«комму­нист»! — и убивали. В более зажиточные дома вторгались с восклицаниями: «буржуй», «спекулянт», — и тоже уби­вали. Недобитых одной партии добивала другая, а раненых один раз — ранили вторично. Палачи не жалели ни стари­ков, ни женщин, ни детей. В местечке Александровске Киев­ской губернии добровольцы убили 48 человек, из них се­меро детей. В местечке Смела было похоронено на кладби­ще 107 жертв погрома и зарегистрировано 600 раненых. Из 52 евреев местечка Мястковка Подольской губернии уце­лело 8, — остальные были зверски убиты, а четверо заживо сожжены. Погромщики жестоко издевались над своими жертвами перед расправой. Особым надругательствам под­вергались женщины. Среди женского населения местечка Джурино было изнасиловано 60% женщин, причем многие из них оказались зараженными сифилисом. В Черкасах при отступлении добровольцы изнасиловали до 200 женщин. При погроме и разграблении Томашполя погромщики наси­ловали даже женщин больных сыпным тифом.

И. Б. Шехтман утверждает, что генерал Деникин лично погромов не хотел, но его отношение к погромам было пассивным. Призрак «еврейских комиссаров», захвативших Россию, тяготел над психикой командного состава добро­вольческой армии. Правда, к концу своего пребывания на Украине 23 января 1920 года ген. Деникин издал приказ, требующий немедленного прекращения расправ над еврей­ским населением. Текст этого приказа гласит:

«Пусть ни один упрек не будет брошен в лицо борцов за освобождение за попранные права народа. Если начальники не возьмутся сразу за искоренение этого, то новое наступление будет бесполезно и рухнет. Требую жестоких мер, до смертной казни включительно, против всех, творящих грабеж и насилие и против всех попустителей, какое бы высокое положение они ни занимали. Помните, что нельзя грязными руками браться за святое дело освобождения нашей многострадальной родины России».

Этот приказ должен был быть прочтен во всех ротах, эскадронах, сотнях и батареях. Но приказ этот был издан слишком поздно, да и погромы к тому времени уже почти прекратились.

Руководители добровольческой армии обычно отрица­ли специфически еврейский характер производимых арми­ей эксцессов. Так, протокол беседы генерала Деникина с представителями четырех еврейских общин отмечает: «ге­нерал Деникин пытался доказать, что происшедшие погро­мы не исключительно еврейские». Однако, это явно проти­воречит всем фактам погромной практики добровольческой армии. Весь материал обследований с полной очевидностью устанавливает, что независимо от характера гражданской войны, действия добровольческой армии повсюду принимали форму крестового похода, направленного против еврейско­го населения. К такому выводу приходит в своем упомя­нутом труде И. Б. Шехтман.

* * *

Погромы на Украине украинских националистов и до­бровольческой армии не исчерпывают мартиролога еврейст­ва в эти годы. Свою страницу в погромную эпопею вписала и советская армия. Особым позором в этом смысле покры­ли себя два полка — Богунский и Таращанский, в свое вре­мя входившие в состав гетманской армии, затем перешед­шие к Директории, а впоследствии включенные в состав армии Буденного. По своей жестокости погромы, учиненные этими двумя полками, можно сравнить лишь с кровавой баней, организованной атаманом Симосенко, сподвижником Петлюры в Умани, где в течение четырех часов было из­рублено шашками свыше 1.200 евреев.

Богуновцы и таращанцы, включившись в советскую ар­мию, начали свой поход против евреев в Украине с города Любарь. Чья то преступная рука наводнила этот городок и окрестные деревни погромными листками, в которых гово­рилось, будто Буденый обратился с просьбой к Ленину ук­репить его фронт 60.000 бойцами-евреями, но что Лев Троц­кий отказался этот план выполнить. Листок призывал буде­новцев отомстить за предательство Троцкого, вырезав по пути продвижения армии 60.000 евреев... «Начнем с вас, любарские предатели, а закончим в Бердичеве и Киеве»! Этим лозунгом был подан сигнал к погрому и резне, бес­примерной а практике советской армии. Советская печать, до которой докатились сведения о погромах армии Буденного, реагировала на них краткой репликой: «На буденовском фронте отмечаются эксцессы». При занятии Киева по­громщики богунского и таращенского полков потребовали изгнания евреев из состава советской администрации... Сле­дует отметить, что советская власть быстро и круто рас­правилась с обоими полками. Их разоружили, зачинщиков погромов повесили, а состав этих полков распределили по другим военным частям.

Белоруссия в меньшей мере, чем Украина явилась аре­ной антиеврейских погромов. Но и там еврейское население испытало немало страданий и бедствий в эту бурную эпоху. В 1920 году, когда гражданская война на Украине уже за­канчивалась, на территории Белоруссии с особой силой вспыхнуло погромное движение. В период советско-поль­ской войны отряды Булах-Булаховича стали усиленно по­дражать петлюровским атаманам и антисемитам из добро­вольческой армии. Даже несколько позже, в начале 1921 го­да, имели место погромы в ряде местечек и городов: Краснополье, Репки, Добрянка, Крупичев, Куликов, Быхов, Ро­гачев и другие. Меморандум Центрального Комитета с.-д. Бунда и Центрального Бюро Объединенной Еврейской Со­циалистической Партии об этих погромах и о попуститель­стве гражданских и военных властей был представлен 25 марта 1921 года в ВЦИК и Реввоенсовет. Данные о по­громах этого времени были также представлены в докладе гомельского отделения ОЗЕ своему Центральному правле­нию.

По весьма обстоятельным обследованиям И. Чериковера в годы 1919-1920 на одной Украине имело место около 2.000 погромов примерно в 700-х пунктах (в отдельных ме­стах погромы носили повторный характер). По другим ис­числениям (И. Хейфеца и др.), число жертв погромов в эти годы составило свыше 1 миллиона. В эту цифру входят уби­тые, раненые и искалеченные, изнасилованные женщины и еврейские сироты, число которых определялось на Украине около 200 тысяч. Материальные убытки еврейского населе­ния не поддаются учету. Во всяком случае они были огром­ны, и когда наступила полоса затишья, сотни тысяч евреев оказались в положении бездомных, деклассированных и ча­сто нищих людей.

А. А. ГОЛЬДШТЕЙН. СУДЬБА ЕВРЕЕВ В ОККУПИРОВАННОЙ НЕМЦАМИ СОВЕТСКОЙ РОССИИ

Памяти моей сестры Полины, погибшей в Бабьем Яру в Киеве.

История не знает такой жестокости и надругания над человеческой личностью, такого массового, систематическо­го и заранее обдуманного убийства мужчин и женщин — от грудных младенцев, до глубоких стариков включитель­но, — какое было совершено над еврейским народом в Со­ветской России в трагические годы немецкой оккупации.

Незадолго до похода на Польшу, в речи, произнесен­ной перед командующими предназначенных к наступлению армий, Гитлер подчеркнул, что целью этой войны является не завоевание территории, а беспощадное уничтожение вра­гов, причем врагом № 1 наци считали еврейство. Фюрер призывал — или, точнее, приказывал — действовать без всяких сентиментов и твердой рукой и закаленным сердцем истреблять всех врагов немецкого народа не только на фрон­те, но и в тылу. «Наша сила, — сказал он, — в быстроте и бдительности». Напомнив о походах Чингисхана, его звер­ствах и кровожадности, Гитлер воодушевлял генералов его примером: «Он (Чингис-хан) сознательно и с легким серд­цем посылал