отмечали дни рождения, обсуждали последние новости, делили горе, радость и холодец из ближайшей кулинарии. В бездонных ящиках массивного директорского стола можно было найти все что угодно, от пластыря или таблетки от мигрени до коробки с шитьем, и уж если Элеонора Ивановна застукивала кого-то за рытьем в этой сокровищнице, то не верещала пожарной сиреной, а любезно предлагала помочь. Любой мог заглянуть к директору просто так, чтобы посидеть в зелени ее комнатных растений. К слову сказать, именно Элеонора Ивановна подсадила Женю на цветоводство и подарила ей отводок хамедореи. «Детку», – так она любовно назвала молоденький кустик.

С приходом Цейлер все изменилось. Цветы исчезли, и Жене оставалось лишь гадать, вынесла их новая директриса в мусорный бак или перед этим еще с особой жестокостью порубила большим мачете. Но главное – дверь в кабинет закрылась на замок. И когда Женя однажды по привычке решила позаимствовать у начальства маникюрные ножнички, то услышала жесткое и безапелляционное: «Не смей сюда заходить». В святая святых Цейлер не пускала никого, даже «ковер» предпочитала устраивать где-нибудь в холле или комнате отдыха. Что именно она скрывала, почему запиралась на ключ и как теперь выглядел кабинет, никто не знал. Но все чаще и чаще работники тринадцатой городской библиотеки имени Бабеля вспоминали сказку про Синюю Бороду.

Поэтому, когда Цейлер вдруг повела Ясю пить чай в свой кабинет, Женя не просто удивилась, она на мгновение почувствовала себя контуженой. Уши заложило, в глазах запрыгали разноцветные искорки, а мозговые шестеренки, скрипнув, встали намертво.

Как? Почему? За какие заслуги? На эти вопросы Женя не находила ответа. Она месяцами стойко сносила авторитарные замашки новой директрисы. Приказы ее нелепые выполняла. Вела библиотечные соцсети, будь они трижды прокляты. И, несмотря на это, не получила не то что чая, но даже крохотного шанса заглянуть за вечно запертую дверь. И тут вдруг появляется Ветрова, у которой, на минуточку, и читательского-то нет, – и будьте любезны! Проходите, присаживайтесь, ни в чем себе не отказывайте. При этом, когда Женя попыталась перешагнуть порог следом за Ярославой, Цейлер едва удостоила ее взглядом и бросила неохотно:

– А ты можешь подождать снаружи.

Да, Женя прекрасно помнила о том, что на войне хороши все средства. Но поступок Ветровой не вписывался ни в какие представления о добре и зле. Она высадилась на чужую территорию, как вооруженный до зубов десантник, и принялась отжимать все, что было дорого Жене. Точнее – то единственное, что было ей дорого. Работу.

И ведь любому здравомыслящему человеку было бы очевидно: библиотека Ясе нужна, как лысому – расческа. Ну где бьютиблогер – и где книги? Разные планеты, миры, вселенные! Но Яся зачем-то кинулась к Цейлер, убедила ее, что аншлаг на вечере поэзии – это исключительно ее, Ветровой, заслуга. И Цейлер купилась, осоловела… Вылитая домохозяйка на распродаже. А Женя заготовила такую речь про свой клуб настольных игр! Мол, зачем нам поэтические вечера, если «Камень драконов» способен собрать втрое больше народу безо всяких глупых афиш и постов! Они бы смогли играть не только по четвергам, устраивали бы турниры на уровне города… Да что там! На уровне всей страны! Женя сидела на форуме, посвященном «Камню драконов», и не сомневалась, что как минимум восемьдесят желающих поучаствовать в таком турнире по российским сусекам смогла бы наскрести. Но нет. Яся коварно проникла с тыла, затуманила разум Цейлер своей болтовней про рекламу в блоге, и от Жениных планов осталась лишь кучка пепла. Так бывает с теми, кто думает, будто дракон может стать подругой.

Как взволнованный будущий отец у родовой палаты, Женя металась перед кабинетом Ирины Леонидовны и ждала. Конечно, она пыталась подслушивать! И ухо подставляла к замочной скважине, и пробовала трюк со стаканом, но, кроме звонкого смеха Яси, так ничего и не расслышала. И почему-то Женя не сомневалась: Ветрова смеется над ней.

Сколько вообще чая можно выпить за полчаса? Канистру? Но если так, то должны же они в какой-то момент захотеть в туалет? Или Ирина Леонидовна умудрилась обустроить в своем кабинете еще и уборную?

Когда терпение Жени лопнуло и она, рискуя трудовой книжкой и жизнью, готова была уже пробить чертову дверь с разбега, та наконец распахнулась, явив Агафоновой двух довольных женщин.

– Ты еще тут? – удивилась Цейлер, словно это не она тридцать четыре с половиной минуты назад велела Жене дожидаться снаружи. – Ну что ж… Первой узнаешь новость.

В любой другой ситуации Женя ни за что не упустила бы возможность заглянуть внутрь, чтобы поглазеть на новое логово директрисы, но сейчас ее волновало совсем другое.

– Какую новость? – глухо спросила она, заранее зная: ответ ее не обрадует.

– Мы теперь работаем вместе! – выпалила Яся.

С тем же успехом она могла бы разрядить в Женю целую обойму патронов.

– Ярослава будет отвечать за пиар, – добила Цейлер Агафонову контрольным в голову. – Конечно, не на полную ставку, все-таки занятой человек… Но ты молодец, Женя, что нашла ее. С такими навыками и идеями наша библиотека скоро войдет в топ-пять по Москве!

Ирина Леонидовна хвалила Женю впервые. И той бы впору радоваться, открывать шампанское и хвастаться коллегам направо-налево, потому что директорского кнута здесь успел попробовать каждый, а вот пряника не доставалось еще никому. Но если Агафоновой чего и хотелось выпить в ту секунду, то, скорее, стопку водки. Не чокаясь. А потом налить еще одну – и поставить, накрыв ржаной горбушкой, у своей черно-белой фотографии.

– Поздравляю, – тихо произнесла она онемевшими губами, а потом развернулась и бросилась вон.

Зачем ей мир, где в библиотеке может работать любой случайный прохожий? Каждый дурак или блогер? Кому нужны институты, экзамены, резюме, стажировки, если можно просто прийти, сверкнуть зубами, навешать с три короба – и получить должность? Все достижения, которыми Женя привыкла гордиться, теперь теряли всякую ценность, а ее красный диплом, который она хранила на полке под стеклом, стоил не больше фантика от конфеты «Ромашка».

– Жень! Женька! Агафонова!!! – Яся догнала ее уже на улице, ближе к перекрестку. Либо не сильно торопилась, либо не отказала себе в удовольствии еще пару раз смачно поцеловать Цейлер под хвост. Так или иначе, разговаривать с ней Женя не собиралась.

– Иди в задницу! – с чувством ответила она, не оборачиваясь, и ускорила шаг.

– Да постой ты! Я на каблуках! – сопела ей в спину Ветрова.

– Тогда тяжко тебе придется в библиотеке! Целый день на ногах!

– Ты успокоишься или нет? – Яся наконец ухватилась за Женин тканевый рюкзачок и с силой дернула на себя,