— Непременно, — холодно ответил я, не став спорить. Версия брата не выдерживала критики — что светлые вообще знали о завесе?

— Теперь займемся более насущными вопросами, — сменил тему Хирам. — Какие настроения витают в Ристане?

— Пригласи Уоррена, — предложил я. — До завтрака еще есть с час, обсудим вместе.

Марта

Утром я не сразу сообразила, где нахожусь. Зато вспомнив, быстро натянула одеяло до груди. Впрочем, бояться было нечего — мужа в спальне не оказалось. Я облегченно выдохнула и прислушалась. Поднявшись с постели, оправила сбившийся за ночь халат и поспешила к окну.

С высоты Сторожевой башни за ним открывался чудесный вид на рощу, посреди которой возвышалась скала. Она смотрелась настолько неуместно, что я нахмурилась. Похоже, это и есть та самая скала, созданная богами. Туда мы с мужем и направимся, чтобы засвидетельствовать брак перед Незримыми.

По коже пробежал холодок. Муж назвал эту процедуру «болезненной», и я понятия не имела, что именно нам предстоит! У богов особенное чувство юмора. Не удивлюсь, если в скале меня будет ждать новое испытание. И от Шайена ничего не добьешься: у него есть дела поважнее.

Разозлившись, я резко развернулась и едва не снесла подсвечник, стоявший на столике возле окна. Рядом раздался приглушенный всхлип, а следом — грохот. На пороге комнаты стояла симпатичная девушка в форме горничной, державшая в руках пустой поднос. К моим босым ногам потекли ручейки чая, а некогда бежевый ковер украсили пятна джема. Булочки сиротливо валялись в осколках фарфора, и невольно я посочувствовала им.

— Лэя Марта, простите! — испуганно пробормотала горничная, избегая моего взгляда. — Должно быть, вы не слышали стука… Я сейчас все уберу!

— Я помогу. — Я шагнула вперед, а она вдруг шарахнулась в сторону. Поднос окончательно выпал из ее рук и со звоном ударился о пол. Я с опаской посмотрела на служанку. Нервная она какая-то…

— Послушай, я могу чем-то помочь тебе? — спросила, выставив ладони перед собой. — Как тебя зовут?

— Иззи! — послушно отозвалась она. — Я видела, как ваши волосы развевались, будто их трепал ветер. Но ведь окно было закрыто! А когда вы обернулись, ваши глаза светились, словно… у кошки в темноте.

Мои брови поползли на лоб, а с губ сорвался недоуменный возглас. Похоже, эти темные еще более чокнутые, чем я думала. Мало того, что горничная уронила мой чай — в животе возмущенно заурчало — так еще и обвинила неизвестно в чем!

— Послушай, Иззи, — медленно начала я. — Я уверена, что тебе показалось. Я просто тряхнула волосами, а твое живое воображение дорисовало картинку. Посмотри: разве мои глаза светятся?

— Н-нет, — заикаясь, ответила она.

— Вот видишь, все в порядке!

На лицо Иззи вернулся румянец, и она, покосившись на учиненный погром, горестно вздохнула. Я уловила ход ее мыслей и предложила:

— Я не выдам, что это ты уронила поднос. Скажем, что это моя вина.

— Спасибо, лэя Марта! — Горничная просияла. — Ее Величество Леона попросила меня помочь вам подготовиться к завтраку.

Я вздохнула: совсем забыла, что мне предстоит знакомство с семьей мужа. Хорошо бы все оказались такими же приветливыми, как императрица… Здравый смысл подсказывал, что рассчитывать на подобную милость судьбы не стоит.

Я попробовала расспросить Иззи о том, что меня ждет, но она, чувствуя вину за утреннее происшествие, вела себя безукоризненно: не болтала и на мои вопросы отвечала лишь «да, лэя» и «нет, лэя». В конце концов я сдалась и отстала от нее, позволив помочь с туалетом. Обычно я предпочитала одеваться сама, но сейчас не знала здешних порядков и решила довериться служанке.

Интересно, а куда делся Шайен? Не то чтобы я надеялась на утренний поцелуй, но мог бы разбудить. Пожелать удачи, например! Чувствую, она мне понадобится.

Когда мы закончили, я искоса посмотрела на довольную собой Иззи. Она выбрала для меня светло-голубое платье и уложила волосы короной. И с чего ей привиделось подобное зрелище? Может, темные точно так же опасаются светлых, как мы их?

При свете дня винтовая лестница показалась еще длиннее, чем прежде. Вид из окна и уединенность, конечно, стоили подобных жертв, но к этому придется привыкнуть. Несмотря на то, что спускаться было легче, к концу я немного запыхалась.

Как и обещал Шайен, основное здание замка оказалось намного уютнее. Арочные окна заливали коридоры светом, на стенах красовались различные картины, а в каждом простенке стояли рыцарские латы. Коридоры сменились уютными гостиными. Их убранство нельзя было назвать богатым, но мне понравилась массивная мебель из дерева необычного красноватого оттенка и резные фигурки на каминной полке одной из комнат.

Чем дольше мы шли, тем чаще навстречу попадались люди: как слуги, едва не выворачивавшие шеи при виде меня, так и лэи, мало чем отличавшиеся от них. Они прятали интерес под маской безразличия, но я видела их горящие любопытством глаза.

Признаться честно, такое внимание пугало.

Когда мы добрались до столовой, я была несказанно рада. Иззи еще раз поблагодарила меня и исчезла, и я замерла перед огромной дверью, не решаясь войти. Здесь даже не было лакея, чтобы объявить о моем появлении, — наверное, завтрак задумывался «семейным». Под ложечкой засосало, а от волнения меня замутило. Разве Шайен не должен представить меня семье? Где он пропадает, когда так нужен?

Мрачно усмехнувшись, я расправила плечи. В конце концов я принцесса Ристана. Незаконнорожденная, конечно, но кого волнуют такие мелочи? Даже не будь я женой наследника Хейдорина — во мне течет императорская кровь.

— Лэя Марта? — внезапно раздалось позади. — Простите, я обещала Шайену сопроводить вас и слегка опоздала!

Обернувшись, я увидела спешившую ко мне императрицу. Она залилась румянцем и виновато улыбнулась. Невольно я залюбовалась ею: красота Леоны не была броской, но улыбка делала ее невозможно хорошенькой. Она была невысокой, с каштановыми, слегка вьющимися волосами, что обрамляли ее лицо сердечком, и лучащимися теплом карими глазами.

— Я очень благодарна вам, — искренне ответила я.

Может, мне все-таки повезло и неудовольствие Хирама будет единственной проблемой, с которой я столкнусь в Хейдорине?

Леона взяла меня под руку, и мы вместе вошли в обеденный зал. При нашем появлении разговор стих, и я быстро обвела взглядом присутствующих. За небольшим столом сидели мальчишка лет четырнадцати — наверняка тот самый племянник императора, о котором рассказывал Шайен, — и две женщины. Старшей из них я бы дала на вид лет сорок, она была одета во все черное, а ее светлые волосы покрывал чепец. Уголки ее губ были опущены, а между бровей пролегла скорбная морщинка.

Вторая девушка — кудрявая брюнетка с ярко-голубыми глазами, фарфоровой кожей и пухлыми губами — двадцати с небольшим лет. И едва мы встретились глазами, я поняла: она ненавидит меня. Легко догадаться, каким образом я успела перейти ей дорогу, — просто-напросто вышла замуж за Шайена.