Фаро бросил пренебрежительный взгляд на Шарля и ответил:

— Инор Буле меня не интересует. Что он вообще тут делает?

— Странный вопрос. Вам ли не знать, что инор Буле — жених моей внучки.

— Официально вы об этом не объявляли, — прищурился Фаро.

Дедушка развёл руками.

— К чему торопиться? Николь ещё столь юна, а одна разорванная помолвка у неё уже за плечами есть.

— Надеетесь, что передумает, — понимающе усмехнулся Фаро. — Что ж, пусть остаётся. Ничего особо секретного мы обсуждать не будем. Статьи о нападении на здание Совета всё равно появятся в вечерних газетах.

— На Совет напали? Кто? — удивился дедушка.

— Я подозреваю, что кто-то из вас двоих. — Фаро вытащил артефакт и заявил: — Мне нужен слепок ваших аур.

— Позвольте, но они у вас есть, — заметил дедушка.

— Вам ли не знать, что ауру можно запросто исказить, — усмехнулся Фаро. — Но такие искажения бесследно не проходят и могут быть зафиксированы нашим артефактом. Или вы боитесь исследования?

— Богини ради, замеряйте, — легко согласился дедушка. — Иначе мы вас не убедим, не так ли, уважаемый мэтр?

Фаро не стал уверять, что ему достаточно нашего честного слова, сделал слепок аур моей, дедушкиной и на всякий случай Шарля, после чего ушёл, не слишком довольный результатами. А мы переместились в кабинет, подальше от любопытных ушей Франсины. Франциск появился тут же. Сначала высунул голову, убедился, что посторонних нет, и лишь потом вплыл в помещение.

— Что ж, — сказал он. — Мы выяснили две важных вещи. Артефакт Николь лежит в хранилище Совета. А защита Совета — ничто перед нашими монаршими правами. И заметьте, всё было выяснено исключительно благодаря моему личному мужеству.

Глава 10

После ухода Фаро мы опять спустились в лабораторию, обменявшись в присутствии Франсины фразами, полными недоумения по нелепым обвинениям Совета. Я посетовала, почему всегда проблемы столь важной и серьёзной организации перекладывают на плечи де Кибо. Шарль предположил, что чтобы снять с себя ответственность, и спросил дедушку, как он думает, что там случилось. Короче говоря, экономку мы изо всех сил развлекали, хотя она наверняка осталась неудовлетворённой: ответ дедушки не услышала, поскольку мы вошли в лабораторию и включили защиту.

— Ваше Величество, как выглядел маг, который вас смог увидеть? — сразу перешёл к делу дедушка.

— Робер, думаешь, у меня было время его разглядывать? — сварливо ответил вопросом на вопрос призрак. — Я и Фаро бы не разглядел, хотя что его разглядывать? Что я там в нём не видел? Противную рожу? Так она не меняется в зависимости от того, делает он гадости или нет.

Франциск уселся на ближайший стол, и его ничуть не волновало, что сквозь его тело торчали лабораторные весы, которые дедушка забыл прикрыть стеклянным колпаком. Но сейчас он обратил на непорядок внимание и поставил колпак прямо через призрака. Тот даже не поморщился, сидел себе и невозмутимо помахивал ногой в воздухе.

— А стоило бы хоть что-то запомнить, Ваше Величество, — заметил Шарль. — Потому что по всему выходит, что это какой-то ваш неучтённый родственник.

— Судя по воспитанию, — ответил Франциск, выразительно поправляя манжеты, — это не мой родственник, а твой, мажонок.

— Против родственника, обладающего выдающимися наблюдательностью и самообладанием, не возражаю, — решил Шарль. — Но учтите, Ваше Величество, таким образом вы лишаетесь одного вероятного потомка.

Призрак только презрительно фыркнул и опять поправил манжет. Похоже, он успел проникнуться глубокой неприязнью к тому магу, если даже не попытался найти что-то общее с собой.

— Теоретически это мог быть очень сильный маг со сродством к магии смерти, — неожиданно предположил дедушка. — И он мог не увидеть, а почувствовать призрака.

— Робер, сейчас таких уже не осталось, — покровительственно возразил Франциск. — Магия смерти в последнее время не является уважаемой дисциплиной, насколько я успел заметить в академии. Ей обучают по остаточному принципу. Единственное, что им дозволяется, — устраивать мелкие фокусы, а ведь когда-то они водили армии нежити.

Я живо представила армию скелетов, командирами в которой ставили зомби, в чьих черепушках сохранялось хоть какое-то подобие мозгов. Одни скелеты совершенно неуправляемые и неповоротливые. Армия показалась не слишком вдохновляющей, да и вряд ли она могла быть успешной.

— Как хорошо, что это осталось в прошлом, — не удержалась я. — Магия дана человеку для счастья, а не для войны.

— Некоторые счастливы, только когда воюют, — отметил призрак. Со стола он слез и теперь опять висел рядом с нами, чуть возвышаясь, чтобы показать превосходство. — Такова человеческая природа. Впрочем, огонёк, ты права, что это осталось в прошлом и дружок Фаро всего лишь родственник мажонка.

— Или ваш, — напомнила я.

— Своих родственников я чую сразу, — отмахнулся Франциск. — Между нами возникает незримая нить притяжения, которую ни с чем не перепутать.

Шарль подавил смешок и, когда призрак подозрительно на него взглянул, представлял из себя уже образец серьёзности.

— Какая разница, чей он родственник? — не выдержав, рявкнул дедушка. — Важно, что он может быть для нас опасен. Вы хоть что-то разглядели, Ваше Величество? Или перетрусили настолько, что единственное, что вас волновало, — это выход?

Франциск от возмущения застыл, то открывая, то закрывая рот, так как с ходу не смог придумать достойного ответа, наконец решил сделать вид, что никакого оскорбления королевского достоинства не было.

— Выхода там не было, поэтому я его при всём желании видеть не мог. Что касается мага… Маг как маг. Голова, две руки. Перстень на одной, кстати, такой примечательный, из старинных, до Магических войн сделанный, — оживился Франциск. — Наверняка представитель какого-то древнего рода, что ещё раз доказывает, что он мне не родственник.

— Почему?

— Потому что такие перстни признавали только общую кровь.

— То есть, Ваше Величество, вы не запомнили лицо, но до малейших подробностей запомнили перстень? — с изрядным скепсисом уточнил Шарль. — А не преувеличиваете ли вы, что называется, с королевским размахом?

Франциск окончательно оскорбился и столь величаво выплыл из лаборатории, что появилась надежда, что он пообижается хотя бы пару часов.

Дедушка присел на табуретку и задумчиво потёр лоб.

— Так ли нам нужен этот таинственный маг?

— Любой сильный маг — лишний, если планируется ограбление хранилища Совета. И не просто