Какого хрена?! Что с ним происходит?

Так не должно быть! И не будет. Все ж ясно как дважды два. Он не терпит незавершенных дел, а это – незавершенное. Он не трогал ее, хотя с ума сходил, желал до звериного воя. Решил сначала встать на ноги. Рыцарь, мать твою. Придурок!

Алекс взбешенно выкрутил кран холодной воды до упора и зашипел от ледяного ада, обрушившегося сверху. Несколько минут прыгал, от души матерясь и отфыркиваясь, и вывалился замороженной пупырчатой тушкой. Зато вверху прояснилось, а снизу поникло.

Нет, он не позволит ей снова сломать его жизнь. Надо просто с ней переспать. Натрахаться до звона в ушах, насытиться гибким теплым женским телом. Точно! Он переспит. И вылечится, наконец, чертов наркоман. И забудет о ней. Выкинет из головы, не станет наводить справки и искать встреч. Разве что придет как-нибудь с женой в тот гребаный ресторан и будет равнодушно смотреть по сторонам, пока их старательно обслуживает одна официантка. А уж как заманить ее в постель, его мозг, натренированный акульим сволочным бизнесом, придумает.

Придумывать ничего не пришлось. Она пришла сама. Просить в долг. Конечно, разумнее было послать ее к черту. Благороднее – дать ей денег и послать ее к черту. Но он не был ни разумным, ни благородным. Он был все тем же пацаном из неблагополучного района, который лишь раз позволил себя одурачить. И кому? Одной из тех сытеньких чистых деток, родившихся не с серебряной – с золотой ложкой во рту.

Что ж, урок он усвоил. Он вообще понятливый. И взгляд Дженнифер, остановившийся на банке колы в его руке, и мелькнувшую в ее глазах насмешку он мгновенно срисовал. Холодная, расчетливая ярость захлестнула с головой. Высокомерная лживая сука даже денег просила так, словно одолжение делала. О кей, получит она свои деньги. А он получит ее. Получит покорной и безвольной, чтобы и пикнуть против не смела.

Перед свадьбой положен мальчишник? Положен. Десяти дней будет вполне достаточно, чтобы утолить ставший невыносимым голод.

И он озвучивал одно за другим условия рабского контракта, с наслаждением наблюдая, как меняется ее лицо, становятся бескровными губы, а в глазах плещутся растерянность и страх. Он знал, что она согласится, чувствовал это звериным чутьем, отточенным годами рейдерства. Сколько он повидал таких вот загнанных в угол. Они уже не сопротивляются, они на все согласны. И все же ждал с какой-то странной необъяснимой надеждой, что она встанет, пошлет его к черту и хлопнет дверью. Уйдет, оставив острое чувство сожаления и тоску, с которой ему придется жить.

Но она не ушла. Она согласилась.

Он думал, теперь все под контролем. Он думал, победил.

Но все только начиналось.

– Не угостите даму мартини? – прожурчало над ухом.

На соседний стул кошкой скользнула смуглая брюнетка. Алекс искоса окинул ее взглядом. Хороша… Пикантная мордашка с белозубой улыбкой, гладкая кожа, роскошная пышная грудь, которая двумя аппетитными мячиками выпирала из декольте. Может, познакомиться с этими мячиками поближе? Алекс прислушался к себе. Увы… В штанах было тихо, повстанец не подавал признаков жизни. Ну и черт с ним. Дома есть Дженнифер, которая по договору согласна на все.

– Мартини для дамы, – он сделал знак бармену.

Тот кивнул и сноровисто зашуршал за стойкой, брюнетка встрепенулась, явно готовясь к атаке.

– Я тут жду кое-кого, леди, – предупредил Алекс и отвернулся.

На чем он остановился? На Дженнифер, которая по договору согласна на все. По договору. А что? Честная сделка, в результате которой он получил то, чего хотел, не особенно себя обременяя. Сумма не то что бы смешная, но та, с которой он готов был расстаться без особых сожалений.

По договору, мать твою. Алекс скрипнул зубами и отхлебнул виски. Докатился. Единственный способ, которым он мог заполучить Джен – это заплатить, да и то в той ситуации, когда ее неслабо прижало.

И чего он добился? Победитель, мля… Стратег хренов. Ошибочка вкралась в расчеты. Натрахаться с Дженнифер до звона в ушах можно, а вот насытиться ею нельзя. Не получается.

От ее податливого, непостижимо гладкого и нежного тела, от жаркого отклика, от хриплых бесстыдных стонов срывало крышу. Хотелось брать ее снова и снова, вколачиваться в узкую горячую глубину, вдыхать запах ее возбуждения, терзать и мучить, балансируя в шаге от ослепительного финала… Ждать бессвязных криков и просьб, и кончать мощно, остро, потрясающе ярко. Потом она снова захлопывалась, как ракушка.

Но он-то знал, какая безудержная страсть, какой дикий первобытный огонь скрываются под скромной и холодной оболочкой. Он сполна глотнул этого огня, захлебываясь и дурея от безумной смеси ощущений, сильных, незамутненных, кипучих, искренних. Глотнул и… подсел. Основательно подсел, и с каждым разом его затягивало все сильнее, глубже, бесповоротнее. Самым разумным было бы отдать ей деньги и выставить вон. Пока не поздно. Потому что одного секса ему становилось мало. Вот сегодня, например, ему показалось, что она…

– Сэр… Ваш телефон звонит! – брюнетка трясла его за рукав.

Черт, точно. Не только звонит, но еще и ползает по стойке. Алекс схватил телефон и поднес его к глазам. На экране высветилось: «Невеста». Интересно, почему он забил номер Ингрид именно так? Чтобы не забыть, кем она ему приходится? Говорить совсем не хотелось. Но надо. В конце концов, это не какая-нибудь случайная подружка, а женщина, которая скоро станет его женой. Если уж взялся играть в игру под названием брак, нужно играть в нее честно. Или хотя бы делать вид, что играешь честно.

– Привет, Ингрид. Как прошел съемочный день? – пробурчал он, душа нарастающее внутри раздражение.

Брюнетка поскучнела, слезла со стула и смешалась с толпой.

– Отлично! – донеслось из трубки. – Майки был таким душкой. Моей героине добавили реплик. Теперь это будет уже очень заметная роль. Так что готовься, еще чуть-чуть, и ты станешь женихом настоящей знаменитости!

– Конечно, милая. Жду не дождусь.

«Милая», «дорогой», «душка»… Приторно сладко, аж скулы сводит. Не слова, а липкие растаявшие карамельки в кармане, в которые случайно влез пальцами. Тянуло витиевато выругаться для равновесия. Но… Игра есть игра.

– Я тут видела такую замечательную шубку… Она ужасно дорогая, дизайнерская работа! Как она прекрасна, если бы ты знал!

На кой черт ей сдалась та шуба? У них же там жарища, температура градусов под сорок.

– Купи себе, если хочешь.

– О-о-о, ты такой милый, – защебетало в трубке с удвоенной силой. – Я тебя люблю! Люблю-люблю-люблю!

– Целую, дорогая.

По правилам следовало ответить: «Я тоже тебя люблю», но сейчас это не выговаривалось. Возможно, дело в спиртном, надо притормозить…

Алекс сунул телефон в карман и жадно отхлебнул виски, словно пытаясь отбить странный привкус, оставшийся после разговора с невестой. Привкус… скуки.