на днях сцепился с кем-то в лаундже и орал что-то типа: «…а то закончишь, как та шмара в лесу…», – отправляя пустую бутылку в ведро, продолжал Максим. – Но мне кажется, что это просто тупые понты. Жидковат он для таких дел, там характер и мозги все-таки нужны, а у него ни того, ни другого особо нет.

– По-разному бывает. Но в принципе я согласен. В убийствах виден обстоятельный подход, подготовка, и, видимо, есть какая-то идея, которую я пока не понял… – начал рассуждение Сергей.

– Погоди, погоди! – удивленно перебил его Макс. – В каких убийствах? Еще кому-то горло перерезали?

– Живот. Судье, – мрачно ответил Сергей и вкратце рассказал о прошлой ночи в сквере Правосудия.

– Не слабо, – протянул Максим, после того как Сергей закончил историю. – Поди, все уже возбудились? Нервы мотают?

– Чуть больше, чем обычно. Сроки раскрытия нереальные ставят, но это не ново, – Сергей показал пальцем на потолок. – Там половина без оперативного опыта, вся война только на бумагах. Справимся, не в первый раз.

Резко и громко заиграла музыка, Максим от неожиданности вздрогнул. Сергей ухмыльнулся и, глядя на друга, поднес телефон к уху.

– Здорово! – бодро сказала трубка голосом криминалиста-эксперта Вадима Прошина. – Ты уже читал?

– Что? – ответил вопросом на вопрос Сергей. – Привет.

– А-а-а, значит, не видел еще. Поздравляю, у нас теперь свой Зодиак, – насмешливо сказал Вадим. – Кино смотрел Финчера?

– Блин, Вадик, говори ты по-человечески, – разозлился Сергей. – Без тебя умников хватает в последнее время.

– Ладно, извини. Канал такой есть в одном из мессенджеров, «Мегаломания по-Северски». Его баба одна ведет, журналистка местная – стерва редкостная, как-то пересекался с ней на паре мероприятий. Канал так себе, она у чиновников на подсосе, поэтому пишет в основном про местный позитив, а если и проскакивает какая-то грязь про нашу политическую элиту, значит, как писал Маяковский про звезды: «это кому-нибудь нужно».

– Короче, Вадим! Суть в чем?

– А! Ну да. Мне ссылку скинули на ее последний пост, минут двадцать назад опубликовала. Эх… Не буду пересказывать, не тот эффект будет. Сейчас тебе перекину, сам читай. И помни: когда мы его поймаем, не забудь про меня при составлении рапорта о поощрениях. Ладно, кладу трубку, лови ссылку.

Сергей положил смартфон на стол и взглянул на Макса.

– У тебя динамик громкий, – сказал Максим. – Я почти все слышал, но тоже ни хрена не понял.

Короткая трель озвучила приход сообщения от криминалиста. Сергей нажал на подсвеченную синим ссылку, в открывшемся окне приложения мессенджера появился текст:

«Вчера мне на почту пришло преинтереснейшее письмецо. В свете последних событий в городе текст его выглядит нетривиальным. Я долго думала, стоит ли его вообще выносить в общественность, и решила сделать это здесь. Моих комментариев не будет, выводы сделайте сами».

Дальше шел текст письма, которое накануне вечером прислали Альбине. Сергей внимательно прочитал весь текст два раза и протянул телефон Максу.

– Как в кино, – сказал Максим, возвращая смартфон его владельцу. – Думаешь, реально он написал? Может, хайпануть решила? Акула пера, блин.

– Не знаю, – сказал Сергей, еще раз проглядывая текст на экране телефона. – Не знаю…

Дверь кабинета распахнулась, и в кабинет, по-хозяйски широко шагая, зашел полковник внутренней службы в отставке Устинов.

– Привет, парни, – громко сказал он с порога. – Макс, решил променять бизнес на погоны?

– Что-то случилось? – спросил, вставая и протягивая руку, Сергей.

– Добрый день! – произнес Максим.

– Все нормально, ребята, – пожимая обе протянутые руки, ответил Петр Валерьевич. – Я в кадры заходил, справку надо в пенсионку сдать. А вы чего? Приятнее кабинета места для встречи друзей не нашлось?

– Да тут не до дружеских встреч, работа и еще раз работа. Чай? Кофе?

– Нет, не хочу, спасибо. А знаете, что, орлы! Давайте-ка вечерком ко мне, баня, веники с хвоей, настоечка своя. Отдохнете и поговорите, намного лучше и комфортнее, чем здесь. Да и мне не скучно, а то последнее время живых людей вижу только в магазинах.

– Я не против, – сказал Максим.

– Хорошо, только я еще Ваньку позову, – произнес Сергей. – Ему тоже полезно будет голову разгрузить.

– Это молодой который у тебя? Зови, конечно. Ментовское братство своих не бросает. Ладно, я тогда на рынок и баню готовить, жду вас в половине восьмого, без опозданий.

Когда дверь закрылась, друзья вернулись за стол.

– Так, что думаешь-то? – спросил Максим.

– Не знаю, – как мантру, повторил Сергей.

17

Столу, который накрыл для гостей Петр Валерьевич, позавидовали бы многие рестораны русской кухни. Деревянный стол из струганных досок был накрыт бледно-фиолетовой скатертью с геометрическими узорами и стоял в большой комнате отдыха. Баню Петр Валерьевич строил обстоятельно: массивные двери с ухватистыми деревянными ручками, широкий предбанник, двери из которого вели в парную и комнату отдыха. Отдельный выход к маленькому, но глубокому пруду, где было приятно охладиться после жарких процедур с пахучими вениками. Баня была гордостью загородного хозяйства, в нее было вложено много труда, денег и частичка души. Снаружи она выглядела впечатляюще: сложенное из толстого бруса здание с коньковой крышей, внешняя стена комнаты отдыха была полностью из зеркальных окон в пол, изнутри прикрытых плотными вертикальными жалюзи. Баня по своему размеру и убранству могла смело посоперничать с множеством жилых домиков по соседству.

Распаренные довольные мужчины сидели за столом на крепких деревянных стульях с высокой резной спинкой. Через щели в жалюзи была видна почти полная луна, которую периодически прикрывали темные облака, устроившие гонки по вечернему небу. На столе было все. Надрезанные караси в сметане лежали на белом блюде, обрамленным с краев свежей зеленью с рынка. Рядом стояла большая супница, доверху наполненная домашними пельменями, посыпанными твердым тертым сыром, от которых аппетитно валил пар. Толстые ломти черного бородинского хлеба были бережно укрыты пластиками огурцов и уже пропитались маслом с лежащих сверху шпрот. Чеснок. Хрустящие соленые огурчики и квашеная капуста с брусникой. Пятилитровая банка домашнего компота из погреба. Сало с прослойкой. И начатая запотевшая бутыль настойки на можжевельнике и морошке.

– Карась покупной, но по собственному рецепту, – разливая по стаканам настойку, рассказывал Петр Валерьевич. – А вот пельмеши сам лепил, даже счастливый сделал, поэтому аккуратнее.

– Монетка? Перец? – спросил Максим.

– Поверь мне, если тебе попадется – ты поймешь, – усмехнулся Устинов.

Стаканы звонко стукнулись друг о друга, и очередная порция домашнего алкоголя вступила в бой с ресурсами организма.

– А чего ты ждал, Сережа? Не зря их профессию второй древнейшей называют, – продолжил начатый ранее разговор хозяин дома.

– Да понятно все. Но я ее спрашиваю: «Почему сначала в полицию не обратились? Дело-то серьезное, не мандарин