– А кто, кроме вас и Андрея, прописан в квартире?

– Никто, мы двое.

– Значит, если вас каким-либо образом из квартиры убрать... Андрей останется единственным полноправным хозяином?

Николай посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

– Конечно, – наконец сказал он. – Но каким образом меня можно убрать из моей квартиры?

– Расплатитесь, пожалуйста, за кофе. Нам пора. Договорим в моей машине.

Я встала. Николай оставил деньги на столе, и мы вышли из интернет-кафе. Когда обе дверцы машины захлопнулись, Николай снова обратился ко мне с тем же вопросом:

– Так как же меня можно убрать из квартиры?

Я пожала плечом:

– Легко. Например, обвинив вас в смерти вашей сестры.

– Полина, здесь вы ошибаетесь. Сейчас по нашим законам, даже сидя в тюрьме, я не теряю права на свое жилье.

– Разумеется. Пока вы живы.

Собеседник повернулся ко мне вполоборота, я тоже повернулась к Николаю.

– А если вы умерли, тогда, извините, у вас будет совсем другое жилье. И претендовать ни на что вы уже не сможете.

– Вы на что намекаете?

– Андрей просил меня помочь ему убрать вас. А конкретно – сварить вас в кипятке, как вы якобы сварили его маму.

– Что? – Николай аж подпрыгнул, ударившись головой о потолок.

Он, очевидно, забыл, что находится в миниатюрном дамском «Мини Купере». Николай потер макушку рукой и переспросил:

– Это правда? Андрей просил вас... меня?.. Вот гад, а! Вот урод! Ну, приютила сестра крысу! Вконец оборзел, выкормыш. Ну ничего, я тебя раком поставлю, дешевка!

Очевидно, от расстройства Николай перешел на тюремный жаргон. Я попыталась было его успокоить, но, кажется, только подлила масла в огонь:

– Да чего вы мне тут трете? Меня грохнуть хотят! А еще этот козел ищет перстень моей сестры. Да, занятие весьма полезное. Для кошелька. Ну ничего, я его урою. Я его так уделаю, два дня будет по дороге свои мослы собирать...

– Николай, предлагаю оставить месть на потом. Сначала надо все хорошенько обдумать, а не ломать дрова! Вы уже сидели, знаете, что это такое. Или снова туда торопитесь? Лучше скажите, вы не в курсе случайно, у какого ювелира Ярослава Львовна оценивала свой перстень?

– Что? Перстень? А-а... Могу только догадываться. Скорее всего, у одного своего знакомого. Его зовут Фридрих Карлович. Он держит ювелирную лавку на Лысогорской. Когда-то сестра лечила его супругу. Удивительно, но вполне успешно. Во всяком случае, я бы на ее месте обратился именно к Фридриху Карловичу. Все-таки идти с дорогим перстнем к незнакомым людям небезопасно.

– Согласна. С ним можно повидаться? У вас есть его телефон?

– Надо посмотреть в блокноте сестры.

– Советую сделать это побыстрее.

– Тогда едем ко мне.

Я повернула ключ в замке зажигания.

Дома Николай сразу же направился в комнату своей сестры. Он достал из секретера старый толстый блокнот в розовом переплете, стал листать его, бормоча себе под нос:

– Где-то должно быть... Так, так... это не то... А это у нас кто? Не он... А это что за тип?.. Опять не то...

Я села в кресло и наблюдала за Николаем. Он был сейчас похож на большого мальчика-школьника, который не может найти запись домашнего задания. Николай все листал и листал блокнот, морща лоб и смешно шевеля губами.

– Вот! – наконец вскричал он. – Фрешмер Фридрих Карлович. Ювелир. Телефон есть, адрес его лавки тоже.

– Позвоните ему и спросите, не оценивала ли ваша сестра у него какой-нибудь перстень?

Николай взял трубку домашнего телефона, заглядывая в блокнот, набрал номер.

– Мне нужен Фридрих Карлович... Это вы? Здравствуйте. С вами говорит брат Лютиковой Ярославы Львовны. Вы знаете такую?.. Скажите, моя сестра не приносила вам на оценку какой-нибудь перстень?.. Что?.. Приехать к вам лично?.. Могу, наверное...

Николай закрыл трубку рукой и прошептал мне:

– Он требует, чтобы я подъехал в его лавку.

– Соглашайтесь, – кивнула я.

Николай снова поднес трубку к уху:

– Фридрих Карлович!.. Что?.. Ни с кем не говорю... Никому не шепчу... Нет, я один... Ах, все слышите? Ну и слух у вас! Да, есть тут один человек, что-то вроде частного детектива... Хорошо, подъедем.

Николай положил трубку на аппарат.

– Кажется, нас раскусили, – сказал он.

– Надо было лучше прикрывать трубку, – усмехнулась я. – Ну что, в таком случае едем вместе?

Ювелирная лавка находилась в цокольном этаже старого здания. Вывеска гласила, что здесь производят ремонт и изготовление на заказ любых ювелирных изделий, а также их оценку и скупку. Мы с Николаем спустились вниз по деревянным ступеням и оказались возле железной массивной двери. С трудом открыв ее, вошли в небольшое помещение, сделанное под старинную купеческую гостиную. Все здесь было как из музея – кресла, тумбы, горка. Даже цветастые занавески с оборкой. За высокой деревянной перегородкой сидел старик в клетчатом пиджаке с черными нарукавниками, как бухгалтерский служащий послевоенных времен. На лбу у него было увеличительное стекло на резинке. По эту сторону перегородки стояла пожилая дама с ридикюлем. Старик что-то вертел в руках.

– Тясяча рублей, мадам, больше не могу.

– Это же старая вещь! – умоляла женщина, прижимая руки к груди. – Возьмите хоть за две...

– Вот именно: старая, а не старинная. Что называется, почувствуйте разницу. Или оставляете за тысячу, или забирайте. Решать вам.

Дама, вздохнув, махнула рукой:

– Ну, давайте за тысячу...

Получив от ювелира деньги, она, вздыхая, ушла. Мы же с Николаем, напротив, подошли к стойке.

– Чем могу служить, молодые люди? – спросил старик, погладив свою седую бородку.

– Я – брат Ярославы Львовны, – сказал Николай.

Старик закивал:

– Я понял. Это хорошо, что вы позвонили. Я знаю о смерти вашей сестры, примите мои соболезнования. Хорошая была женщина, да будет земля ей пухом! Года три назад она вылечила мою супругу. Эта симпатичная молодая девушка – тот самый частный детектив?

– Да.

Старик снова покивал:

– Я даже не буду спрашивать, как вас зовут. Если вы пришли с братом Ярославы Львовны, значит, у вас на то есть причина. Я ведь и сам хотел звонить вам: теперь, когда Ярослава умерла – вечная ей память, – вы, наверное, будете продавать ее перстень?

Мы с Николаем переглянулись.

– Н-не знаю, надо подумать, – промямлил Николай, – а что, у вас есть ко мне предложение?