Мужчина поставил сумки перед воротами, достал из кармана куртки ключи и отпер замок. Девушка отступила назад, когда ее спутник начал распахивать створки, и оказалась так близко к Хибле, что кончики ее волос, трепещущих на ветру, коснулись щеки спрятавшейся за камнем женщины, обдав сладким ароматом восточных духов. Хибла отползла чуть в сторону, двигаясь бесшумно, как змея. Раздался глухой щелчок, и в темном пространстве горного тоннеля вспыхнул яркий желтый свет. «Электричество!» – с удивлением поняла Хибла. Теперь она могла рассмотреть незнакомую парочку: они стояли перед ней, освещаемые сверху мощным фонарем. Оба были молоды, девушке на вид нельзя было дать и тридцати, а мужчина выглядел постарше, но, возможно, такое впечатление создавалось из-за усов и короткой светлой бородки – такой жидкой, что Хибла подумала удивленно: «К чему было ее отращивать, если в ней волос почти нет?» Мужчина прислонился спиной к чугунным прутьям и громко высказался:

– Хоть передохну, пока трамвай едет, а то весь день, как белка в колесе!

– Я тоже устала. – Девушка шагнула и прижалась к нему плечом. Хибле она показалась не очень красивой: черты лица мелкие, невнятные, а губы болезненно раздутые и в каких-то бугорках, будто осами покусаны. – Но знаешь, сказать по правде, я бы лучше здесь заночевала, на пляже, чем в том замке с привидениями на горе! Там так жутко!

– Не очень уютно, согласен. Но ты же знаешь, ради чего это все… И какими деньгами пахнет! – Мужчина успокаивающе погладил ее по плечу.

– Мне кажется, что все это небезопасно… Какие-то странные опыты на детях. Это что-то нехорошее, ужасное… Может, он безумен?

– Он гений, уверяю тебя! – воскликнул мужчина, повысив голос, и девушка испуганно отстранилась, тревожно глядя ему в лицо в ожидании худшего. Тот, не сбавляя громкости, продолжал: – Сколько можно тебе объяснять: я изучил его расчеты, ознакомился с результатами опытов и знаю, в чем заключается причина прошлых неудач! В том не было его вины, повлияли совершенно посторонние факторы! В этот раз все получится, и жизни ребенка ничего не угрожает!

– Да, а по виду того мальчика не скажешь… Лежит, как мертвый, – прошептала девушка едва слышно, но Хибла все поняла, и от сказанного у нее мурашки поползли по коже. «Лежит, как мертвый!» – повторила она мысленно, чувствуя ледяной холод ужаса, растущего внутри.

– Говорю же, профессор не виноват. С девчонкой этого не повторится! – убеждал девушку спутник, но та недоверчиво покачала головой, вздохнула и как-то неуверенно произнесла:

– Так жалко… Она плачет все время. Знаешь, я даже хотела просьбу ее выполнить, записку отцу передать, надеялась, что мне от этого легче станет.

– Что?! Какая еще записка?! – Мужчина резко схватил ее за плечи и встряхнул. – Ты с ума сошла?! Нас всех погубить решила?!

– Да не ори! Выбросила я эту записку! К тому же в ней была всего лишь пара дурацких строчек! Она стишок для папы сочинила… Как же там было… «Раз-два-пять, буду танцевать» – что-то в таком духе. Просто детская глупая считалка, и все!

– Глупая считалка… – писклявым голосом передразнил мужчина. – Это ты глупая! Ты что, не понимаешь, чем мы рискуем? Да за похищение детей… Ты что, дура?!

– Но я же не передала! Сначала хотела попросить кого-нибудь, чтобы отнесли записку ее отцу. Девочка назвала гостиницу и номер, где они остановились. Но потом я передумала, испугалась.

– Зачем вообще это надо было? Зачем ты брала у нее эту записку? Говорю же, дура просто! Разве можно головой рисковать ради каких-то соплей!

– За это она обещала быть послушной. Да и отца ее жалко, – тихо, но упрямо возразила девушка. – Представь, каково ему: дочь пропала, и он даже не знает, жива она или нет.

