– Пока прибереги её, – Ватсала протянул своему другу один из мечей. Виджай взял его и кивнул.

Беовульф опять провёл пальцем по своему пульту управления и громко засмеялся, задрав голову. Его смех не предвещал ничего хорошего.

Через несколько секунд из ворот вышел очередной цербер. Потом ещё один. И ещё.

– Хахахаха! – захохотал Гауранга. – Значит, живыми нас отсюда точно не выпустят.

В этот раз церберов оказалось в полтора раза больше. Они спокойно шли вперед к своим сородичам, стоявшим в десяти метрах от ребят. Поравнявшись с остальными, все вместе они образовали плотный полукруг, не оставляя никакого свободного пространства.

– Парни, прощайте, – сказал Виджай. Гауранга и Ватсала повернулись. Виджай с улыбкой смотрел на них.

– Прощай, дружище! – Гауранга подошёл к нему, прихрамывая, и крепко обнял. Ватсала тоже приблизился и охватил как мог обоих одной рукой.

– Прощайте, братья.

Стая ужасных монстров ринулась вперёд.

..Зрители затихли. Всё затихло. А церберы, сделав своё дело, спокойно разбредались по арене, скалясь на публику, иногда пытаясь запрыгнуть за ограду, постепенно направляясь в сторону ворот, из которых пришли.

На балкон вышел ведущий. С манерной улыбкой он призвал собравшихся зрителей прославить победителя. Все начали, сначала неуверенно, но раз за разом всё отчётливее и громче выкрикивать его имя: «Беовульф! Беовульф! Беовульф!»

– Ну что же, а сейчас пришло время вручить кубок победителю и главный приз – сто тысяч марок и возможность попасть на королевский бал в честь нашей высокопочитаемой Госпожи всего мира! – трибуны зааплодировали.

К Беовульфу стали подходить тёмные апсары. Одна из них грациозно шла с кубком, другая несла карточку с чеком на приличную сумму. Летающий смешной робот с пропеллером сверху посыпал на победителя разноцветное конфетти, которое, не доходя до его тела, превращалось в пепел, соприкасаясь с защитным полем. Беовульф нажал пальцем на свой пульт, и защитное поле исчезло. Конфетти стало осыпать его голову и плечи, а он сам победоносно вздымал руки вверх, оглядывая трибуны. Но тут что-то произошло. Раздался глухой щелчок, и глаза Беовульфа широко раскрылись. Он хотел вскрикнуть, но из его закрытого респиратором рта вырвался лишь только еле различимый хрип. Он повалился на колени и потом всем телом упал на бок. Прямо в его сердце была вонзена стрела. Апсары испуганно побросали свои ноши и уже без всякого изящества побежали что было сил в сторону ворот. Зрители запричитали в недоумении.

В пятидесяти метрах от упавшего замертво Беовульфа Виджай окровавленной рукой опустил уже тяжёлый для него лук. Его тело было изуродовано. Он лежал на безжизненном песке арены. Повернул голову в небо, но увидел там только ослепительный свет от прожекторов. Вдох. Ещё один и… Тишина.

Куда отправился Виджай после смерти? Для праведного человека смерть подобна кошке, которая бережно берёт клыками своего детёныша за загривок и переносит в безопасное место. Для грешника та же самая смерть предстаёт в образе кошки-хищницы, которая безжалостно охотится за ним. Виджай защищал преданных Богу людей, следовал законам религии, жертвовал собой ради других, поэтому его будущее было озарено светом и счастьем. Даже если он и не смог достичь духовного совершенства в этой жизни, он получит шанс сделать это в своём следующем рождении, потому что нет потерь на этом пути, он всегда приводит к победе.

Зрители стали расходиться. Шоу было закончено. И только глупый робот так и продолжал, как ни в чем не бывало, сыпать яркое конфетти на безжизненное тело бывшего чемпиона.

