туземцы могут в любой момент начать стрелять, и их стрелы, не способные пробить укрепленное стекло купола, нас могут убить немедленно, если мы будем открыты.

Но мне не хотелось признаваться, что мы боимся, поэтому я опустил ступеньки и открыл заднюю дверцу. Бри, Нукс, я вышли и небрежно остановились у машины, оставив внутри одного Мойта.

Как только мы вышли, туземцы начали приближаться, с любопытством глядя на нас. Потом один из них, несомненно, вождь, выступил вперед и сказал, что король Налиг-Над желает немедленно встретиться со своими братьями-королями во дворце.

– В нашей стране, – серьезно ответил Бри, – короли оказывают друг другу честь по очереди. Вчера мы были у Налиг-Нада, сегодня он должен быть у нас.

– Но он великий король текла, – возразил вождь, словно удивившись, что приказ короля может не быть исполнен.

– А мы могучие короли тайяку, и у нас больше людей, чем деревьев в лесу, – ответил Бри, гордо выпрямившись и нахмурившись. – Передай наш ответ твоему хозяину, раб!

Тот повиновался, но король не торопился выходить.

Однако появилась его дочь, свежая и прекрасная, как роза в цвету; туземцы расступились, и она прошла к нам.

– Приветствую моих друзей, – сказала она по-английски и заглянула в машину в поисках Дункана Мойта.

– Входи, принцесса, – сказал я, открывая дверь.

Она сразу приняла приглашение, и Дункан взял ее руку и поднес к губам, как сделал бы в старое время придворный. Она очень мила и красива, эта индейская девушка, и я не виню изобретателя за то, что он откровенно восхищался ею.

– Сегодня ты не сможешь меня увезти, – рассмеялась она и показала стройным пальцем на преграду.

– Ты ошибаешься, Илала, – ответил Мойт с улыбкой. – Если я хочу куда-то пройти, никакая стена меня не остановит. Но мы хотели бы еще день провести в твоей деревне.

Тут она стала серьезной. Думая, что кто-нибудь в толпе может, как она, понимать по-английски, я знаком предложил Нуксу и Бри зайти в машину, сам последовал за ними и закрыл дверь.

– Слушайте, – сказала она, очевидно, радуясь, что мы закрылись. – Король, мой отец, сердит на вас, потому что вы ему солгали. Вчера вечером был совет вождей. Белые люди должны быть захвачены и убиты стрелами. Волшебная машина, которая летает, как птица, и плавает, как рыба, будет уничтожена, а два черных короля смогут уйти свободно, потому что они говорят на нашем языке и поэтому наши братья.

– Это приятная новость, – сказал Дункан. – Когда они сделают это?

– Сегодня, если смогут. Я сказала им, что я люблю тебя и сделаю супругом принцессы Илалы. Но на это мой отец не согласился. Он сказал, что ты должен умереть.

Дункан взял ее руку и снова благодарно поцеловал, и выражение радости и оживления на его лице буквально преобразило его.

– Разве это тебя не пугает? – спросил я у девушки, удивленный тем, как легко она приняла жестокую судьбу своего возлюбленного.

– Нет, – ответила она, – потому что белый вождь, которого я люблю, более велик, чем Сан-Блас. Он спасется и улетит, и я улечу с ним.

– Правда? – радостно воскликнул Дункан.

– А почему бы и нет? – откровенно ответила она. – Разве корова покидает быка, которого выбрала? Разве я могу быть счастлива и довольна без своего белого вождя?

– Вот любовь с первого взгляда и расплата за нее! – сказал я, забавляясь смелым заявлением девушки. Но Мойт нахмурился, сердито посмотрел на меня, и глаза его сверкнули.

– Замолчите, свинья! – сказал он, и мне стало стыдно: я недооценил смелость девушки.

– Можно ли заставить твоего отца, Илала, подождать до завтрашнего утра? – спросил Дункан, снова поворачиваясь к девушке.

– Зачем ему ждать? – спросила она.

– Я призвал к себе в помощь могучие силы, – ответил Дункан после некоторого раздумья, – и мне нужно подождать их прибытия. Это сделает меня сильней, но я не боюсь, если твои люди начнут войну в любое время.

– А завтра утром?

– На рассвете ты должна прийти ко мне, и мы улетим и оставим твой народ.

– Это хорошо, – радостно сказала девушка. – Я постараюсь заставить своего отца ждать, а завтра утром я откажусь от своей власти и уйду с белым вождем.

– А в чем твоя власть, Илала? – спросил Дункан, удивленный ее словами.

– После отца я стану править племенем текла, которые вы называете санблас. Когда король умрет, я стану королевой и буду обладать правом на жизнь и смерть своих людей. Но король мой отец ненавидит белых людей, которые должны умереть, если войдут в его королевство, поэтому я должна уйти со своей парой в другую страну, где король его не ненавидит, или в его собственную страну, где он правит.

Отказ от трона ради человека, с которым она познакомилась только накануне, удивил меня. Но я не мог не восхититься смелостью девушки, хотя право владеть племенем санблас, с моей точки зрения, не такая уж большая привилегия.

– Если твой отец начнет войну сегодня, – сказал Дункан, – немедленно беги сюда. И если я спасусь, мы будем неразлучны.

Она пообещала сделать это и, выйдя из машины, присоединилась к своим женщинам и ушла во дворец.

Я заметил, что, если она отказалась от всего: от своей жизни, от своих обычаев и королевства – ради белого возлюбленного, Дункан Мойт ничего ей не пообещал, только сказал, что они будут неразлучны. Мне стало жаль бедной девушки, но это не мое дело.

Вскоре вышел король в сопровождении вождей и советников, группа была очень внушительная.

Когда он подошел, Бри и Нукс снова вышли из машины и встали у ступенек, а я тоже вышел и встал за ними. Дункан, как и раньше, остался внутри. Мы все были готовы в случае необходимости действовать быстро, но хотели каким-нибудь образом заключить перемирие до утра. Я не понимал, зачем нужна Мойту эта задержка, но готов был помочь ему получить ее. Отказ черных королей прийти к нему явно вызвал раздражение Налиг-Нада. Лицо его по-прежнему было спокойно, но в глазах угрожающее выражение.

– Мои братья, – сказал он. – Нам не нравятся ваши белые рабы. Много лет назад белые жестоко обошлись с племенем текла, и закон нашего народа требует, чтобы мы убивали всех белых, зашедших на нашу территорию. Мне жаль отнимать у вас вашу собственность, но белые рабы должны умереть.

– Мой брат, – ответил Бри, – смотри, как больше мы любим вас, чем вы нас. Мы могли бы убить тебя прямо на том месте, где ты стоишь. Мы могли бы уничтожить вашу деревню и всех ваших людей. Если бы мы захотели, на земле не было бы больше