За два года совместной учебы ревнивец набил немало морд. Ева, хоть и одевалась скромнее любой другой девушки, все равно оставалась самой красивой в классе, да что там, на всем потоке. Незнающие парни то и дело на нее поглядывали, так и тянули лапы. Арама это изнутри выжигало. Если бы можно было, он еще в шестнадцать надел бы ей на палец обручальное кольцо, чтобы всем показать — она принадлежала ему.

Теперь с удивлением понял: ничего-то с тех пор не изменилось. Желание набить физиономию этому прилизанному мужику в костюме прямо давило изнутри, распирало. Даром что уже много лет не дрался.

Арам с удивлением обнаружил, что ему физически некомфортно от того, что Ева села за столик с этим типом и начала с ним мило общаться. Он хоть и стоял на расстоянии от кондитерской, но видел через стеклянную стенку, как эта нахалка улыбалась собеседнику.

Внутри аж клокотало от еле сдерживаемой ярости. Сам не понял, как снова зашагал к кондитерской, напрочь забыв и об охраннике, и о штендере, на который чуть не налетел. Остановил его лишь оклик из-за угла:

— Арам!

Он повернул голову на звук и с досадой обнаружил, как в его сторону, цокая каблуками, спешила Наринэ собственной персоной.

Как никогда яркая — в красном платье до середины бедра, с распущенными по плечам локонами и макияжем, делающим ее похожей на ангела. Такой красивой он, пожалуй, видел ее лишь на свадьбе. Чего она хотела таким видом добиться?

— Чтоб тебя… — тихо выругался.

Отчего-то захотелось увести Наринэ прочь, чтобы Ева даже краем глаза не увидела его жену. Она будто бы стала постыдной тайной, которую хотелось скрыть, хотя он сам рассказал бывшей любовнице, что женат, чтобы подковырнуть, сделать больно.

«Глупость, я имею право иметь хоть трех жен и табун любовниц, Ева не вправе ревновать, — одернул он себя. — Тем более что у нас с ней и нет еще ничего».

Тем не менее схватил Наринэ под локоть и потащил в свой кабинет — подальше от любопытных глаз.

Та обрадовалась такому настырному желанию мужа остаться с ней наедине и начала к нему ластиться. Едва Арам закрыл кабинет, прижалась к нему всем телом, жарко зашептала на ухо:

— Милый, я так скучала…

«И это после того, как я вчера заявил ей о разводе!» — хмыкнул он про себя.

— Отойди, — потребовал он, стараясь как можно деликатнее отодвинуть от себя жену.

А в Наринэ будто бес вселился.

— Ну ты что? Ты же сам притащил меня в свой кабинет! А хочешь, мы прямо здесь этим займемся? У нас же так давно не было…

Арам заторможенно смотрел на то, как Наринэ расстегивала сзади молнию на платье, как поигрывала перед ним голым плечом, как наряд вместе с сумочкой упал к ее ногам. Стройная фигура осталась прикрыта лишь красным бельем.

Он смотрел на жену, но вместо ее роскошного тела в дорогом кружевном гарнитуре перед глазами вдруг встала круглая попка Евы, обтянутая розовыми трусиками с изображением котов. Очень уж запомнилась эта необычная часть ее гардероба.

Наринэ — красивая женщина, спору нет. В ней не было изъянов: длинные ноги, аккуратная грудь, узкая талия, лицо, достойное того, чтобы его рисовали лучшие художники мира. Однако Арам с легкостью мог найти в жене тысячу и один недостаток.

Грудь меньше, чем у Евы.

Фигура слишком вытянутая, у Евы аппетитнее.

Попка у Евы круглее, талия тоньше…

Он мог продолжать этот список бесконечно.

Да, на жену было приятно смотреть. Но Арам вдруг поймал себя на мысли, что никогда не испытывал к ней и десятой доли того, что пережил утром с бывшей любовницей. Даже в первый год их отношений ничего подобного не чувствовал.

«Какой же тусклой и безэмоциональной была моя сексуальная жизнь», — подметил про себя.

Внезапно сама идея заняться сексом с Наринэ, а не с Евой, стала казаться ему извращением. Прямо как в восемнадцать, когда рядом с собой, кроме любимой девушки, вообще никого представить не мог.

«Да что же со мной такое?»

— Оденься, Наринэ, — строго приказал он.

— Ну же, Арам, давай сделаем ребеночка… — томно повела она плечами.

Но тот стоял на своем:

— Ничего не будет.

— Да почему? — тут же взъярилась жена. — У тебя секса больше месяца не было… Или был?

— Я не изменял тебе, — покачал он головой.

Про себя добавил: «Пока что». Но будущей бывшей жене о его планах знать совершенно не обязательно. Хотя теперь они больше и не вместе, так что это даже не будет изменой.

— Тогда в чем проблема? — запричитала Наринэ, разведя руками. — Ну повздорили вчера, с кем не бывает. Не разводиться же теперь, в самом-то деле…

— Я не шутил вчера, действительно хочу развода, — стоял Арам на своем.

— Ты не боишься, что я пожалуюсь отцу? — вдруг всхлипнула Наринэ и стала натягивать платье обратно. — Я и твоему отцу пожалуюсь тоже!

— Да хоть всем подряд! Этот брак был несчастным для нас обоих…

Наринэ натянула лямки платья обратно, застегнула молнию, а потом посмотрела на Арама круглыми глазами:

— Ну что ты такое говоришь, я была счастлива с тобой…

— Мы чаще были порознь, чем вместе. Это, по-твоему, счастье? Все, что тебе нужно, — чтобы не трогали, давали свободу действий. Это можно получить и не будучи за мной замужем, тебе в голову не приходило? Уходи, Наринэ!

Жена резко отшатнулась, глаза ее стали дикими.

— Никто и никогда меня так не унижал! — зашипела она змеей. — Ты пожалеешь, Барсегян!

С этими словами она подхватила оброненную на пол сумочку и выскочила из кабинета.

Арам же поспешил к экрану ноутбука — проверить, не вышел ли из кондитерской Серый Костюм. И обнаружил, что действительно вышел, уже топал к центральному входу, при этом сиял не хуже рождественской елки, гад такой. Он проследил за нежеланным гостем по камерам до самой парковки. Увидел, как тот сел в белый джип и тронулся с места. Благо, номерной знак был отлично виден.

И вот Арам уже отсылал номер машины куда следует. Скоро знающие люди выяснят, что это за гнилой фрукт, и доложат ему.

Уж он устроит так, что любовник Евы забудет дорогу в «Сахарную».

В ближайшее время Арам не собирался спать ни с кем, кроме Евы. И она не должна.

— Здравствуйте, Тимур Яковлевич! — прощебетала в трубку Ева, помешивая заварной крем. — Не волнуйтесь, пожалуйста, вы получите все вовремя, мне уже скинули заказ…

— Евочка, я как раз по этому поводу, — пробасил главный администратор ресторана «Орион». — Вы меня простите, но, к сожалению, нам придется отменить заказ, и вообще отказаться от ваших поставок эклеров.