– Дьявольская наглость! – сказал кто-то из стоявших рядом. –Захотелось взглянуть на свою работу; не ожидал, верно, что тут народ.

Толпа расступилась, и сквозь нее прошел шериф, торжественноведя Поттера за руку. Лицо несчастного осунулось, и по глазам было видно, чтоон себя не помнит от страха. Когда его привели и поставили перед убитым, онвесь затрясся, как припадочный, закрыл лицо руками и разрыдался.

– Не делал я этого, друзья, – произнес он, рыдая, – по честиговорю, не делал.

– А кто говорит, что это ты? – крикнул кто-то.

Выстрел, как видно, попал в цель. Поттер отнял руки от лицаи оглянулся вокруг с выражением трогательной безнадежности в глазах. Он заметилиндейца Джо и воскликнул:

– О индеец Джо, ты же обещал, что никогда…

– Это ваш нож? – И шериф положил нож перед ним.

Поттер упал бы, если б его не подхватили и не опустилиосторожно на землю. Потом он сказал:

– Что-то мне говорило, что если я не вернусь сюда и неотыщу… – Он задрожал, потом вяло махнул рукой, как будто сознаваясь, чтопобежден, и сказал: – Скажи им, Джо, скажи им! Что толку теперь молчать?

Тут Гек и Том, онемев от страха и вытаращив глаза, услышали,как закоренелый лжец спокойно рассказывал о том, что видел: они ожидали, чтовот-вот грянет гром с ясного неба и падет на его голову, и удивлялись, отчеготак медлит удар. А когда индеец Джо замолчал и по-прежнему стоял живой иневредимый, их робкое желание нарушить клятву и спасти жизнь бедняги, выданногоиндейцем, поблекло и исчезло без следа, им стало ясно, что этот негодяй продалдушу черту, а путаться в дела нечистой силы – значило пропасть окончательно.

– Чего же ты не убежал? Зачем ты сюда пришел? – спросилкто-то.

– Я не мог… Никак не мог, – простонал Поттер. – Я и хотелубежать, да только ноги сами привели меня сюда. – И он опять зарыдал.

Через несколько минут на следствии индеец Джо так жеспокойно повторил свои показания под присягой, а мальчики, видя, что ни грома,ни молнии все еще нет, окончательно убедились в том, что он продал душу черту.Теперь индеец Джо стал для них самым страшным и интересным человеком на свете,и оба они не сводили с него зачарованных глаз. Про себя они решили следить заним по ночам, когда представится случай, в надежде хоть одним глазком взглянутьна его страшного властелина.

Индеец Джо помог перенести труп убитого и положить его вповозку; и в толпе, дрожа от страха, перешептывались и говорили, будто из ранывыступила кровь. Мальчики подумали было, что это счастливое обстоятельствонаправит подозрения по верному пути, и очень разочаровались, когда некоторыегорожане заметили:

– Тело было в трех шагах от Мэфа Поттера, когда показаласькровь.

Ужасная тайна и муки совести не давали Тому спать спокойноцелую неделю после этого события, и как-то утром во время завтрака Сид сказал:

– Том, ты так мечешься и бормочешь во сне, что не даешь мнеспать до полуночи.

Том побледнел и опустил глаза.

– Плохой признак, – сурово сказала тетя Полли. – Что такое утебя на душе, Том?

– Ничего. Ничего особенного. – Но рука у него так дрожала,что он пролил свой кофе.

– И такую несешь чепуху, – сказал Сид. – Вчера ночью тыкричал: «Это кровь, это кровь, вот что это такое!» Заладил одно и то же. Апотом: «Не мучайте меня, я все расскажу!» Что расскажешь? О чем это ты?

Все поплыло у Тома перед глазами. Неизвестно, чем бы этомогло кончиться, но, к счастью, выражение заботы сошло с лица тети Полли, иона, сама того не зная, пришла Тому на выручку. Она сказала:

– Ну конечно! А все это ужасное убийство! Я сама чуть некаждую ночь вижу его во сне. Иногда мне снится, что я сама и убила.

Мэри сказала, что и на нее это почти так же подействовало.Сид как будто успокоился. Том постарался как можно скорее избавиться от егообщества и после того целую неделю жаловался на зубную боль и на ночьподвязывал зубы платком. Он не знал, что Сид не спит по ночам, следя за ним;иногда стаскивает с него повязку и довольно долго слушает, приподнявшись налокте, а после этого опять надевает повязку на старое место. Понемногу Томуспокоился, зубная боль ему надоела, и он ее отменил. Если Сид что-нибудь ипонял из бессвязного бормотанья Тома, то держал это про себя.

Тому казалось, что его школьные товарищи никогда неперестанут вести судебные следствия над дохлыми кошками и не дадут ему забыть отом, что его мучит. Сид заметил, что Том ни разу не изображал следователя, хотяраньше имел обыкновение брать на себя роль вожака во всех новых затеях. Крометого, он заметил, что Том уклоняется и от роли свидетеля, – а это было странно;не ускользнуло от Сида и то обстоятельство, что Том вообще проявляет заметноеотвращение к таким следствиям и по возможности избегает участвовать в них. Сидудивился, во смолчал. В конце концов даже и эти следствия вышли из моды иперестали терзать совесть Тома.

В продолжение всего этого тревожного времени Том каждый деньили через день, улучив удобный случай, ходил к маленькому решетчатому окошечкутюрьмы и тайком просовывал через него угощение для «убийцы», какое удавалосьпромыслить. Тюрьмой была небольшая кирпичная будка на болоте, за городскойчертой, и сторожа при ней не полагалось, да и занята она бывала редко. Этиподарки очень облегчали совесть Тома. Горожанам хотелось обмазать индейца Джодегтем, обвалять в перьях и прокатить на тачке за похищение мертвого тела, ноего так боялись, что зачинщиков не нашлось, и эту мысль оставили. Он былдостаточно осторожен, чтобы начать оба свои показания с драки, не упоминая обограблении могилы, которое предшествовало драке; и потому решили, что будетблагоразумнее пока что не привлекать его к суду.