Мэри-Роуз Филан-Джекмен уволила своего потому,что он запрашивал недостаточно высокий гонорар. Ее муж, известныйхирург-ортопед, имел множество деловых интересов и ежедневно общался садвокатами. Их новым поверенным стал человек – шаровая молния по имени Грит,который за шестьсот долларов в час устроил шумное представление из своеговступления в схватку.

В предвкушении богатства наследники продолжалиобрастать огромными долгами. Подписывались контракты на роскошное жилье. Приобреталисьновые шикарные автомобили. Нанимались консультанты для составления невероятныхпроектов вроде строительства закрытого стадиона для игры в поло, покупкиреактивных самолетов или породистых лошадей. Все свободное от междоусобныхраспрей время посвящалось покупкам. Исключение составлял Рэмбл, но толькопотому, что был еще мал. Он предоставил все своему адвокату, который,разумеется, делал долги за своего клиента.

Снежный ком судебных тяжб зачастую начинаетрасти еще на пути к залу суда. Поскольку Джош Стэффорд отказывался огласитьзавещание и в то же время делал загадочные намеки по поводу неполнойдееспособности Троя в момент его подписания, адвокаты наследников Филана вконце концов запаниковали.

Через десять дней после самоубийства Троя ХэркГеттис отправился в окружной суд Фэрфакса, штат Виргиния, и подал петицию отом, чтобы обязать Стэффорда обнародовать последнюю волю Троя Л. Филана. Словкостью, присущей амбициозным адвокатам, он подкупил репортера из газеты“Пост”. После подачи петиции он проговорил с журналистом целый час, кое-какиекомментарии Хэрк сделал “не для печати”, кое-какие были призваны представитьсамого адвоката в наилучшем свете. Фотокорреспондент нащелкал несколькоснимков.

Как ни странно, Хэрк подал петицию как бы отимени всех наследников Филана, перечислив их имена и адреса, словно все онибыли его клиентами. Вернувшись в офис, он отправил им копии по факсу. Уже черезминуту все его телефонные линии раскалились добела.

Статья в “Пост” появилась на следующее утровместе с большой фотографией Хэрка, который, нахмурившись, поглаживал бороду.Статья была даже больше, чем он рассчитывал. Он прочел ее на рассвете в кафе,после чего спешно поехал в новый офис.

Через несколько часов, сразу после девяти,окружной суд Фэрфакса просто кишел адвокатами. Они прибывали маленькимисплоченными группками, разговаривали с чиновниками скупыми фразами истарательно не замечали друг друга. Их петиции, несмотря на мелкие различия, всущности, сводились к одному требованию: вынести официальное решение безпромедления дать возможность наследникам ознакомиться с завещанием.

Дела о признании завещаний в суде округаФэрфакс обычно поручались какому-нибудь из двенадцати судей. Дело Филана леглона стол его чести Ф. Парра Уиклиффа, тридцатишестилетнего юриста с недостаткомопыта, но большими амбициями. Возможность заняться столь громким делом приятновозбуждала его.

Кабинет Уиклиффа находился в зданиифэрфакского суда. Все утро он знакомился с заявлениями. Его секретарь собиралпетиции и зачитывал их судье.

Когда поднятая всей этой суетой пыль немногоулеглась, Уиклифф позвонил Джошу Стэффорду, чтобы представиться.

Они вежливо побеседовали несколько минут –обычные, ни к чему не обязывающие фразы. Более существенный разговор былвпереди. Джош никогда не слышал о судье Уиклиффе.

– Завещание существует? – спросил наконец тот.

– Да, ваша честь. Завещание существует. – Джошочень тщательно подбирал слова. Скрывать наличие завещания по виргинскимзаконам – преступление. Если судья хочет знать, Джош, разумеется, ответит.

– Где оно?

– Здесь, в моем офисе.

– Кто исполнитель?

– Я.

– Когда вы собираетесь вынести его наутверждение?

– Мой клиент распорядился дождатьсяпятнадцатого января.

– Гм-м… Есть какая-то особая причина?

Причина была проста. Трой желал, чтобы егоалчные дети кутнули напоследок, прежде чем он выбьет почву у них из-под ног исоберет свою последнюю жестокую и злобную жатву.

– Понятия не имею, – ответил Джош. – Завещаниенаписано от руки. Мистер Филан подписал его за несколько секунд до того, какпрыгнуть с балкона.

– Рукописное завещание?

– Да.

– Вы при этом присутствовали?

– Да. Это долгая история.

– Вероятно, мне следует ее выслушать.

– Вероятно.

У Джоша весь день был занят. У Уиклиффа – нет,но он постарался представить дело так, будто каждая минута у негораспланирована. Они договорились встретиться в офисе Уиклиффа в обеденное времяи, быстро перекусив, заняться делами.

Серхио не одобрил идею путешествия Нейта вЮжную Америку. После почти четырех месяцев пребывания в закрытой клинике, гдедвери и ворота запирались на замок и невидимая вооруженная охрана просматриваладорогу на милю вперед, где доступ к телевидению, фильмам, играм, журналам ителефону был строго ограничен, даже возвращение в привычный мир могло бытьсопряжено с психологическими травмами. Что же касается поездки в Бразилию сразупосле лечения в клинике, то это могло привести к более чем серьезнымпоследствиям.

Нейту это было безразлично. Его препроводили вУолнат-Хилл не по решению суда. Его поместил сюда Джош, и если Джош просит егосыграть в прятки в джунглях Южной Америки, значит, так тому и быть. Серхиоможет ругаться и стонать сколько ему заблагорассудится.

“Предвыпускная” неделя являла собойпостепенный выход из ада. Безжировую диету сменила диета с низким содержаниемжиров, понемногу добавлялись такие неизбежные “на воле” ингредиенты, как соль,перец, сыр и масло, – нужно же было подготовить организм к злу, царящему запределами Уолнат-Хилла. Желудок Нейта протестовал, и он потерял за неделю ещетри фунта.

– То, что ждет тебя там, внизу, будет ещехуже, – бесцеремонно заметил Серхио.

Обычно они боролись во время лечебных сеансов,это было частью курса терапии: кожа должна стать упругой, а все углы округлыми.Теперь Серхио начал отдаляться от своего пациента. Всегда трудно прощаться,поэтому Серхио постепенно сокращал время сеансов и становился все болеебезразличен к пациенту.

По мере приближения финала Нейт начал считатьчасы.

Судья Уиклифф поинтересовался содержаниемзавещания, но Джош вежливо отказался отвечать на этот вопрос.