– Да пофиг на отца! Такой риск! Идиотка! Не вздумай при Жанне проболтаться, иначе хана тебе, так и знай! Она над Лобачевым до того трясется, что, если узнает о твоих дурацких переживаниях… ну, сама понимаешь. Прихлопнет, как пакостную мышь.

– Эта Жанна злющая, как бешеная собака! И взгляд такой, будто вот-вот вцепится. Мне кажется иногда, что она сумасшедшая… Что оба они с Лобачевым – безумцы.

– Ну, хватит! Не забывай, что и я – Лобачев, а тот, кого ты называешь уже второй раз безумцем, вообще-то мой отец! Имей уважение, если собираешься за меня замуж!

– Я еще думаю, если что! – Она вдруг хитро прищурилась и многозначительно улыбнулась, растянув неестественно надутые губы в клоунскую улыбку. – Согласия я тебе еще не давала, поэтому… И ты имей уважение!

– Ладно. – Он примирительно обнял ее и притянул к себе. – Прости, что вспылил. Зря ты это, с запиской. Все равно отец девчонки никогда больше не увидит свою дочь, так лучше б он думал, что она мертва. Пойми, во все времена наука требовала жертв. Ни одно великое открытие не давалось ученым легко. Иногда приходится делать выбор между гуманностью и благими целями ради всего человечества. Жизнь одной маленькой девочки против возможности продлить существование другим людям, например, великим художникам, музыкантам, писателям, которые смогут создать еще множество шедевров, или ученым, которые успеют сделать больше великих открытий.

– Но ведь она не умрет? – вопрос девушки прозвучал, как мольба.

– Никакой опасности нет, – ответил мужчина и поцеловал свою спутницу в лоб, устремив задумчивый взгляд на камень, за которым притаилась Хибла, – она едва успела отшатнуться в тень.

Сверху донесся слабый металлический стук.

– А вот и наш трамвай! – Мужчина посмотрел внутрь туннеля. – Скорее бы. Вымотался я сегодня, отдохнуть хочу. – Он приподнял стоящие рядом сумки и спросил: – Ты все из списка купила?

– Ты уже спрашивал. Да, не сомневайся. И продукты, и медикаменты. И шампанское для нас. Устроим романтический вечер в башне с видом на море?

– Ты же говоришь, там жутко, – с усмешкой ответил ее спутник.

– Когда тебя нет рядом. А с тобой я не боюсь!

– А без меня чего боишься-то? Призраков?

– Тебе, вот, смешно, а у меня там все время такое ощущение, будто душа из тела выскакивает. А призраки… Они там просто повсюду, появляются из стен, заглядывают в окна, стоят в темных углах и смотрят… Жуть!

– Вот же фантазерка! – Мужчина рассмеялся. – Хотя отчасти я согласен: есть некоторые не очень приятные побочные явления от научных опытов, но это все просто иллюзии, не обращай внимания. Увидишь что-то неправильное – просто поморгай, и пройдет.

– Да, я знаю. Иногда проходит, а иногда – нет, – возразила та, но голос ее потонул в грохоте подъезжающего вагончика. Горное эхо размножило ритмичный лязг колес о рельсы, и казалось, что из недр туннеля мчится целый поезд.

Вдруг над морем раздался истошный рыдающий вопль, и девушка взвизгнула, вцепившись в спутника, а тот вздрогнул и настороженно посмотрел в темноту. Вопль повторился снова, еще более надрывный и протяжный, отчего на лицах парочки застыло выражение панического ужаса, и только Хибла не испугалась – точнее, испугалась, но не вопля, а того, что незнакомцы догадаются, кто его издает. Это орал ее осел! Чинча, уставший ждать свою хозяйку и даже, наверное, начавший о ней беспокоиться, звал ее с соседнего пляжа, скрытого за выступом скалы. Его крик, отраженный горами, летел в морскую даль, и оттого казалось, что в море ревет невидимое морское чудовище.