функцию мозга? Не лучше ли было бы сначала изучить саму способность продуктивно мыслить, прежде чем вмешиваться в естественно протекающие и отработанные в течение миллионолетий процессы работы мозга. А поле деятельности в этом направлении более чем достаточное. Взять хотя бы следующее:

– чем характерна работа нашего сознания (мозга) в процессе интенсивной проработки данных, относящихся к проблеме, которую мы намерены разрешить в сфере ли искусства или в научно-технической сфере;

– что это за такая таинственная фаза мышления – фаза инкубационная, когда мы не думаем о нашей задаче, но она решается как бы сама собой;

– в каком состоянии находятся мозговые структуры в момент прихода в сознание инсайтний идеи, что этому предшествует и что случается потом (более подробно об этом в Разделе 13.3. «Инсайтное явление идеи …»);

– что именно происходит в мозге, в его нейронных структурах, в процессе трансформации идеи с уровня допонятийного на понятийный;

– и, наконец, что собой представляет отмечаемое всеми и во все века сравнимое с эйфорией интеллектуальное чувство удовольствия и чем оно отличается от всякого рода физиологических и чувственных удовольствий и т. д. и т. п.

Да и не лишне было бы, наконец, разобраться с тем клубком понятий, который сопутствует явлению интеллектуальной новизны: интуиция, инсайт, озарение, вдохновение, наитие и др.; что в них общего и что их различает – должна же быть какая-то определенность.

Странно, конечно, что еще никем не прорабатывался – на манер хотя бы теорий «пределов роста» Д. Медоуса и «конца истории» Ф. Фукуямы – такой вполне вероятный, да к тому же такой катастрофический сценарий: сценарий развития общества в условиях потери способности генерировать и распознавать интеллектуальную новизну в виде интуиций и инсайтов. Или мы полагаем, что эта способность дана нам от Бога и до скончания наших времен. Не подведет ли нас наша самонадеянность тогда, когда нам не на что уже будет надеяться?

Вот почему, исходя из вышеизложенного, не таким уж праздным выглядит вопрос: в какой степени забвение бытия – в форме ли потери способности генерировать и воспринимать само Бытие, или в форме забвения понятия, что такое Бытие – так вот, в какой степени забвение бытия может быть взаимосвязано с утратой чувства красоты, чувства непосредственно причастного к генерированию и распознаванию как бытия, так и Истины. Утратив чувство красоты хотя бы частично (и не дай Бог полностью), наверняка, мы много потеряем в нашей способности воспринимать не только новизну, но и саму жизнь.

Конечно, описанный нами выше сценарий потери способности иррационально мыслить, можно расценить как всего лишь очередные «страшилки». Но нужно принять во внимание два фактора, ставшие вполне очевидными в последние два века. Во-первых, уж очень богата жизнь на всякого рода каверзы, особенно в том случае, когда мы вмешиваемся – не важно: знаем ли мы об этом или не знаем – в естественно протекающие природные процессы. А процесс продуктивного мышления относится именно к этой категории, поскольку ему присуща спонтанность (то есть независимость от воли нашего сознания) как на стадии возникновения объективной идеи, так и на стадии явления ее в наше сознание в актах инсайта, озарения, интуиции.

А во-вторых, к сожалению, приходится констатировать весьма печальный факт: Природа передоверилась одному, из своих созданий. Человек, как оказалось на поверку, не оправдал ее надежд. И теперь уже нам самим настало время думать о том, как спасти Природу от нашествия нас же самих. Слишком тугой узел – узел похожий то ли на капкан, то ли на удавку – завязался между человеком и Природой. И чтобы развязать его, надо не полагаться на то, что Красота каким-то чудесным образом спасет мир, а думать о том, как спасти и сохранить свое индивидуальное чувство красоты, из множества которых слагается сама Красота. Мы утрачиваем его из года в год, из поколения в поколение. И особенно это заметно по тому, как утрачивает это чувство общество, в котором мы живем. И не видеть этого может только тот, кто либо не хочет видеть, либо не способен на это. Мы вместе с миром погружаемся – потому и не замечаем этого на себе – в бездну, из которой не так-то легко будет выбраться.

И об этом нужно твердить постоянно и настойчиво, невзирая на то, что о том же самом было уже сказано ранее. Потому что многие важные вещи плохо доходят до нашего сознания. Да к тому же мы не столько мало знаем, что нас ожидает, сколько ничего не знаем, посредством чего мы могли бы избежать негативных последствий этого потенциально ожидаемого. И как это часто бывает, мы способны предпринять что-то действенное и необходимое только после того, как посыл к этому впитается в нашу плоть и кровь. Вот почему не лишним было бы прислушаться к мягко звучащему совету Вовенагра:

«На свете есть много такого, что мы плохо усвоили и что нам следует без конца повторять»85.

Так что человечество вступило в такую фазу своего «развития», – а вернее было бы прямо сказать: деградации – когда надо спасать не столько Природу, сколько самого Человека. И сделать это должен он сам. Как известно, девизом Античности было: «Познай самого себя», современным же девизом должно уже стать: «Спаси самого себя». И если мы спасем самих себя, то Природа спасется сама собой. Но если мы не сумеем этого сделать, то в Мире достаточно Красоты, Добра и Блага чтобы спасти себя, но уже, как это ни печально, в отсутствии Человека. А вот каким Мир будет без него, нам не дано уже будет знать.

Глава 9. Метафизика, красота, нравственность

В данной главе показана взаимосвязанность метафизических, эстетических и этических понятий. На основе этого рассмотрено разделение идей технических, научных, нравственных и эстетических.

9.1. Чувство красоты как фактор духовной эволюции

А теперь в очередной раз зададимся вопросом: с какого боку-припеку к Бытию и Истине «прилепляется» красота? Казалось бы, сугубо эстетическая категория не должна иметь никакого отношения ни к онтологии, ни к гносеологии. Но не тут-то было. Эстетика давно уже связала себя и с возникновением идей (Бытием), и с познанием их, и с чувством наслаждения от самого процесса познания. На страницах данного текста нами достаточно ясно уже показано, что возникновение чувства удовольствия напрямую связано как с пониманием объективной идеи на сознательном уровне, так и с «пониманием» идеи произведения искусства на бессознательном уровне. А поскольку понимание идеи, положим, в первом случае происходит в промежутке от