Где-то внутри дома тотчас откликнулся колокольчик, инавстречу посетителю, сильно хромая, вышел хозяин – угрюмый старый сегван.Волкодав с первого взгляда опознал в нём вдовца. Из-за спины мастера любопытновыглядывал востроглазый мальчонка. Внучок, решил Волкодав. Или младшенькийпоздний сынок, ненаглядная память об ушедшей подруге…

– Доброе утро, почтенный, – сказал он споклоном. – Много ли нынче работы?

Он уже понял, что мастерская знавала лучшие дни. Что ж, темлучше: может, хоть втридорога не сдерут.

– Милостью Храмна, не жалуемся, – коротко ответилхозяин. – Господин витязь, верно, желает ножны к мечу?

Волкодав едва не поправил старика. Он не состоял в дружине,а значит, и витязем называться не мог. Но потом сообразил, что мастеровой имальчишку назовёт мужчиной, лишь бы тот что-нибудь купил. Но что за обыкновениеу них здесь, в городе, – прямиком переходить к делу, не заводя разговора!То ли дело было у Айр-Донна, в «Белом Коне». Волкодав принялся разворачиватьмеч:

– Не найдётся ли у тебя к нему ножен, почтенный?

Прекрасный клинок невольно притянул взгляд, заставил зановооглядеть себя от кончика до рукояти… Если бы Волкодав смотрел не на меч, а настарого мастера, он увидел бы, как вздрогнула его борода. Но он того не заметили поднял глаза, услышав:

– Такой меч вдевать в покупные ножны – что красавицу вобноски рядить… Не оскорбляй его, витязь. Дай лучше я сниму мерку, и завтра квечеру ножны будут готовы.

Волкодав задумался над его словами. В глубине души он был уверен,что меч всё поймёт и не обидится на него… однако нелишне было и побаловатьдобрый клинок: отплатит, небось. Но более всего подкупило Волкодава то, чтодед, видно, знал своё дело и не кривил душой в ремесле, предпочитая потерятьединственного, быть может, за целый день покупателя.

– А сколько возьмёшь? – спросил он наконец.

– Смотря какая кожа, какие украшения… – начал былостарик, но тут же осёкся и проговорил почти умоляюще: – Я сделаю тебеочень хорошие ножны. Они будут стоить столько, сколько в другом месте возьмутза готовые: полчетверти коня серебром.

Сколько раз Волкодав бывал в больших городах, столько же ипопадался на том, что шёл в первую же лавчонку, не разведав сперва, чтоделается в соседней. А уйти без покупки, уже заведя разговор с продавцом, веннуне позволяла совесть. Потому, может, и мало было среди веннов купцов?

– По рукам, почтенный, – сказал Волкодав ипринялся отсчитывать задаток. – Снимай мерку.

* * *

Почему-то мастер решил начать не с меча, а с него самого.

– Как будешь носить? У бедра или за спиной?

– За спиной.

– С какой стороны рукоять – слева, справа?

– Справа.

Старик водил писалом по навощённой дощечке-цере, делаякакие-то пометки. Волкодав обратил внимание, что Нелетучий Мыш насторожённоозирался по сторонам, а когда мастер вытащил шнурок с узелками и хотел обмеритьВолкодава через плечо – зашипел и едва не цапнул его за палец. Пришлось взятьобозлённого зверька в руки, а дед вдруг заворчал на мальца:

– Что зря лавку просиживаешь? Сбегай-ка лучше к дядькеБравлину, скажи, пусть в гости заглядывает, совсем забыл старика… Пряжкунагрудную, господин витязь, где делать?

Волкодав показал, отметив про себя, что мальчишка исчезмолча и стремительно – ни дать ни взять, по очень важному делу. Нелетучий Мышплевался и шипел, пытаясь высвободиться. Дед между тем поглядел в свои записи,нахмурился, прикинул что-то в уме и попросил Волкодава повернуться спиной:

– Как ещё ляжет, долог изрядно…

Волкодав послушно повернулся, уважая хромоту старика, номеча на прилавке не оставил. Это его и спасло.

…Когда дверь с треском распахнулась и через порог с криком«Руби вора!» ворвалось сразу четверо стражников, Волкодав прыжком отлетел впустой угол ещё прежде, чем ум его успел родить осознанную мысль об опасности.И только поэтому жилистые руки старого мастера, протянувшиеся сзади к его шее,схватили пустоту.

Стражники едва не проскочили мимо с разгону. Когда жеповернулись – Волкодав стоял в углу, слегка согнув разведённые колени и держамеч перед собой, а Мыш, взобравшись ему на голову, воинственно разворачивалкрылья.

– Ну? – спросил Волкодав и ощерился, показываявыбитый зуб. – Может, хоть скажете, за что собрались рубить?

Три молодца, стоявшие против него, начали переглядываться.Они видели: этот парень шуток не шутил, чего доброго вправду зарубит, ктосунется. Четвёртый был седоусый крепыш с витой бронзовой гривной на шее и пристаршинском поясе в серебряных бляхах. Он открыл рот, собираясь ответить, номастер его опередил.

– Я могу забыть лицо, но никогда не спутаю меч, –сказал он и дрожащей рукой провёл по бороде. Было видно, что этого часа он ждалочень, очень давно. – Ты – Жадоба!.. Сам я не в силах тебе отомстить, но вэтом городе, по счастью, Правда не перевелась…

– Я не Жадоба! – сказал Волкодав.

– Лжёшь, – ровным голосом ответил старик. –Немногие знают тебя в лицо, потому что ты надеваешь личину, когда идёшьнасиловать и убивать. Но я знаю твой меч и то, что другому ты его ни за что недоверишь даже на время. То-то ты и зашёл в мою мастерскую, ведь здесь почтиникто не бывает…

– Я не Жадоба! – мрачно повторил Волкодав и просебя в который раз проклял разбойников. Не убив по дороге, они, похоже,собирались прикончить его здесь, чужими руками. Даже если он и уложит всехчетверых, далеко уйти ему не дадут.

Седоусый наконец подал голос.

– Рожа у тебя, прямо скажем, разбойничья, –сообщил он Волкодаву. – А что, может кто-нибудь подтвердить, что ты неЖадоба?

Наконец-то Волкодав услыхал разумное слово.

– В гостином дворе Любочады живёт Фитела, сегванскийкупец, – сказал он старшине. – Его люди тебе растолкуют, кто я такой.

– Сходи, – кивнул тот одному из своих молодцов. Исам заступил его место, следя, чтобы Волкодав не вздумал броситься в дверь.

– Не бойся, не побегу, – сказал Волкодав. –Пускай тать бегает!

Он ждал, что занятый делами купец пришлёт самое большееАвдику. Если, конечно, стражнику вообще повезёт застать кого-нибудь в гостиномдворе. К его искреннему изумлению, Фитела пожаловал сам, да ещё с Аптахаром… ис Ниилит. Девчонка тут же кинулась к Волкодаву. Стражники дёрнулись перехватитьеё, но гибкая Ниилит вывернулась из-под рук и оказалась рядом с венном.

– Ещё и потаскушку свою… – плюнул старик.

– А вот за это, дед, я тебе бороду выдеру, –пообещал Волкодав. – Не посмотрю, что седая. – И зарычал наНиилит: – Я тебе что сказал – дома сидеть!..