– В таком случае вы, полагаю, составите мне компанию на то время, пока Лариса Викторовна будет занята…

Городов нашелся тут же и проскрипел:

– Мы с пользой проведем это время… В Зеленом кабинете.

Лариса порадовалась дипломатичности своего администратора. На лице у него было написано: «Надеюсь, что это время будет очень непродолжительным» – Степаныч не любил женщин с признаками психической неадекватности.

Котова же не стала отдавать ему никаких распоряжений, она воспользовалась ситуацией и быстро вышла из кабинета. Ее машина стояла в гараже.

* * *

Берендеев действительно был дома. И находился в состоянии, ему несвойственном. Пьяно пошатываясь, он встретил Ларису в прихожей, блестя глазами. Он не сразу узнал ее, а когда все же до него дошло, кто перед ним, то, пожав плечами, молча пригласил зайти.

Лариса прошла в уже знакомую ей квартиру и увидела явные признаки классического загула. Стол, стоящий посреди комнаты, был завален грязной посудой, остатками пищи, обрывками упаковки от продуктов, кожурой от колбасы. Посреди всего этого обелиском возвышалась бутылка дорогого коньяка, наполовину опустошенная.

Сам же хозяин, казалось, совершенно не замечал или просто игнорировал устроенное в доме безобразие.

– Павел Николаевич, вы в состоянии будете со мной побеседовать? – осторожно спросила Лариса.

– Отчего же нет! – бодро воскликнул Берендеев, шустро сдвигая объедки в сторону и освобождая место Ларисе. – Вот, пожалуйста, прошу… Я немного выпью с вашего позволения, – и он налил себе коньяка.

– По какому случаю пьете? – полюбопытствовала Лариса.

– А вы разве не догадываетесь? – лукаво, эдак по-ленински прищурившись, усмехнулся Берендеев, залпом опрокидывая рюмку. – Разве моя жена поехала не к вам?

– А разве это повод для того, чтобы пить?

– Конечно, повод! Потому что она наверняка обвинила меня в том, что это я убил Виталия. Дурища!

– Скажем так, она упоминала об этом. Потому, собственно, я и приехала к вам, чтобы поговорить об этом, выслушать вас. Что вы сами хотели бы мне сказать?

– Да мне бы вообще ничего не хотелось говорить, – признался Берендеев. – Официального статуса у вас нет, милиция мною пока не интересуется. В общем, вся эта ситуация представляется мне этаким большим геморроем. Просто гран-н-диозным, – он выразительно икнул.

– Официального статуса у меня, конечно, нет, – согласилась Лариса. – И заставить вас говорить я не могу, да и не собираюсь. Я прошу вас, – подчеркнула она, – сказать мне, что вы сами думаете о словах вашей жены. Чем они вызваны? В конце концов, Виталий был вашим другом, и мне казалось, что вы были бы не против, если бы был найден его убийца.

Берендеев снова прищурился, потом вдруг встал и заходил по комнате неверными шагами, опираясь то о спинку стула, то о стену.

– Ну… По порядку, – наконец сказал он. – О словах моей жены я предпочитаю не думать, потому что зачем придавать значение бредням, да бредням больного человека? Вызваны они тем, что… – Берендеев сделал паузу. – Она же вам, наверно, сказала, чем они вызваны.

– Если вы о ее отношении к Соловьеву, то она упоминала об этом. Но мне все равно неясно, для чего в этом случае бросать тень на вас? – заметила Лариса.

– Потому что так будет ин-тер-реснее, – передразнивая манеру говорить Маргариты, язвительно протянул Павел Николаевич. – Если бы она думала, что Виталия убил какой-нибудь случайный сумасшедший, это ведь было бы совсем неин-тер-ресно, правда? А тут – такой Шекспир намечается! Страсти, ревность, кровь ручьем… Вот и все!

Берендеев снова приложился к коньяку, сделал несколько глотков прямо из горлышка и, отставив бутылку, сел напротив Ларисы. Его лицо выразило полную готовность к общению. Он подпер руками подбородок и, немного помолчав, сказал:

– Мне, в общем, наплевать, что вы там обо мне подумаете, я вижу, вы женщина настырная, так что я вам расскажу, с чего это все пошло. Я вам сразу хочу заявить, что моя жена – женщина взбалмошная, из разряда тех, о ком говорят «не от мира сего». Это я к тому, чтобы вам было понятнее ее поведение. А Виталий – он был абсолютно земным человеком, серьезным и прагматичным. И вот их знакомство всколыхнуло такую бурю страстей…

* * *

Их знакомство произошло благодаря самому Павлу Николаевичу. То есть мужу. Хотя спровоцировала его Маргарита, причем не совсем отдавая себе отчет, для чего ей это нужно.

В тот вечер они возвращались из кафе, куда вместе выбирались крайне редко. Павел Николаевич пребывал в благодушном настроении, и ему хотелось общения. Путь лежал мимо дома, где жил его друг, Виталий Соловьев. Берендеев вспомнил о том, что давно не видел Виталия, и счел удачной идеей зайти в гости к другу. К тому же всегда такой спокойный и рассудительный Виталий внес бы спокойную тональность в перенасыщенный экзальтацией вечер, проведенный с женой. Он постарается отправить ее домой, а сам придет попозже.

Так решил про себя Берендеев и еще больше повеселел. Между ним и супругой давно повелось, что они ходят в разные компании, если вообще ходят, – Павел Николаевич большей частью пропадал на работе, а Маргарита, которая нигде не работала, развлекалась периодическими посещениями кафе со своей подругой Светланой. Женщины болтали в основном о том, какие ничтожества мужики, как им с ними не везет, одновременно стреляя глазами по сторонам в поисках стоящих внимания объектов. Так что Павел Николаевич был уверен, что супруга без возражений отправится домой. К тому же она всегда нелестно отзывалась о его друзьях, называя их «неинтересными, серыми мещанами», посещать которых – одна скукота.

– Вот что, Маргарита Вячеславовна, ты отправляйся дальше одна, – добродушно обратился к супруге Берендеев, – а я тут к приятелю заверну ненадолго. Часа через два буду.

Но Маргарита неожиданно проявила желание познакомиться с этим приятелем.

– А почему бы вам, Павел Николаевич, не познакомить меня с вашим приятелем? – пропела она. – Может быть, втроем нам было бы интереснее?

– Да нет же, нет! – отмахнулся Берендеев. – Тебе там скучно будет, у нас мужские разговоры, к тому же Виталий – совсем не тот человек, с которым тебе может быть интересно.

– Это вы так думаете, – возразила Маргарита, которую, в сущности, совсем не волновал незнакомый ей Виталий Соловьев. Но желание поступить наперекор мужу взяло верх, и теперь она настырно убеждала и его, и саму себя, что ей необходим этот визит – все будет просто здорово и великолепно.

Они проходили мимо магазина, и Маргарита решительно завернула туда, потянув за собой мужа. Ни слова не говоря, она купила бутылку водки, колбасу и, мило улыбнувшись супругу, который, морщась, наблюдал за ее действиями, склонила голову набок и спросила:

– Так где его дом?

– Вон тот, – нехотя ответил Берендеев, показывая куда-то вперед.