Незнакомец был крепкого телосложения, широкоплечий, с грубыми чертами лица, голубыми глазами и огромной гривой седых волос. Казалось, его сильно забавляло то, как я осматриваю клинок. Это была моя первая встреча с полковником Джо Бойлем (в некоторых уголках мира он более известен как Клондайк).

Полковник Бойль был канадцем ирландского происхождения, который мальчишкой ушел в море и пробивал себе путь наверх, пока не получил удостоверение помощника капитана. Он был пожарным в Чикаго, чемпионом США в любительском боксе в категории тежеловесов и провел много боев в Национальном спортивном клубе в Лондоне. Еще он был администратором великого Фрэнка Славина, чемпиона мира по боксу в тяжелом весе.

В 1898 г. его захватила «золотая лихорадка» в Клондайке, и он застолбил для себя ценные участки, закончив тем, что основал Канадскую золотопромышленную компанию. К началу войны он стал миллионером и за собственный счет экипировал отряд пулеметчиков, основываясь на своих представлениях о том, как такой отряд должен быть организован и вооружен. Этот отряд он отправил в Англию, где власти расформировали его как непригодный, а личный состав был зачислен в канадский контингент за границей. По иронии судьбы в результате суровой практики три года спустя был сформирован Британский пулеметный корпус практически по образу и подобию отряда, собранного полковником Бойлем.

Полковник Бойль был отправлен в Россию и Румынию для оказания помощи в координации работы транспорта и строительства вспомогательной дековилевской колеи от основных железнодорожных путей, которая должна была образовать сеть коммуникаций вдоль российского и румынского фронтов.

Полковник был прирожденным бойцом, отличным собеседником, к тому же наделенным исключительным здравым смыслом. Он был независимым настолько, что был почти революционером. Этикет и всякие формальности ничего не значили для него, особенно если нужно было сделать дело. Он находился в России, чтобы продолжать войну, совершать нападения на немцев и помогать союзникам, и, делая это, не считался ни с кем.

Таков был полковник Бойль – человек, равных которому я не встречал ни раньше, ни потом; дружба с ним и работа под его руководством и вместе с ним навсегда останутся одними из лучших воспоминаний в моей жизни, которыми я горжусь.

Глава 12

Моя последняя беседа с Керенским в Ставке – перед его возвращением в Петроград – оставила у меня очень плохое впечатление. Ситуация на фронте ухудшалась с каждым днем. Отовсюду шло массовое дезертирство. Солдатские комитеты изгоняли, преследовали и убивали всех офицеров, которые пытались сохранить какое-то подобие закона и порядка. Керенский – последняя надежда – был нерешительным, напыщенным слабаком, легкомысленно относившимся к своим сторонникам, своей партии и своей стране.

6 ноября 1917 г., когда ситуация была уже безнадежной, он от имени Временного правительства объявил вне закона Революционный военный совет, который находился под контролем большевиков и меньшевиков.

Ленин создал в Петрограде Красную армию, состоявшую из солдат, моряков и рабочих, штаб которой находился в Смольном институте. Ответом Революционного военного совета Керенскому было сражение. Уличные бои начались днем, и к следующему утру Петроград оказался уже в руках большевиков, а Керенский постыдно бежал. На следующий день по декрету было сформировано советское правительство. Несколько дней спустя после упорных и кровопролитных уличных боев Москва была захвачена у белых, и в городе установилась советская власть. Тем временем агенты большевиков работали по всей стране, агитируя за установление советской власти. В этом им помогали агитаторы, оплачиваемые германской разведкой, так как Германия хотела разбить Красную армию, расчленить страну и поставить у власти партию, члены которой плясали бы под дудку Вильгельмштрассе (улица в Берлине, на которой располагались правительственные учреждения Пруссии. – Пер.) и смиренно исполняли бы приказы Высшего командования Германии.

После бегства Керенского обязанности временного правителя взял на себя главнокомандующий российскими вооруженными силами генерал Духонин. Духонин был пешкой в руках судьбы и абсолютно не подходил для должности, которую занял. Керенский использовал его как временного заместителя, и, хотя генерал был отличным исполнительным солдатом, он не годился для административной работы и не был государственным деятелем. Он всегда производил на меня впечатление человека с простой русской душой; два раза я стоял прямо позади него во время церковной службы в Могилевском соборе, и искренность, с который он молился, и его смирение убедили меня в том, что он слишком фаталист, чтобы быть хорошим бойцом. Он был окружен интригами, которые царили даже среди старших офицеров его личного окружения. Весь Генеральный штаб демонстрировал нехватку инициативы и сотрудничества. Каждый ждал, что кто-то другой что-нибудь сделает. Только солдатские, матросские и крестьянские Советы проявляли активность, и их деятельность, направляемая германской разведкой, была разрушительной.

Воинские обязанности, приведшие меня в Ставку, исчезли вместе с исчезновением правительства Керенского. Я пытался объединить младших офицеров в некую организацию, но безуспешно. Тогда я решил начать пропагандистскую работу среди полковых солдатских Советов, и здесь имел больший успех. Я узнал, что полковник Бойль занимается тем же самым. Он ни слова не говорил по-русски и вынужден был взять себе переводчика, но такие мелочи не могли стать помехой на пути Клондайка Бойля. Он жил в хорошо оснащенном, современном железнодорожном вагоне, в котором было все необходимое и где я провел много счастливых часов. У нас с Бойлем было много общих интересов. Он знал Тихоокеанское побережье от А до Я и гордился тем, что его цепь на шее и знаки отличия на плечах были сделаны из юконского золота. Мое проживание в Британской Колумбии и знание Юкона создали между нами связь, и мы были едины во мнении, что ситуацию в России еще можно повернуть на пользу союзникам.

Союзническая военная миссия делала все, что было в ее силах, чтобы разоблачить австро-германские махинации путем пропаганды среди рядовых российской армии. Немецкие шпионы это немедленно заметили и начали агитацию среди членов Совета солдатских, матросских и крестьянских депутатов в Ставке за то, чтобы вышвырнуть миссии союзников, а если будет необходимо, то и убить их сотрудников.

Однажды днем я узнал, что Совет собрался на специальное совещание, чтобы обсудить нашу судьбу. Через несколько минут я случайно встретил Бойля на улице и рассказал ему, что происходит.

– Хорошо бы со мной был сейчас мой переводчик, – так прокомментировал это известие Бойль. – Я бы пошел и обратился к Совету.

– Я буду переводить для вас, – сказал я.

– Идет! – отреагировал Бойль.

Мы вошли в забитый людьми зал. Узнав о цели нашего прихода, председатель собрания очень не хотел давать нам слово, но мы наседали на него так энергично, что в конце