– Неважно. Мне не нужны ваши деньги. – Она повернулась к Гаю. – Лорд Карлайл, вряд ли я могу называть вас так. Какое имя вы себе возьмете?

– Гай подойдет. – Он улыбнулся. – Гай Дарлинг.

Похоже, это ее позабавило.

– Отлично. Гай, пока вам не придется делать ничего особенного. За несколько дней до отправления можете заняться фургонами: и моим, и тем, в котором поедете вы трое. Поскольку вам не нужно будет появляться в пятницу с этими двумя, приходите на следующей неделе, чтобы я смогла представить вас Сесиль и Джозефине, которым вам тоже придется, – она, прищурившись, придирчиво посмотрев на него, – прислуживать.

– Да, мисс Симпсон, – отозвался он кротко.

Она с подозрением взглянула на него и снова повернулась к Стонтону.

– Я спрашивала у дяди про медальон и письмо. Он ничего о них не знает.

Сент-Джон задумался – может ли она и вправду быть настолько наивной, чтобы поверить хоть одному слову Барнабаса Фарнема.

– Да пожалуйста, можете и дальше не верить, сколько угодно, – сказала она, безошибочно прочитав выражение его лица. – Но это мой дядя, и если он сказал, что не знает, значит, не знает. Собираетесь посадить его в тюрьму за то, что он вас разочаровал?

Герцог не снизошел до ответа.

– Когда мне начать… прислуживать вам?

Она ухмыльнулась, и Стонтону не понравилось, что выражение ее лица показалось ему весьма привлекательным.

– Вы должны прийти вместе с мистером Уингейтом, чтобы Джек с вами познакомился и одобрил. Я полагаю, он захочет, чтобы вы приступили к своим обязанностям немедленно, пока он может за вами приглядывать.

– Он ждет, что мы начнем еще до отъезда? – спросил Сент-Джон, стараясь не выдать своего раздражения, но, судя по ее ухмылке, ему это не удалось.

– О, мне так жаль, – сказала она, совершенно неубедительно изображая раскаяние. – Не станет ли эта новая работа, на которую вы устроились с помощью шантажа и запугивания, непосильной для вас? Или сама мысль, что шесть дней в неделю придется заниматься тяжелым физическим трудом, вас не привлекает? Возможно, вы уже передумали, ваша светлость? Я уверена, вы можете…

– Вы хотите, чтобы мы пришли к шести часам? – проскрипел Стонтон, пытаясь сохранить самообладание и понимая, что проигрывает эту битву.

– По пятницам мы встречаемся в десять, и прошу приходить вовремя. Я терпеть не могу опозданий.

– Это все, мисс Симпсон? – ледяным тоном осведомился Сент-Джон. – Или у вас есть еще распоряжения?

– Нет, это все. Пока все. Но поскольку теперь вы мой работник, ваша светлость, вам следует научиться выполнять мои приказы беспрекословно, быстро и с улыбкой.

Едва дверь за мисс Симпсон закрылась, Гай невесело рассмеялся.

– Господи, Син, эта женщина в ближайшие два месяца превратит твою жизнь в ад.

Тот не обратил внимания на его слова.

– Что ж, все прошло легче, чем я ожидал, – сказал Эллиот, пытаясь сдержать улыбку, но у него ничего не вышло. – Хорошо то, что если мы должны начать прямо сейчас, значит, у меня будет доступ к цирку, а он всего в двух шагах от дома Фарнема.

– Думаешь, разумно обыскивать его дом самостоятельно? – спросил Стонтон.

– Я могу хорошенько осмотреться, никому не попавшись на глаза, – заверил его Эллиот и повернулся к Гаю. – Несмотря на слова мисс Симпсон, я считаю, что мы, все трое, должны пользоваться любой возможностью находиться в цирке и знакомиться со служащими. Попривыкнут к нам, перестанут замечать, а мы, стало быть, получим свободу передвижения. Но ни один из вас не должен пытаться что-то вынюхивать. Когда дело дойдет до проникновения в офис и дом Фарнема…

– Мы предоставим это тебе, – заверил приятеля Стонтон.

– Правильно, – кивнул Эллиот. – Ведь Фарнем будет следить за тобой и ждать, когда ты совершишь что-нибудь подозрительное. Тебя это тоже касается, Гай.

– Думаешь, тебе удастся избежать его пристального внимания? – осведомился Сент-Джон.

– Может, избежать и не получится, но я куда менее интересен или заметен, чем вы двое.

– Будь осторожен, Эллиот. Люди, имевшие в прошлом дело с Фарнемом и Стриклендом, умерли, – напомнил ему Стонтон. – Ты уверен, что тебе необходимо попасть в его кабинет и в дом?

– Пока мы действуем во мраке. А Фарнем, в прошлом связанный с Домиником, – наша единственная надежда. Может, и искать-то нечего, но попытаться стоит.

– Чем мы можем тебе помочь?

– Заставьте Фарнема – и девушку – ослабить бдительность. А для этого просто нужно показать им наши лица: пусть привыкнут, что мы все время там. Черт, да пусть думают, что для нас это просто забава. Она уже считает, что мы самовлюбленные придурки, которые ищут развлечений. – Он фыркнул, и в его темных глазах сверкнула смешинка. – Полагаю, девица собирается превратить нашу жизнь в ад – в надежде, что мы просто сдадимся.

Сент-Джон пожелал ей чертовской удачи вместе с ее планом. Пока Бен не вернется домой, он прилепится к мисс Марианне Симпсон крепче, чем улитка к скале во время отлива.

Глава 9

Марианна снимала сапоги и бриджи после утренней верховой прогулки, когда дверь гримерки открылась и в комнату просунулась голова Седрика, одного из рабочих сцены.

– Там тебя два парня спрашивают. Хочешь с ними потолковать?

Марианна усмехнулась – а герцог пунктуален.

– Отправь их ко мне, – сказала она, выходя из-за ширмы и застегивая большие деревянные пуговицы на сером платье.

Седрик шире распахнул дверь.

– Заходите, господа.

На мгновение Марианне показалось, что это вовсе не герцог и его друг.

Один высокий, широкоплечий, с каштановыми волосами, в очках в серебряной оправе. На нем были старые твидовые брюки, заправленные в поношенные сапоги. На шее повязан шарф в черно-белую клетку, из-под камвольной темно-зеленой куртки виден безвкусный зеленый с золотом жилет.

Марианна невольно вытаращила глаза, добравшись до его лица, точнее – подбородка. Он не брился несколько дней, и щетина была шокирующего рыжего цвета со светло-русыми вкраплениями. И весь он выглядел… каким-то пестрым.

И да, практически неузнаваемым.

Уингейт был одет примерно так же, а свои густые темно-каштановые волосы подстриг так коротко, что теперь они напоминали бархатистую шкуру какого-то животного. Короткая стрижка подчеркнула скулы: теперь они казались острыми, будто клинки, а черные резкие брови придавали ему угрожающий вид.

Марианна не могла не признать, что узнала этих двоих только потому, что сегодня ожидала их появления. Но есть кое-что, что скрыть невозможно, например цвет глаз. Глядя в светло-зеленые глаза его светлости, задержавшись взглядом на его волосах: из шелковистых и светло-пепельных они стали темно-русыми и совсем не гармонировали с медного цвета бородкой, – девушка неохотно произнесла:

– Я впечатлена.

Эта бородка… Марианна