Длинная вереница людей.

Золотистые облака пыли, вздымающиеся вокруг них. Мужчины придерживали лошадей, на которых сидели женщины, одни с младенцами, другие просто слишком старые, чтобы идти пешком. Дети бегали, как радостные щенки, с воплями и визгом. Маленькая девочка толкнула мальчишку, который гонялся за ней. Она смеялась, глядя через плечо, а потом повернулась, увидела под деревом меня и встала как вкопанная. Смех стих.

Мальчик поймал ее, но девочка показала на меня. Он крикнул – поспешно и громко, как ему наказали делать, когда он увидит на дороге чужака. И, словно пламя, которое разгорается в хворосте, весть понеслась от одного к другому, и вот вся вереница остановилась.

– Доброго дня!

Доброго дня. В прошлый раз, когда я услышала эти слова, мне пришлось сражаться с волком на дороге. Однако сейчас здесь были женщины и дети, и на их лицах читался страх передо мной. Но я этого не хотела.

– Доброго дня! – крикнула я в ответ, и среди остановившихся людей прокатился вздох облегчения. Я не была волком.

Тень заржала, приветствуя своих сородичей, когда мы рысью подошли ближе. Эти люди представляли собой жалкое зрелище. Мужчины притянули жен к себе, а малыши таращились, прижимая грязные ручки к грязным щекам.

– Леди!

Улыбчивая кроха с темными кудрями пальцем показала на меня, как на свое великое открытие.

– Леди, мамочка! Смотри!

Мать плотнее укутала ее в свою шаль.

– Прошу прощения за нее, моя госпожа, – сказал молодой мужчина со светлыми волосами, страшно худой. – Она только учится говорить и никогда еще не видела благородную даму.

Я и забыла, как разодета – в подаренные Анной платье, накидку, туфли.

Эти люди видели не меня, а благородную даму на прекрасном коне. И тут мне открылась истина. Анна хотела освободить сестру. Потому все, что я сделаю, я сделаю как леди Джейн. Леди Джейн в алой мантии. Свободная и живущая во мне.

– Приветствую вас, добрые люди.

Голос Джейн был похож на голос Анны. Она наклонила голову, глядя на внемлющие лица, и улыбнулась из тени капюшона.

Мужчины коснулись лба в знак приветствия, а женщины опустили глаза, но дети продолжали глядеть – как обычно делают дети. Леди Джейн стоила того, чтобы на нее посмотреть.

– Прошу, скажите, куда вы держите путь? – Я улыбнулась звучанию своих слов, которые лились легко и свободно. Мне нравилась эта Джейн, которая умела так говорить. – Вы выглядите обеспокоенными и уставшими, добрые люди.

Малыш захныкал, потянувшись к молоку.

Светловолосый мужчина посмотрел на старика, чьи руки были такими же хилыми, как палка, на которую он опирался. Старик показал костлявым пальцем на дорогу позади.

– Мы идем просить милости у лорда Уитакера. Наши дети голодны. Наша деревня была разорена во время этой войны. Посевы не взошли, и не было урожая… не было ничего… солдаты парламента все забрали.

Светловолосый зашептал, успокаивая трясущегося старика.

– А нынешним утром пришли новые, они забрали мою Тесс… забрали других девушек…

Холод пронзил меня.

– Кто? Кто пришел?

– Они забрали мою Бет! – закричала женщина с заплаканным лицом. – И ее брата, моего маленького Боба! Но они же ничего плохого не сделали!

Холод превратился в лед.

– Кто их забрал? Скажите мне!

Мои слова прозвенели над пыльной дорогой, и эхо вернуло крик. Но это был не мой голос и не детский плач. Кричал всадник позади меня.

Кто-то мчался галопом в тени деревьев. Толпа колыхнулась, охваченная страхом.

Маленькая девочка, которую я увидела первой, вцепилась в Светловолосого.

– Это он, папочка? Тот высокий человек, который забрал Бет?

И сердце мое замерло.

– Кто, ты говоришь?

– Держись от нас подальше! – крикнул Светловолосый. – Кто бы ты ни был! Мы достаточно настрадались!

У Джейн не было клинка. Только камень, которым она едва ли умела пользоваться. Я запустила руку в сумку.

– Назови себя, чужак!

Я взвесила камень в руке. Бросать я умела хорошо.

Снова крик, приветственно поднятая рука. Женщина, на жеребце, черном как… уголь.

Анна.

Мое сердце подскочило. Я думала, что больше никогда не встречусь с ней. И вот она мчалась сюда, и наконец я увидела ее широкую улыбку. Моя Зеленоглазая леди вернулась ко мне.

– Не бойтесь, – обратилась я к перепуганному люду. – Она мой друг. Она друг!

Анна поравнялась с нами и остановила фыркающего Уголька. Длинный зеленый плащ, дорожная сумка, стянутая ремнем. Она собралась в дорогу.

– Леди Джейн… – Щеки Анны раскраснелись. – Я нашла вас! – Она с трудом переводила дух – от такой скачки, от того, что нашла меня, а мне хотелось заключить ее в объятия.

– Две леди! – Маленькая девочка показала на нас обслюнявленным пальцем.

– Что ж, верно. Какая ты умница. – Анна протянула руку и пощекотала девочку, а та покраснела и спряталась в руках у матери.

Анна посмотрела на настороженных мужчин, уставших женщин, на Светловолосого и на Старика.

– Доброго дня.

Одни только кивнули, другие коснулись лба, но все до единого были заворожены этой женщиной на черном жеребце. Их чувство было мне знакомо.

– Леди Анна, – сказала я. – Эти люди пострадали. Они ищут защиты у вашего отца.

Переговариваясь, они столпились вокруг, страх будто испарился. Старик оперся на руку Светловолосого. Анна смотрела на них, и в ее улыбке застыли потрясение и печаль.

– Что произошло?

– Охотники на ведьм, ваша светлость! – прокричал Старик. – Они приходили к моим сестрам, когда им было угодно, разве не так? Когда они хотели, чтобы им погадали. Когда им нужны были обереги и заговоры. Когда хотели победить в своей проклятой войне!

– Отец, тише, успокойся. Он несерьезно это говорит, они были просто старухами.

– Нет, парень! – Старик толкнул сына. – Они были ведьмами, и все это знали, потому что все к ним ходили. Молодые и старые, богатые и бедные. Даже лорд Уитакер собственной персоной!

Старик поднял костлявый палец, глядя на Анну. Но ей это и так было слишком хорошо известно.

– Мудрые женщины, гадалки, целительницы! Как бы мы их ни называли, они все немного ведьмы. А эти люди… со своими военными делами… уж как спешили получить их совет, но еще быстрей примчались забрать их и скрыть свой заговор. Война, выигранная с помощью колдовства? Такого не может быть. Такого не бывает!

Женщина ухватилась за седло Анны, слезы снова брызнули из ее глаз.