— Погоди, кажется, я поняла, — прошептала я.

— Что там поняла, ведьма? — возмущался Кызылбек. — Он просто блеет. Закончи ритуал и возвращайся домой!

А я вспоминала, как все было. Я погладила барана — и на небе появилось облачко, я принесла ему букет, который он с аппетитом сжевал, — выросла туча. А вчера я плакала и просила дождя!

— Это все из-за барана! — озарило меня. — Бран, то, что мы переспали, вообще ничего не значит!

— Для меня это значит очень многое, Настя, — возразил он.

— Да не в том смысле! — отмахнулась я. — Никакой магии нет!

Антон подскочил на месте и вдруг запрыгнул на ветку дерева, что росло над истоком. Переступил ножками и запрыгнул на следующую, точно кудрявая рогатая белка. А затем поскакал прямо по воздуху все выше и выше. Искры сыпались из-под копыт, и сияющий хвост потянулся за ним как за кометой. Кочевники дружно ахнули, запрокинув головы к небу. А баран вскоре превратился в крохотную точку и растаял среди звезд.

Я выронила кинжал и посмотрела на свои руки. Что-то происходило. Кожу как будто покалывало, но приятно. Мелкие веснушки, которых я успела хватануть под жгучим солнцем степи, исчезли, кожа разгладилась и побелела. Лак окончательно облез, и ногти засияли перламутром.

— Ведьма! — выдохнул кто-то из толпы, и его возглас подхватили другие.

— Настя, — Бран шагнул ко мне, провел ладонью по моим волосам, пропуская пряди между пальцами. Волосы стали ярко-синими, как только что после покраски.

— Что со мной? — прошептала я.

А потом в небе как будто открыли люки, и дождь хлынул с такой силой, что все бросились прятаться от воды. Ливень смывал ритуальные знаки, волна подхватила кинжал, унося его вниз по теченью, а белый исток забил фонтаном, обдав нас с драконом с головы до ног.

Эпилог

Летающий баран произвел на кочевников неизгладимое впечатление. Антона обсуждали все, кроме Кызылбека. Тот словно язык проглотил и только теребил свою бороденку, так что вскоре от нее остались три жалкие волосины.

Мне же хотелось пощелкать пальцами перед смуглыми носами кочевников и сказать что-то вроде «але, у вас тут вообще-то дракон есть — мужик, который в мгновение ока может превратиться в огромного летающего ящера». Но, видимо, к дракону они уже привыкли, а баран, скачущий к звездам, — это что-то новенькое.

Я же, пораскинув мозгами, вообще не удивлялась. Такое уже было в истории их мира: божество, принявшее облик барана. Когда-то он победил дракона, и кровожадный ритуал был сродни мщению. Мать-богиня плакала от горя, но с каждым ритуалом ее сердце черствело, и дождей становилось все меньше. А бог раз за разом давал людям возможность положить конец вражде. Теперь же, когда дракон отпустил барана с миром, наступила всеобщая благодать.

Возможно, что легендарная победа над драконом была чисто символической. Вроде победа любви и всепрощения над непомерно раздутым драконьим эго. Даже титул Бран, главный баран, намекал, к чему надо стремиться — спокойно вести свое стадо и жить в мире и согласии.

На обратном пути я все же продолжила историю Изабеллы и Оргхана, завершив все сюжетные арки: и с братом, и со свадебкой. По многочисленным просьбам красочно описала брачную ночь — все равно уже Изабелле терять было нечего. Успела уложиться как раз до того, как мы заехали в крохотную деревушку, оставив там большую часть каравана вместе с овцами. Кызылбек пришел попрощаться, и мне даже стало его немного жаль — таким он казался потерянным.

— Хорошо, что великий дракон не позволил сжечь тебя, ведьма, — признал он.

Что ж, уже прогресс и явный рост героя.

А еще через пару дней мы приехали в город. Он оказался именно таким, как описывал Бран: уютные домики, светлые улицы, море. Широкие лодки под яркими парусами сновали над волнами как разноцветные птички, а на песчаной полосе пляжа вывелись черепашки и упрямо ползли к морской пене. Над рынком галдели чайки, разномастные коты шныряли под ногами, а в доме дракона обнаружилась здоровенная лохань, в которой я с блаженством отмокала часов шесть.

Я решила пока отложить вопрос с возвращением домой. Если припрет — поеду к истоку через год, Антон наверняка меня услышит, раз уж мы с ним практически друзья. Хотя я толком не понимала, как относиться к его «благословению». Я столько талдычила ему про дождь, про дракона, про секс с драконом и дождь, что Антон решил воплотить мои слова в реальность. Так что теперь каждый раз, когда мы с Браном занимались любовью, начинались осадки.

Ласковый и теплый утренний дождик, бурный и быстрый полуденный ливень, легкая морось после обеда или ночная гроза, с громом и молниями, до пузырей на лужах, до протекающих крыш…

Это слегка напрягало. Но бонусом шла белоснежная кожа без веснушек и морщин, и шикарные сияющие синие волосы, которые даже не нужно было подкрашивать у корней. Я вдоволь налюбовалась собой в зеркало и мысленно согласилась с Браном — нет у меня никакого лишнего веса, все очень нужное. Оказалось, это легко — принимать себя такой, какая есть, если рядом мужчина, который искренне тобой восхищается.

А по вечерам в моей гостиной собирался читательский клуб.

— Мы хотим поговорить с тобой, Настя, — заявила Пинара, когда все расселись по местам.

Старушка Гюльда осталась в деревне, но к Аише, Пинаре и Джейне присоединились еще несколько женщин, одна из которых взяла на себя труд записывать все, что я рассказывала. Дракон собирался сдержать слово и издать мои сочинения. Он даже прислал мне живописцев, которым мы всем клубом составили техническое задание по иллюстрациям и обложкам. Мне не терпелось увидеть свою книгу на полке местной библиотеки — весьма приличной, к слову. Пусть в нашем мире я не топ, зато тут мне все двери открыты.

— Этот бесконечный дождь уже достал, — не стала рассусоливать Джейна. — Мы, конечно, рады за вас с Браном, но сколько можно?

Я виновато улыбнулась. Как по мне, городу это пошло на пользу: все цвело и пахло, и улицы, умытые дождем, весело блестели под солнцем. Над черепичными крышами постоянно висела радуга, а