– И где оно?

Вандер порылся в складках одежды, извлек запечатанный конверт и протянул его Томасу. Тот взял конверт, проверил печать и, прочитав надпись на нем, удивленно поднял брови:

– Оно адресовано… Соросу?

– Ну и что? – безразлично пожал плечами Вандер и внимательно посмотрел на Томаса, стараясь уловить малейшие оттенки его эмоций.

Маг постоял секунд десять-пятнадцать, обдумывая что-то. На его юном лице отразилась целая палитра чувств. Наконец, приняв решение, скороговоркой бросил:

– Подожди минуту, – и выбежал из хижины.

Когда Томас вернулся, Дионис уже допивал вторую кружку вина.

– Если это была минутка, – проговорил он, глядя на мага, – то тебе придется, друг мой Томас, еще разок слазить в погреб за вином. А то, пока ждал тебя… – Дионис поболтал полупустой бутылкой в воздухе.

Томас улыбнулся и, повернувшись к Вандеру, сказал:

– Каллисто, верховный маг, просил передать тебе, что это очень ценное послание. И вот еще, – Томас протянул кожаный мешочек, – здесь двести кусков.

– Благодарю, – молвил Вандер. – Я могу поговорить с Каллистом?

– Поговорить?.. – растерялся Томас. – Но для этого нужно попасть в цитадель.

– Разумеется, – улыбнулся Вандер. – Я и спрашиваю, что, когда у меня будет проход в цитадель, ты сможешь организовать мне встречу с Каллистом?

– Конечно, – расцвел в ответной улыбке Томас и, сославшись на неотложные дела, вышел из хижины.

– А зачем тебе Каллисто? – спросил Дионис, когда за Томасом закрылась дверь. – В маги податься захотел?

– Нет. У меня другие планы. Это письмо натолкнуло на мысль по поводу купола.

– Купола?

– Да, у мне есть план, как выбраться отсюда…

– Вот черт! Да ты и впрямь думаешь, что купол можно уничтожить?! Однако… Во всяком случае я уже привык делать ставки на тебя. Сделаю и на этот раз. Вдруг не прогадаю! Так чем я могу тебе помочь?

– Для начала назначь меня посыльным между шахтой и крепостью.

– Зачем тебе это?

– Ты ведь хотел доказательств о предательстве Барвина? Вот я похожу туда-сюда – глядишь и клюнет. Устроит мне где-нибудь засаду.

– Засаду? – задумался Дионис. – А один справишься? Посторонних привлекать не хочется.

Вандер кивнул.

– Хорошо, – продолжил Дионис. – Я объявлю стражам, что ты мой посыльный и имеешь право прохода через ворота в любое время суток. А твои ребята не вспугнут раньше времени Барвина?

– Не думаю. Они его только растормошат и вынудят к более активным действиям.

Вандер уже второй день ходил между крепостью и Старой шахтой по утоптанной бесчисленными подошвами сапог, башмаков и колесами повозок дороге. Начиналась она прямо за мостом, который соединяет берега реки, несущей свои воды возле северных ворот. Пересекала лужайку и устремлялась в лес, огибая пригорок.

Около пригорка от дороги отделялась тропа. Пробежав с десяток шагов среди высоких деревьев, тропа ныряла в пещеру, промытую в холме водным потоком, и вновь появлялась уже на другой его стороне; убегала по опушке леса к видневшимся справа скалам. И там снова сливалась с дорогой, которая шла мимо деревянной изгороди, через ворота ко входу в шахту.

Взяв у смотрителя Старой шахты заказ на поставку необходимых товаров, Вандер подходил к пещере, когда неожиданно почувствовал внутреннее беспокойство: кто-то следил за ним. Этот кто-то прятался за деревьями над входом в пещеру. Чувствовалось, что развязка близка. Вандер глубоко вздохнул и шагнул в сырой сумрак.

Не успел он дойти до середины пещеры, как услышал сзади шум осыпающейся земли. Двое неизвестных спрыгнули сверху и заслонили собой свет. Впереди в светлом пятне выхода появились еще два силуэта. В пещере стало темно.

– Это ты, Вандер? – спросил знакомый голос.

Чувства Вандера обострились, он прищурился, стараясь рассмотреть стоящих впереди: один – страж из Старой крепости, другой – одет в грубо выделанные шкуры.

– Я, а что?

Человек в доспехах стража грязно выругался и громко произнес:

– Ну что, непобедимый боец арены Вандер, покажи нам свое искусство! Посмотрим, кто сейчас «спешить» будет!

Сзади натужно засмеялись. Холодно лязгнули мечи. Защелкала натягиваемая арбалетная струна.

Вандер повернулся спиной к стене и спокойно, будто ничего не происходило, окинул взглядом своих противников: сначала слева, затем справа. Глаза его еще не успели привыкнуть к темноте, да и смотреть против света было неудобно. Поэтому он всецело отдался чувствам. Чувства создавали перед его внутренним взором более полную картину, чем зрение. Зрение могло обмануть, чувства никогда.

Вандер вздохнул: ему не хотелось никого убивать, но другого выхода не было. Он подождал несколько секунд, прислушиваясь к звукам, давая своим противникам время осознать всю пагубность замышляемого и по возможности убраться восвояси. Но, гонимые животной страстью, они были погружены в предвкушение чужой смерти. Это действовало на их сознание, затуманивая и одурманивая ум, делая его неспособным что-либо воспринимать.

Перед Вандером были животные, наделенные рассудком чудовища, приговоренные Арием к уничтожению, ибо дальнейшее их существование пресекалось суровым законом Развития, делало Вандера оружием в руках разрушителя Чернобога, неумолимым его исполнителем.

Вандер повернулся вправо, согнул левую руку в локте, сжал ладонь в кулак. Когда он раскрыл ладонь, там, свернувшись колечком, лежала огненная ящерка…

– Вот и закончилось твое обучение, Лану, – сказал Учитель и окинул взглядом статную фигуру ученика. Это был уже не тот нескладного сложения юнец, восторженно глядящий на окружающий мир огромными серыми глазами. Перед ним стоял закаленный испытаниями маг – выпускник Школы Странников. И сейчас ему предстояло сделать выбор: идти в мир и быть ушами и глазами Странников или продолжить свое обучение – снова окунуться с головой в океан нескончаемого испытания…

– Ты должен сделать выбор, Лану, – продолжил Учитель.

– Я уже сделал! – перебил его Вандер.

– Знаю, – Учитель улыбнулся. – Иначе я не был бы Учителем. Но не перебивай. Твой выбор меня обрадовал. Иного я не ожидал. Должен предупредить тебя, что школьных испытаний больше не будет – будет жизнь. Жизнь, полная опасностей, полная радости, встреч, расставаний, горечи утрат, поражений и торжества победы. Будет все: измена, терновый венец, верные друзья и опора Учителя. Будут задания – простые, и сложные, и просто невыполнимые.

– Я сделал выбор, – твердо сказал Вандер, глядя Учителю в глаза. Тот улыбнулся и положил ладонь ему на голову.

– Хорошо, Лану, – тихо произнес он, вглядываясь в бездонную глубь его темно-серых глаз, словно стараясь увидеть там слагающуюся будущность своего ученика.