— Скоро мы нагоним отряд. Я полагаю, вам не хотелось бы, что нас кто-то услышал. Вернемся к вашей просьбе, — предложил реамант.

— Вы нравитесь мне все больше и больше, — оскалился шпион. — Что ж, перейдем к сути. Сейчас я нахожусь в весьма парадоксальном и крайне неприятном положении — моя жизнь в безопасности лишь до тех пор, пока существует угроза всему миру. Я бы мог избавиться от всех своих недоброжелателей, но мне совсем не хочется проливать кровь достойных людей, избравших меня причиной всех несчастий. Не буду отрицать, кое в чем они правы. Но вы ведь понимаете…

— Я понимаю, — перебил его Аменир. — В противном случае я бы отказался вам помогать. Извините, что прерываю, но в последнее время у меня небольшие проблемы с вниманием.

— Как только мы избавимся от купола, меня убьют, — уверенно заявил глава Тайной канцелярии, откинув предысторию и объяснение своей роли в судьбе Алокрии. — Вы можете меня спасти.

— Как?

— Не знаю. Но после увиденного на той поляне я уверен, что вы справитесь с такой мелочью, как спасение моей жалкой жизни.

— Если я помогу вам скрыться, то вы все равно потеряете свое положение, деньги и власть, — напомнил реамант.

— Но у меня останется ваша дружба и доверие, — улыбка растаяла на лице Шеклоза, сделав его почти дружелюбным. — Вы ведь позволите мне помочь вам? Я тоже мечтаю о счастливом будущем для Алокрии. Вы можете не разделять мои методы, и я даже готов отказаться от них, потому что осознал, что только такой человек, как вы, способен создать лучший мир. Разрешите мне помочь вам в этом, уважаемый реамант.

— Вы боитесь суда?

— Я жестокий убийца, предатель и интриган, желающий людям только добра. Я не боюсь ни суда, ни вполне заслуженной смерти. Но я не могу позволить себе умереть, не закончив начатое, иначе все жертвы окажутся напрасными. Это неправильно.

Шеклоз уже знал решение Аменира, и юноша прекрасно это понимал. Но все же ответил:

— Хорошо, я помогу вам. Сделаем этот мир чуточку лучше, да?

Глава 14

С каждым шагом по направлению к куполу воздух становился все плотнее, раздражающее гудение давило на уши, вызывая несильную, но постоянную головную боль. Из-за противных вибраций складывалось ощущение, будто кожа отслаивалась от плоти, а внутренние органы мелко дрожали и терлись друг о друга. Впрочем, уверенность, что это именно тот воздух, который необходим всему живому, постепенно пропадала. Инстинкт самосохранения упрямо твердил о наиболее безопасном в данном случае решении — вообще не дышать. Но перспектива быть задушенным собственным организмом не особо прельщала приближающихся к куполу людей, поэтому им приходилось заставлять себя хватать ртом густой воздух и надеяться, что следующий вдох не станет последним.

Догнать отряд Комитета Шеклозу и Амениру удалось не так быстро, как предполагалось. И без того сумасшедшее пространство взбесилось еще сильнее — деревья немыслимым образом смешивались в однородную массу, сквозь которую просматривались картины из прошлого, жизни тысяч людей, которые были унесены ирреальными ветрами и совершенно алогично очутились здесь. Мужчины и женщины, старики и дети, даже дикие животные и домашний скот — все слилось в одном сплошном лесу из их собственного существования. Все действия, мысли и чувства человека представали перед путниками одновременно, являя им поистине ужасающее зрелище, подавляющее потоком совершенно ненужных знаний. Если бы не Аменир, Шеклоз заблудился бы в кошмарной химере чужих жизней и, скорее всего, сошел бы с ума. Но юный реамант уверенно вел его через лес, без особого труда находя верный путь с помощью куба.

— Такого раньше не было, — пробормотал глава Тайной канцелярии, стараясь отвлечься от окружающего хаоса, чтобы хоть как-то снизить болезненное давление на разум. — Мы точно сможем добраться до купола невредимыми?

— Наверное, — неопределенно ответил Аменир, уверенно шагнув в омерзительную массу жизни какой-то семьи. — Думаю, реальность повела себя так в ответ на мои действия. Отойдем подальше от той поляны — станет немного проще.

— Я ничего не пойму, если ты будешь объяснять? — Шеклоз скорее утверждал, а не спрашивал.

— Скорее всего, — согласился реамант. — Я и сам мало что понимаю. У меня есть лишь догадки, но лучше вам о них не знать…

Если реальность действительно ответила подобным образом на появление той сферы, сотворенной Амениром, то это могло значить лишь одно — так сработал защитный механизм. Действия реаманта привнесли в этот мир еще больше хаоса, но ткань мироздания постоянно стремилась к порядку. Получается, саморегуляция реальности начала работать, частично приспособившись к относительно привычному безумию. Действительность начала принимать то, что не смогла восстановить или уничтожить…

— Тем, кто ушел вперед, ничто не угрожает? — спросил Шеклоз.

Аменир тяжело вздохнул.

— К сожалению, если я прав, то мы стали паразитами для настоящей реальности. Сейчас нам всем угрожает… все. Мне кажется, что наслаивающееся пространство для нас не самая большая проблема — вскоре сюда со всех окрестностей стянутся порождения ирреальных ветров. Опасность возрастает, а времени остается все меньше.

— Но уничтожение купола должно положить этому конец.

Глава Тайной канцелярии посмотрел на реаманта, рассчитывая на подтверждение своего достаточно оптимистичного предположения. Но Аменир лишь неопределенно кивнул. Может быть, это вообще было непроизвольное движение.

— Значит, нам надо спешить, — подвел итог Шеклоз, так и не дождавшись какой-либо реакции.

Хотелось бы верить в лучшее, но, судя по всему, ирреальное становилось новой реальностью. В новом мире не найдется места людям, как и всему, что раньше было нормальным. Однако Аменир верил, что все еще можно исправить, ведь рано или поздно ткань мироздания должна вернуться в прежнее состояние. Увы, одной лишь веры недостаточно.

Шеклоз не заметил, как они покинули чащу слипшихся существований, а воспоминания о ней улетучились из его головы, облегчив страдания измученного рассудка. Какую бы долгую жизнь он ни прожил, его тело имело все присущие человеку слабости. Впрочем, если бы не они, то Мим давно бы уже покончил с собой или сошел с ума. Провалы в памяти давали ему шансы начать все с нуля. Вопрос в том, многое ли он терял после обнуления своей жизни?

Непрозрачно-светлая ночь напрочь лишала чувства времени — одновременно казалось, что прошла целая вечность и несколько минут, прежде чем реамант и шпион наконец-то смогли догнать арьергард отряда Комитета. Солдаты, считавшие себя практически покойниками, сначала обрадовались возвращению Аменира и Шеклоза, со смертью которых они тоже уже смирились, но затем как-то быстро приуныли. Оказывается, пока глава Тайной канцелярии отсутствовал, к основным силам вернулись его агенты с крайне неприятными донесениями — со всех сторон