– Здравствуйте, Станислав. Да, конечно, я с удовольствием встречусь с вами.

Договорившись о времени и месте свидания, Станислав Николаевич вызвал своего контактёра Кирилла. Тот приехал, как всегда радостный, долго тряс руку, рассказывая о новых находках.

– Вот, Станислав Николаевич, нашли же мы, настоящий клад, уровень Эрмитажа! Вы должны посмотреть. Под Чердынью, зашурфились на пару метров и пошло, пошло! – Кирилл был возбужден.

– Ну-с, покажите, – вяло отреагировал Садомский.

Кирилл достал смартфон, открыл фотографии и важно передал его собеседнику. На фото были вполне неплохие вещи, но под коллекцию не попадали, вещи для музея государственного значения вполне расхожие: пара гривен, сплетенных из золотых нитей с серебряными застежками в виде конских голов, да фигурка всадника на лошади, похоже, из серебра. Станислав Николаевич одобрительно кивнул:

– Хорошо почистили, профессионально.

– Ага, умеем. Короче, всадник за три, гривны по миллиону, пойдет?

Садомский покачал головой. Его эти предметы древности не интересовали, видно было, что вещи времен Волжской Булгарии, по фото трудно датировать, но, скорее всего, поздние, четырнадцатый – пятнадцатый века.

– Ну, а чё? Ну, заберите вполцены, только всадника тогда не отдам, самому дорог.

– Гривнам цена по десять тысяч долларов, и то на любителя. За всадника двадцать. А лучше оставьте себе, – улыбнулся Садомский.

Кирилл сник.

– Ну-ну, не расстраивайтесь, Кирилл. Лучше скажите, как бы повидать того кузнеца, что передал вам книги. И лучше бы посмотреть место, где он книги обнаружил.

– Гривны возьмете по пятнадцать? – ехидно спросил Кирилл.

– Это шантаж. Я цену назвал, – твердо произнес Станислав Николаевич. Торговаться он не любил.

– Ну ладно, по рукам. Завтра узнаю, где кузнец, съездим.

– Вот и отлично. А я пока отдохну с дороги, – Садомскому Кирилл наскучил, ему хотелось увидеть Веронику.

– Кстати, ваша девчонка с каким-то фраером шляется. Видел сам.

Кирилл попрощался и удалился, оставив Станислава Николаевича в растерянных чувствах. Точнее, не совсем в растерянных, одно – деструктивное и огромное – лезло у него из груди и оформлялось в черную грозовую тучу, и звалось оно – ревность. Что такое ревность? Это ипостась древнего инстинкта продолжения рода. Это неизменная составляющая сексуального влечения, это животная жажда владения, и, возможно, одна из первых причин уничтожения своего сородича. И это затуманило голову Садомского с такой невиданной силой, что он на некоторое время потерял возможность мыслить и анализировать. Все его желания были направлены на уничтожение соперника и отмщение неверной Веронике.

Лишь к вечеру Станислав Николаевич пришел в себя, разобрав ситуацию. Раз редкое, почти никогда, кроме далекой молодости, не приходившее к нему чувство так захватило его, то Веронику он любит. Раз он любит ее, то она ему нужна. Раз она ему нужна, то надо принимать меры. Первое – надо уничтожить соперника. Второе – жениться на Веронике. План был составлен, Садомский выдохнул, поправил воротничок белоснежной рубашки, накинул пиджак от «Бриони» и отправился на свидание.

Когда он вошел в кафе, Вероника уже сидела за столиком со скучающим видом, покачивая точеной ножкой в изящной туфельке и посасывая из трубочки латтэ. Увидев Станислава Николаевича, она улыбнулась, помахала ему рукой. Эта улыбка и жест мигом расстроили боевой настрой ревнивца, подходя, он впился взглядом в прелестное лицо Вероники и подумал, что не сможет сказать ничего из того, что заготовил заранее.

– Как долетел? – Вероника убивала своим голосом последние искры ревности, возбуждая жуткое желание.

– Нормально. Как всегда.

– Ты зачем приехал? – как бы невинно спросила Вероника, явно ожидая признания. Но Садомский не смог с собой справиться, тем более что по плану предложение было на втором месте. Однако выяснение отношений уже не укладывалось в тематику вечера, Садомский не хотел и не мог поднимать скандал. Он решил, что выяснит все потихоньку. Поэтому, вместо вопроса: «Кто мой соперник, и что у тебя с ним?» – Станислав Николаевич неожиданно предложил проехаться завтра с ним по окрестностям Перми. Вероника кивнула, лишь спросив:

– А в какие именно земли мы поедем?

– Я не знаю точно, я же не местный, – усмехнулся Садомский, но добавил: – Куда-то в древние места, где жили люди, а сейчас живет быдло, скорее всего.

Веронику слово «быдло» покоробило, но она быстро сориентировалась:

– По делам археологии, в деревню? Опять с этим противным Кириллом?

– Ну, что делать, он единственный проводник по моим делам.

– А может быть, мы просто погуляем? Я покажу тебе город, старые церкви, старый мост. Возьмем такси, съездим в Кунгур, это красивый город, там пещера…

Садомский поморщился. Ох уж эти молодые романтичные девушки. Куда-то ехать, шляться по темным грязным улицам без цели, убивать так безвозвратно текущее время, нет, это точно не для него. «Надо свозить ее на море. Там хоть тепло и, скорее всего, романтично для нее, а для меня более спокойно. Там, на море, всё и произойдет. Почему я раньше не додумался?» – спросил себя Садомский и тут же расписал красоты испанского курорта Веронике, которая предсказуемо воодушевилась и забыла про скучные прогулки по улице и поездку в какой-то Кунгур.

Решение это понравилось даже Станиславу Николаевичу, потому что сняло все текущие проблемы коммуникации и создало радужные планы на будущее. Овладение телом Вероники, конечно, откладывалось, зато было вполне решенным. Садомский любил красоту во всём, в том числе и в соблазнении женщин.

Договорившись о завтрашней поездке в деревню окончательно, Садомский оставил Веронику и ушел спать в гостиницу, сладко улыбаясь в постели. Нет ничего приятнее для стареющего джентльмена, чем мечты о лазурном побережье, по которому бежит обнаженная девушка, поднимая легкими ногами брызги соленого моря, что красиво оседают на ее бронзовом теле капельками-бриллиантами. А потом та же девушка, томно стонущая в объятиях у еще вполне дееспособного, красивого пока что мужчины, и они вместе растворяются в водовороте чувственной неги. После на ум Садомскому приходили еще несколько неприличных и возбуждающих видений, а потом он заснул чутким и тревожным сном немолодого человека.

Наутро заехал Кирилл, как всегда с девушкой, которая жеманно улыбалась на переднем сиденье в мечтах о природе и принце на белом «Ленд Крузере», каким рисовался ей вероятно недавний знакомый.

– Ничего, что она с нами? – безапелляционно и риторически вопросил Кирилл, Садомский вздохнул, залез на заднее сиденье и попросил владельца автомобиля заехать за Вероникой. Кирилл вяло усмехнулся и кивнул.

Пока ехали, девушка развлекалась речами, льющимися, как патока, из уст водителя, и явно направленными на приготовление к незабываемому и краткому вечернему соитию. Похоже, что фемина это понимала и не прерывала рассказов о кладах, персах, зверином стиле и необыкновенных мужских достоинствах мэтра прикамских кладоискателей.