в цилиндр, обеспечивая сжатие воздуха, который движет машину.

– Помню. Продолжайте.

– В загрузочной камере этой взрывчатки достаточно на год и больше, – продолжал он, – но когда я готовил эту взрывчатку в своей лаборатории, производство оказалось таким сложным и дорогим, что я решил произвести дополнительный запас для других машин, которые я собираюсь производить потом.

– Понятно.

– Этот резервный запас в очень концентрированной форме теперь со мной.

– О! А это не опасно, старина? – спросил я, беспокойно оглядываясь.

– Если правильно применить, это вещество может взорвать всю Панаму, – неопределенно ответил он. – Но пока оно остается в месте, куда я его поместил, случайный взрыв невозможен.

– А где оно?

Он опустил руку и открыл квадратную дверцу в полу машины. Наклонившись, я увидел небольшой цилиндрический кувшин объемом примерно в кварту, подвешенный к приводному валу. Ремни, на которых он подвешен, позволяли ему наклоняться в любом направлении в соответствии с движениями машины, неожиданные рывки были невозможны.

– Это похоже на нитроглицерин? – спросил я, невольно содрогнувшись.

– Вовсе нет, – ответил изобретатель, спокойно закрывая крышку. – В концентрированной форме это гораздо более мощная взрывчатка, но ее можно разводить до любой нужной степени. Механизм, который я разработал для ее применения, делает ее совершенно безвредной, используя в атомных количествах, хотя сильное сотрясение, как и с нитроглицерином, может привести к взрыву содержание всего кувшина.

– Думаю, теперь я понял вашу идею, – сказал я.

– Да, она очень проста. Я предлагаю под покровом темноты просверлить отверстие в барьере и заполнить его моей взрывчаткой. Утром я взорву стену, и в последующей сумятице, машина пройдет через отверстие и уедет.

– Отлично! – радостно воскликнул я. – Нам остается только удерживать индейцев подальше от себя, пока мы не выполним работу.

– В противном случае, – задумчиво продолжал он, – мне пришлось бы бросать взрывчатку прямо на стену, и это могло бы оказаться для нас так же опасно, как для туземцев.

Индейцы как будто не собирались немедленно возобновлять нападение. В середине дня король прислал к нам вестника с сообщением, что вся дружба кончилась и мы должны считать себя полностью в его власти. Если Сенатор Нукс и Достопочтенный Бриония покинут деревню одни и пешком, Налиг-Над гарантирует им безопасный проход до границы, и им будет позволено покинуть страну. Белые люди и их дьявольская машина обречены и не переживут мщения текла. А если Нукс и Бриония не уйдут немедленно, они будут наказаны так же, как и мы.

Это предложение давало нам необходимую передышку. Бриония сделал вид, что совещается с Нуксом, а потом сообщил вестнику, что они примут решение завтра на рассвете. В это время Налиг-Над получит ответ двух королей, и Бриония намекнул, что они решат оставить жалких белых, чтобы спасти свои шкуры.

Было неясно, удовлетворило ли это предложение короля и его советников, но очевидно индейцы решили ждать, потому что в этот день нас больше не трогали.

С приближением ночи мы тревожились, не решат ли они снова сжечь нас, но они, по-видимому, убедились, что сжечь нас невозможно. Костры они не разжигали, и это вполне нас устраивало.

Однако большую часть ночи ярко светила луна, и в ее свете мы видели в нескольких местах наблюдателей, так что не могли двинуться и сдерживали нетерпение. Мойт открыл крышку, осторожно извлек цилиндр со взрывчаткой и поставил на сидение рядом с собой. Сам вид этого вещества наполнял меня ужасом, и Нукс и Бриония отодвинулись как можно дальше – как будто это помогло бы им, если бы взрывчатка взорвалась. Но изобретатель часто имел с ней дело и не боялся, как мы. Взяв пустую стеклянную бутылочку размером с мизинец, он открыл крышку кувшина и спокойно налил в бутылочку его содержимое.

Я следил за ним, как зачарованный и подумал, что эта жидкость по цвету и консистенции напоминает касторовое масло. Когда бутылочка заполнилась, Дункан заткнул ее и положил в карман, а потом вернул на место цилиндр.

Потом порылся в ящике с инструментами и извлек распорку и длинное сверло примерно в полдюйма в диаметре. Он взял еще кусок красного мела и тоже положил в карман.

Теперь все было готово, но приходилось ждать, хотя напряжение начало сказываться на наших нервах.

Наконец луна зашла за королевский дом и опустилась так низко, что дом отбрасывал черную тень на всю площадку. Автомобиль и преграда под аркой оказались в полной темноте.

– Рассвет через час, – встревоженно прошептал Дункан. – Надо работать быстро, иначае мы погибнем.

Он двинул машину очень медленно, она буквально ползла к стене. Наблюдатели, несомненно, разошлись: в спящей деревне ни звука, ни движения.

Подъехав совсем близко к баррикаде, Мойт неслышно открыл заднюю дверь и на четвереньках пополз к стене. Мы не зажигали свет, и из автомобиля я тут же потерял друга из виду.

Но вскоре услышал звуки сверла, углубляющегося в глиняную стену. Дункан начал примерно с середины баррикады, но отверстие делал наклонное, чтобы взрывчатка не могла из него вылиться. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы выполнить задачу, и вскоре он вернулся в машину и с довольной улыбкой показал нам пустую бутылочку.

Машина дюйм за дюймом отошла к прежнему положению, и мы были готовы встретить рассвет.

Глава 14. Мы ошеломляем врагов

Медленно взошло солнце, и, когда его первые лучи осветили безоблачное небо, из дворца вышла Илала и легко поднялась по ступенькам, которые опустил для нее Дункан. Когда она оказалась в машине, мы вздохнули с облегчением, особенно доволен и возбужден был изобретатель.

– Пусть приходят! – воскликнул он, и все мы почувствовали, что чем быстрее разрешится напряжением, тем лучше.

Но король Налиг-Над дал нам много времени, и мы, ожидая, позавтракали. Принцесса радостно приняла участие в этом завтраке, так непохожем на ее обычный опыт. Она была так естественна и очаровательна в поведении, что мы уже начали считать ее членом нашей группы.

Наконец появился в сопровождении вождей король, и по их строгим лицам мы поняли, что приближается кульминация нашего приключения.

Мойт был готов их встретить. Он попятил машину так, что она стояла носом к баррикаде и так далеко от нее, насколько позволяло место. Илалу Мойт попросил пригнуться, чтобы ее не было видно.

Подошел воин и потребовал обещанный Брионией ответ.

Я открыл боковое окно и громко сказал, что мы достаточно долго играли с людьми Сан-Блас.

– Нас раздражают ваши глупые требования, – добавил я, – и мы не желаем больше оставаться с вами. Если бы вы были дружелюбны, мы отнеслись бы к вам снисходительно, но вы глупые дети,