я запустила руку в сумку. И сердце вновь забилось, когда я нашла его. Ждущего моего прикосновения. Я сомкнула пальцы вокруг камня, ощутив его прохладную поверхность.

И пока я смотрела на даму в озере, неподвижная серебристая гладь подернулась и исказилась, и – чудное дело – рядом с моей появилась другая лошадь, затем еще лошадь и еще. Трое мужчин, как свора. Один – юный, безусый. Другой тучный, бородатый. И последний…

Высокий.

Он вез кого-то с кляпом во рту, связанного. Девчонку с черными волосами и бледным лицом, которая барахталась и брыкалась.

– Дилл?

Всплеск. Цапля резко дернулась за рыбой.

Вода снова покрылась рябью, но теперь оттуда на меня смотрела только дама.

Я содрогнулась, погладив камень, чувствуя множество линий на нем – как маленькие морщинки. Лицо матери. Что это было сейчас, видение? У меня никогда не было подобного дара.

– Потому что я – не такая, как ты, мама. И не такая, как ты, сестра.

Эта связанная девчонка. Она была похожа на Дилл.

Тень кивала своей подруге – отражению в озере. Мы проехали чуть дальше, и из ряби поднялись слова Грей.

Когда Дилл ударила Талли, камень пробудился, почувствовав вкус крови.

Я снова посмотрела на камень. О чем он говорил?

Он голоден, Иви.

Купер мертв. Все верно. Я видела лишь троих всадников. Но эта девочка не Дилл, она не может быть ею, потому что Дилл в ковене, в безопасности. Меня мучила вина, играла с моим разумом.

Цапля взлетела над деревьями.

Корми его кровью твоих врагов.

И как те птицы, мои вечные друзья, ведущие меня, я пришла к решению.

– Понимаешь, Дилл? – Я рассмеялась вслух. – Это просто не ты!

Я видела тех, кого собиралась выследить, и тех, о чьей безопасности пекусь. Например, эту неблагодарную кроху, которая вечно хвастается мне, что она умеет делать. Мне и только мне.

Мы миновали деревья, этих замерших в ожидании подданных, и копыта Тени застучали по твердой земле. И, как меч палача, слова Грей вернулись.

Отдай камню весь свой гнев, и он сделает тебя сильной.

– Гадание – это так странно, моя красавица. – Я погладила Тень по шее. – Магией я, возможно, и не владею, но умею драться и охотиться, и гнева во мне… Гнева во мне предостаточно.

Впереди, вытянувшись как змея, дремлющая на солнце, лежала дорога в город.

Мы скакали, пока солнце не устало нам улыбаться, а тени деревьев не удлинились на пыльной дороге. Единственными звуками в пути были топот копыт, дыхание кобылы, звяканье узды и скрип моего седла.

– Ты сбросила свою хозяйку? – Я погладила ее по шее. – Ты убийца, милая Тень?

Она глянула на меня одним глазом, правда, я не увидела в нем ненависти. Анна сказала, что в тот день Джейн сбросила лошадь. Но что-то еще было в ее истории.

Что же произошло в том злосчастном доме? Жесткая шерсть на шее лошади под моей рукой была теплой. Я цокнула языком, как однажды показала мне Дилл, и Тень повела ушами. Затем навострила их, услышав что-то впереди.

Я остановила ее, натянув поводья так, что пальцам стало больно.

Услышала смешок. Еще один. Дети. Но я их не видела.

– Поедем, Тень, посмотрим, что там.

Кобыла перешла на галоп, и у меня захватило дух, когда мы сделали поворот.