– Обидеть меня хотите?

– Вовсе нет, просто размышляю вслух. Кстати,если вещь получена обманом, она долго не прослужит, – решила я испортить Суленастроение.

Она быстро прижала к себе упаковку с техникой.

– Я аккуратная, не сломаю.

– Где находится магазин, в котором умерлаФира?

– Рядышком, – девушка ткнула рукой в сторонуметро, – прямо у газетного киоска.

Не поблагодарив Сулю, я вышла на улицу идвинулась в указанном направлении. Так, где тут лавка с ботинками?

Сначала на пути мне попался вагончик сшаурмой, затем будка, торгующая журналами, потом замызганный стеклянныйпавильончик без вывески, на двери которого белело объявление. Я подошла ипрочитала текст, написанный аккуратным женским почерком: «Мастерская одежды.Зашить одно место сорок рублей». Плохое настроение разом улетучилось. Нетнеобходимости покупать сборники анекдотов, достаточно просто посмотреть посторонам. Вон чуть поодаль магазин с милым названием «Малышок». Все бы ничего,но встык к этой вывеске прикреплена другая: «Пиво, водка, сигареты». Ну и чтополучилось? «Малышок. Пиво, водка, сигареты». А что имели в виду хозяева салонакрасоты, назвав его «Кенгурия»? Там делают прически и макияж сумчатым? Иликлиенты после посещения стилиста все как один походят на животное с сумкой набрюшке? Впрочем, вероятно, основное направление заведения эпиляция меха кенгурувосковыми полосками. И, похоже, магазин «Хлебурия», расположенный рядом,принадлежит тому же хозяину.

А вот и «Сапог-мегаход», мне явно нужно сюда.

В небольшом зале, заставленном стендами собувью, тосковала за кассой ярко накрашенная брюнетка.

– Скидок нет! – лениво протянула она, неотрывая глаз от журнала. – Цены фиксированы, мы не торгуемся.

Я подошла к красавице и помахала перед ееносом рабочим удостоверением.

– Вау, опять! – встрепенулась продавщица. – Выиз-за той девки, что у нас померла? Ну ё-моё! Не вчера же случилось!

– Верно.

– Ну, блин, надоели! Я вашим ментам всерассказала! – злилась брюнетка.

– Давайте еще раз попробуем.

– А работать когда?

– Здесь нет ни одного покупателя, – улыбнуласья. – Если они появятся, прервемся.

– Хозяин у нас болван, – неожиданнопожаловалась торговка. – Вы только гляньте! На дворе июнь, а на полках однисапоги! И никакого сэйла, ни рубля не скинул! Сказал: «Говорите людям, чтоприбыла новая коллекция, к сезону осень-зима готовимся, первыми хотим быть».Анекдот! Первее никого нет, мало долдонов, которые в июне валенки людям впаритьхотят. Вчера я только стельки продала в лыжные ботинки!

– Куда? – засмеялась я.

Продавщица оперлась локтями на прилавок и тожехихикнула. Но подтвердила:

– Точно-точно, мужик купил стельки в ботинкидля лыж.

– Зачем они ему в жару?

– Да идиот какой-то, – сообщила брюнетка, –явно из дурки смылся.

– Тебя как зовут? – я решила перейти спродавщицей на «ты».

– Клеопатра.

– Красиво, – улыбнулась я. – Со мной проще –Лампа.

Клеопатра подняла голову к потолку:

– Погасла? Которая?

– Меня так зовут – Лампа!

Продавщица снова захихикала.

– Я думала, тока мои предки дураки, но твои,получается, еще круче. Свои зовут меня Клёпой. Ладно, спрашивай.

– Помнишь, что случилось с девушкой?

– А то нет! – поежилась Клёпа. – Не каждыйдень в магазине покупатели мрут. Ох и влетело мне от Рахмета…

– От хозяина?

– Ага.

– За что?

– Не понравилось ему появление милиции. Орал,как взбесившийся барсук: «Почему ты разрешила бабе тапки тут отбросить?» А яоткуда знала? На ней не было написано: «Сейчас помру». Выглядела нормально,разговаривала вежливо, потом брык – и нету.

– Давай-ка подробно, в мельчайших деталях.

Клёпа скривилась.

– Пожалуйста! – взмолилась я. – У меня тожеесть начальник, вроде твоего Рахмета. Если не нарою интересных сведений,скандал закатит.

– Это они могут, – с сочувствием кивнулабрюнетка. – Погоди, щас все вспомню.

Я вся превратилась в слух.

День, когда скончалась Фира, начался для Клёпыкрайне неудачно. Утром она порезала палец, запачкала кровью белую юбку, апотом, открывая магазин, попала по больному месту щеколдой, и красные каплиоросили футболку. Кое-как застирав ее, Клёпа устроилась за кассой, и туткосяком пошли идиотки. Они входили в торговый зал, окидывали взглядом полки и,произнося одну и ту же фразу: «Сапоги не нужны», – быстро уходили прочь.

Ни одна из них не удосужилась пройтись позалу. А на одном стеллаже, между прочим, полно босоножек. Конечно, продавщицеследовало сказать об этом женщинам, но Клёпа, расстроенная из-затравмированного пальца и двух испорченных вещей, предпочитала помалкивать. Вконце концов, она получает твердый оклад, ей плевать на выручку Рахмета.

Около полудня наступило затишье, Клёпаспокойно читала журнал, когда в магазинчик вошла худенькая девушка. В отличиеот остальных, она внимательно изучила ассортимент и спросила:

– Зелененькие сабо тридцать восьмого размераесть?

Клёпе страшно не хотелось шевелиться. Чтобыотделаться от покупательницы, она уже хотела соврать: «Нет, остались лишьмаленькие». Но девушка вдруг сказала:

– Знаете, я копила на купальник, да заначкустырили. А тут деньги мне неожиданно перепали, вот и хочу обновку купить.Боюсь, как бы бабки опять не украли.

– Сейчас принесу, – устыдилась Клёпа и пошла вподсобку.

Когда она вернулась, в торговом зале творилосьформенное безобразие. По залу с визгом носились озорники детсадовскоговозраста. Малыши уронили часть сапог, а их мамаша – растрепанная черноволосаясмуглая тетка, – держа на руках худосочное создание в красном чепчике,сосредоточенно изучала ассортимент.

Клёпа сунула девушке коробку с сабо ивозмутилась:

– Здесь не парк развлечений!

– Я хочу купить сапоги, – заявила баба и селана банкетку.