Девушка жила в старом, ещё сталинской постройки, доме с толстыми стенами и большими двустворчатыми окнами с деревянными рамами.

С обратной стороны росли раскидистые берёзы, меж которыми бабушки разбили большой палисадник с ярко-розовыми пионами и разнообразными цветами поменьше. С ходу я узнал бархатцы, анютины глазки и петунии. Остальные даже не разглядывал, меня сейчас занимало кое-что намного более важное.

Здесь в тени стояли скамейки, откуда открывался отличный обзор.

Я знал, что Надежде от дедушки досталась трёхкомнатная квартира. И окна двух спален выходили как раз на эту сторону. В обеих горел свет. Значит, девушки не спали.

Разумеется, о соседке я тоже знал. Как и внутреннюю планировку квартиры, и распорядок её обитателей, и их подробные биографии. Эти подробные знания давали мне ощущение более полного контроля над ситуацией. Чем больше я знал, тем лучше мог спрогнозировать поступки и поведение людей.

Например, Татьяна Иволгина, соседка Нади, была натурой творческой, но не сумевшей реализовать свои музыкальные таланты. Поэтому она громко пела, не стесняясь окружающих, и постоянно перекрашивала волосы в поисках себя. Впрочем, меня она интересовала исключительно с точки зрения возможной помехи моим планам относительно Надежды. И я сделал вывод, что мои опасения безосновательны. Мне она не помешает.

Опустился на скамейку и приготовился наблюдать. Не знаю, зачем я здесь сидел и чего ждал.

На город медленно опускались летние полупрозрачные сумерки. Прошло уже почти два часа. Водитель давно ждал меня с другой стороны здания, чтобы отвезти домой. А я всё сидел, погружённый в свои мысли.

Левое окно потемнело. Татьяна легла спать.

Сам не знаю почему, но у меня участилось сердцебиение. Я был напряжён и безотрывно смотрел на второе окно.

И действительно, словно в ответ на мою безмолвную и даже не сформулированную мольбу, створка распахнулась. Надежда выглянула наружу, уместившись грудью на широком подоконнике. Она глубоко вдохнула свежий вечерний воздух и прикрыла глаза.

Я очень хотел, чтобы она заметила меня. И одновременно боялся этого. Эти новые чувства были абсолютно непонятны мне. Они заставляли терять контроль и ощущать себя беззащитным.

Но сейчас мне не хотелось делать дыхательную гимнастику, причинять себе боль или заниматься на тренажёрах до изнеможения, чтобы вернуть контроль над своими эмоциями. Напротив, я жаждал дать им выход, не думая в кои-то веки о последствиях.

И всё, что для этого нужно, чтобы женщина, глядевшая сейчас на берёзы, заметила среди них меня.

Ну же! Посмотри сюда.

Она была довольно далеко, но потому, как резко распрямилось её тело, я понял – увидела.

Не знаю, о чём она думала эти несколько секунд, что мы, не отрываясь, смотрели друг на друга. Но затем, приняв решение, развернулась и бросилась обратно в комнату.

И я понял её намерение. Она бежала не от меня, напротив, она стремилась ко мне.

Я не мог терять те драгоценные мгновения, которые понадобятся Надежде, чтобы обогнуть дом, потому ринулся ей навстречу.

Когда я, слегка запыхавшись, достиг двери подъезда, она сама распахнулась мне навстречу.

Надежда была одета в короткие трикотажные шортики и почти прозрачную маечку без рукавов. На ногах пушистые розовые тапки. Она выглядела такой невинной и соблазнительной, так смотрела на меня большими тёмными глазами, что я был готов завалить её прямо здесь, в проходе.

Но вместо этого я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, затем достал из кармана пару атласных перчаток и аккуратно натянул их на руки.

Надежда, не отрываясь, следила за моими действиями. В её глазах читались испуг, удивление и… желание. Это действовало на меня как прямое попадание молнии. Я весь был словно наэлектризован эмоциями. В брюках росло напряжение. Член чуть ли не выпирал из ширинки, оповещая о своей готовности.

– Пойдём, – я крепко ухватил Надежду за руку, переплетая её пальцы со своими, и потащил вверх по лестнице. Входная дверь с громким стуком захлопнулась за нами, словно отметая сомнения в правильности действий и отрезая пути к отступлению.

Я торопился, спешил оказаться с женщиной наедине, потому что не мог больше ждать. И мне было наплевать, что это противоречит всем моим правилам, выстроенным на протяжении многих лет, чтобы неизменно сохранять контроль и своё душевное спокойствие.

Я хотел её, жаждал с неведомой мне раньше силой. Я должен был обладать ею сегодня, сейчас, сию же минуту. И не хотел противиться своему безумному желанию. Почему-то я вовсе не боялся его.

Дверь её квартиры была распахнута настежь. Кто-то тоже слишком сильно спешил мне навстречу. Я мысленно усмехнулся. Затащил женщину внутрь и захлопнул за нами дверь.

Продолжая сжимать узкую ладошку, скинул ботинки и повёл дальше – в её спальню. И вот ещё одна дверь за нами закрыта. Наконец-то я остался наедине с женщиной, которую хотел сейчас больше всего на свете.

Она по-прежнему молчала, выжидающе глядя на меня. Её грудь часто вздымалась, выдавая ответное возбуждение. Уверен, эта девочка хочет меня так же сильно, как и я её.

Потерпи немного, малышка, я утолю твою жажду. А ты утолишь мою.

22. Лев

Я накрыл руками полушария её грудей, легонько сжал, радуясь тому, что на ней не было лифчика, на который пришлось бы тратить столь драгоценное время. Затем зажал между большим и указательным пальцами выпирающие сквозь полупрозрачную ткань соски. Сжал сильнее, скорее ощутив, нежели действительно расслышав её лёгкий, невесомый стон, больше похожий на резкий выдох.

Шагнул к ней, в один момент покрывая разделяющее нас расстояние, прижался чреслами к её горячему телу. Потёрся о неё, заставляя почувствовать мою твёрдую готовность.

Она снова судорожно выдохнула и попыталась коснуться меня руками, обнять за шею. Но я резко перехватил её ладони в каком-то сантиметре от моей обнажённой кожи и выдохнул сиплым шёпотом:

– Не надо, позволь мне самому.

Она послушно опустила руки. А я, воспользовавшись растерянностью девушки, приспустил резинку её шортов. Пальцами нащупал сквозь ткань трусиков набухший бугорок. Нажал на него, поглаживая взад и вперёд, заставляя забыть о своей грубости.

Я не хотел, чтобы Надежда напрягалась. Напротив, очень хотел, чтобы мы получили обоюдное удовольствие.

Поэтому я тёр бугорок и скользил пальцем по узкой щёлке между половыми губами, пока не почувствовал сквозь ткань трусиков и перчаток, что моя малышка увлажнилась достаточно.

Надя была готова. Она прерывисто дышала и то и дело пыталась коснуться меня, забываясь. Но я нежно и неуклонно отводил её руки в сторону, располагая их вдоль тела.

Затем подвёл её к постели и развернул, слегка толкнув