Она опустила глаза.

– Эй, ну что с тобой? – Оливия помогла Дженни встать и положила руки ей на плечи. – Все хорошо? Ты какая-то бледная.

– Да-да, не волнуйся. Пойдем.

Войдя в кабинет математики, Дженни увидела, что все одноклассники сидят на своих местах. Те же знакомые лица. Тот же учитель, который сейчас вопросительно смотрел на нее.

Дженни села за парту. Она еще не пришла в себя и до конца урока пыталась осмыслить увиденное, разобраться в хаосе эмоций, форм и звуков. Ей казалось, что она снова проходит через свое видение.

За несколько минут до звонка Дженни успела подумать о портрете в гостиной, о своем умершем отце, о классе с незнакомыми ребятами, о фонтане в школьном дворе, которого никогда там не было.

«Что со мной творится?»

Оказавшись дома, Дженни бросила рюкзак в холле и без сил рухнула на диван в гостиной. Она полежала там всего несколько секунд, боясь снова заснуть. Затем встала, поднялась наверх и зашла в ванную, ненадолго задержавшись перед зеркалом.

– Горячая ванна, – сказала она своему отражению, – вот что мне нужно. Горячая и ароматная.

Дженни пустила в ванну горячую воду и начала медленно раздеваться, складывая одежду в корзину рядом со стиральной машиной. Затем из стеклянной баночки, стоявшей на полке, достала два пралине. Вдохнув запах лаванды, она бросила их в воду. Зажгла две маленькие свечи и потушила свет, поеживаясь от холода.

Погрузившись по шею в горячую ванну, Дженни наконец закрыла глаза. Нежный аромат обволакивал ее и успокаивал, как материнские объятия. Лучшей антистрессовой терапии она не знала.

Горячая ванна помогла Дженни восстановить равновесие. Она глубоко вздохнула, и ей показалось, что тяжесть, которую она чувствовала в груди, почти исчезла.

Закутавшись в белый халат, Дженни направилась в свою комнату. На стене вдоль всего коридора на первом этаже висели фотографии ее первых побед в соревнованиях по плаванию. «Большая добыча золота», – любил в шутку говорить дедушка. Папа ею гордился, и это для нее, конечно же, самая главная награда. В спальне она положила друг на друга две подушки в изголовье кровати и легла. Голова по-прежнему казалась тяжелой.

Дженни достала из верхнего ящика тумбочки небольшой пульт дистанционного управления и включила стереосистему. По комнате разлилась музыка. Играла ее любимая песня Сары Маклахлан In the Arms of the Angel[11]. Дождь стучал в окно, а нежный голос канадской певицы звучал саундтреком этого мрачноватого дня. Дженни встала и медленно стянула с себя халат.

Какое-то время она стояла обнаженная перед зеркальным шкафом, разглядывая свое загорелое спортивное тело. Потом оглянулась. Дверь комнаты была приоткрыта, и, хотя Дженни была в доме одна, ей отчего-то казалось, что за ней наблюдают.

И вдруг налетел вихрь: причитания, слова, расплывчатые гигантские фигуры, миллионы перекликающихся голосов, которые смешиваются с неуловимыми образами, чувствами, видениями, – и все это вращается в голове, как в жуткой центрифуге. Это длилось всего несколько мгновений. Потом наступила тишина.

* * *

Алекс сфокусировал внимание на окружающей действительности. Перед ним тянулись ряды домов на Блайт-стрит, такие похожие друг на друга и поэтому такие предсказуемые в архитектурном отношении. Дождь со всей силы бил по крышам и заливал растения во внутренних дворах. Алекс посмотрел себе под ноги, но в темноте ничего не увидел. За стеной дождя удавалось разглядеть только дорогу. Вывеска возле перекрестка в пятидесяти метрах от него гласила: BLYTH ST. В конце улицы, как ни странно, не было обсаженной деревьями кольцевой развязки, которую он заметил раньше. Там был обычный перекресток со светофором. Что это значит?

Алекс вернулся к дому Мэри Томпсон и на табличке почтового ящика прочитал: «ГРЕЙВЕР».

Ему стало страшно, как будто к его шее приставили холодное лезвие. К этому чувству примешивались удивление и взволнованность. Алекс прошел вперед, хотя перемещения физически не ощущал. Оказавшись перед калиткой, он прошел через нее. Причем открывать ее не потребовалось, как и входную дверь. Через несколько мгновений Алекс был в доме.

«Я прошел насквозь…»

Мебель отличалась от той, что он помнил.

Например, в холле больше не было картины, изображающей Землю, увиденную с Луны. Стена была голая. Алекс шагнул вперед и по лестнице поднялся на площадку между этажами. Выше он заметил приоткрытую дверь. На стене вдоль лестницы висели фотографии, на которых были запечатлены по порядку: темноволосая девушка с трофеем в руках; та же девушка в спортивном костюме на верхней ступеньке пьедестала; она же, только в дамской шляпке, и мужчина, оба с сияющими лицами, давали друг другу пять правой рукой, а левой вместе держали цветную ленточку с золотой медалью.

Алекс направился к приоткрытой двери. Напряжение зашкаливало, но он не чувствовал, чтобы сердце забилось сильнее. Он не ощущал своего тела. Тревога была просто идеей, которую не выражали никакие физические проявления.

Подойдя к двери, он прошел сквозь нее в мгновение ока. Перед зеркальным шкафом стояла Дженни, голая. Она оглянулась, и в ее глазах читалась тревога. Это была она, Алекс знал. На полу у его ног валялся белый махровый халат. Тело девушки представляло собой видение одновременно поразительное и чарующее. Стройная фигура, атлетические ноги, золотистая кожа и высокая грудь завораживали Алекса. Еще влажные каштановые волосы падали на ее широкие плечи пловчихи. Он узнал ее глаза, потому что много раз видел их раньше, в том числе и во сне.

«Я здесь…»

Подхваченный вихрем, Алекс не успел больше ничего сказать.

Открыв глаза, он понял, что лежит на обочине дороги. Дождь продолжался, его одежда промокла. Небо было черным, как будто уже наступил вечер. По асфальту со свистом пролетело несколько машин. Алекс дополз по тротуару до стены ближайшего здания и кое-как встал на ноги. Вода заливала ему глаза, было трудно сориентироваться в пространстве. Во рту чувствовался привкус крови.

Алекс вспомнил про свой рюкзак. Он схватил его и нащупал во внешнем кармане мобильный телефон. Достал его и попытался включить. Нужно было срочно поговорить с Марко, но дисплей не желал загораться.

– Давай же, черт возьми! – крикнул он. Бесполезно. Может, разрядилась батарея, а может, и это более вероятно, в телефон попала вода, что очень плохо. Алекс растерянно огляделся по сторонам и в конце улицы заметил сине-розовую неоновую вывеску. Буквы были едва различимы за пеленой дождя, но он все-таки смог прочитать надпись: INTERNET POINT.

Через несколько минут он уже разговаривал со своим другом. В ушах наушники, потрепанный микрофон приходилось держать в руке. Сотрудник Internet Point, индиец лет тридцати,