– Ну давай же, просыпайся!

Арджуна открыл глаза от того, что кто-то слегка бил ему ладонью по щеке. Это был Джаладут. Он опять ранен. Он сидел на том же кресле, на котором Арджуна видел его перед тем, как отключиться. Джаладут подался вперёд, обнажая мускулистое тело, испещрённое шрамами и татуировками. Сзади дед Курма зашивал ему порез под лопаткой.

– Джаладут, я тебе сейчас знаешь что сделаю! – Арджуна резко вскочил, но потом тут же сел, ощутив слабость в ногах и головокружение.

– Сделаешь, сделаешь, только от снотворного отойди сначала.

На балкон Джаладута забежал сын Магомеда, такой же чернобровый и носатый.

– Джаладут прабху! Мы притащили мешок, еле доволокли вчетвером, – отрапортовал мальчишка, осматриваясь вокруг. – Женя сказал, что там лежит зубастый кролик-мутант. Мне действительно показалось, что там что-то живое, – услышав это, Джаладут улыбнулся. Потом Аслам добавил: «Этот крендель в подвале у папы такой страшный!» Дед Курма при слове «крендель» громко засмеялся, запрокинув голову.

Аслам был из тех людей, которые легко находят тему для общения и не боятся выражать свои чувства. Он мог бы говорить без умолку всю ночь, но Джаладут сказал:

– Спасибо, дружище! Вот, – он взял со стола миску с печеньем и отдал его Асламу, – перекусите с парнями.

– О! Джай! Вкусняшные печенюги! А у моей мамы вот всё никак не получается такие же сделать! – Аслам взял миску и сразу достал оттуда одну печенюшку и откусил от неё. Затем, жуя, продолжил говорить:

– Я всё думаю, может, мне поваром стать, когда вырасту? Папа говорит, что кавказцы и итальянцы лучшие повара.. Джаладут прабху, а вы не итальянец случайно? – дед Курма опять захохотал.

Можно было подумать, что Аслам подшучивает над Джаладутом, но он был абсолютно искренен и прост. Наоборот, за счёт его способности общаться со старшими в подобной манере, его любили. В словах Аслама присутствовали чистота и душевное вдохновение. Он ещё не был осквернён этим циничным миром, полным зависти и лицемерия. Поэтому то, что он говорил, ни у кого не вызывало беспокойств.

– Может, в одной из прошлых жизней и был каким-нибудь сеньором Джузеппе, кто его знает? – сказал Джаладут, подмигнув Арджуне, который с улыбкой наблюдал за происходящим. – Ладно, беги в ашрам. Скажи Дхануру, что послезавтра жду всех брахмачари у себя.

– Хорошо! О, Вы, наверное, продолжите рассказ про то, как вам удалось сбежать с торговой площади, которую окружили со всех сторон войны царицы?

– Вот придёшь и узнаешь. Давай, Аслам, иди к ребятам. У нас ещё есть дела тут, – ответил Джаладут. Аслам кивнул и умчался вниз.

– Хороший парень, – сказал дед Курма. – А мешок они приволокли тот самый? – Джаладут кивнул. Затем повернулся к Арджуне.

– Ладно, ты главное не расстраивайся, я просто хотел приберечь твои силы, они тебе ещё понадобятся, – сказал Джаладут, с улыбкой смотря на своего друга, все ещё не пришедшего полностью в себя.

– Как всё прошло? Ты сильно ранен? – спросил Арджуна.

– Всё прошло нормально, правда этот большерукий оказался куда проворнее, чем я ожидал, и чуть было не расстрелял меня в упор.. Да, кстати, помнишь Шьямананду, с которым мы встречались в южном лагере? Он стал обращённым. Пришлось ему голову скрутить, а жаль – хороший был воин. Даже умудрился зацепить меня мечом. Спасибо деду Курме, всегда выручит, – Джаладут повернул голову и подмигнул деду Курме.