Я поднялась с деревянной скамьи и посмотрела на дорогу. Навсем острове Маргит только по ней разрешалось ездить автомобилям; Ренеопаздывал на десять минут.

— Нет. Но девчонка с фруктами как раз позади тебя и быстроприближается.

Я обернулась и увидела Тиффани, которая радостноприветствовала нас:

— Привет, Эшлинг и Джим. Какая у тебя замечательная юбка,Эшлинг. У меня когда-то была такая же, когда я увлекалась цыганским стилем, ноя быстро это переросла. Я поняла, что из-за этих воланов и оборок мои бедравыглядят гораздо шире, чем они есть на самом деле. А почему у Джима на шееполотенце?

Я пригладила свою длинную с воланами юбку из мятой» ткани,размышляя о том, хотела ли Тиффани просто сказать мне гадость, или моя задницадействительно выглядит такой огромной, что она вынуждена была деликатно указатьмне на это. Один взгляд на ее белую джинсовую мини-юбку и белый топик,открывающий плечи и спину, убедил меня в верности последнего предположения. Онане выглядела женщиной обожающей говорить гадости, — она выглядела модно.

— Джим ухитрился оставить в лимбе свой последний слюнявчик,так что теперь ему приходится разгуливать в полотенце. А как ты думаешь, если явытащу блузку из юбки и надену пояс, мои бедра будут выглядеть лучше?

— Внимание, внимание! Не упоминайте о ее заднице! Чтоугодно, только не задница!

Но мы с Тиффани не обратили на Джима внимания. Наклонивголову и взмахнув светлыми волосами, собранными в хвост, она проговорила:

— Возможно, так будет и лучше. А что вы здесь делаете?

Я вытащила из-за пояса юбки подол тонкой блузки без рукавов,сняла с головы шелковый шарф, которым повязала волосы, чтобы они нерассыпались, и воспользовалась им вместо кушака.

— Мы ждем одного моего друга, он водитель такси. Мы едем вгород; я должна отвезти одному человеку кое-какую вещь.

— О-о-о! Вы едете на машине! Обожаю кататься на машине.Обожаю смотреть на людей, улыбаться им, дарить теплое, приятное ощущение добраи красоты, которое возникает у всех, кто на меня смотрит.

Произнеся эту тираду, она смолкла в ожидании ответа.

Я натянуто улыбнулась. Мне не хотелось обижать Тиффани, ноеще меньше мне хотелось оказаться рядом с ней в машине и всю дорогу слушатьэгоистичный  щебет о том, как она несет добро людям.

— Э-э-э... Мы бы с удовольствием пригласили тебя с нами,Тиффани, но дело в том, что я не знаю, где искать нужного мне человека, так чтопоездка займет минимум несколько часов. Я уверена, что тебе будет скучно, и тынаверняка пропустишь ланч и семинары, которые запланированы на вторую половинудня.

Тиффани радостно захлопала в ладоши:

— Длинная поездка! Это же замечательно! Я увижу большелюдей, с которыми смогу поделиться улыбкой и счастьем! Мы будем как бабочки,порхающие с цветка на цветок, несущие радость всюду, где только появляемся.Спасибо тебе за любезное приглашение, Эшлинг. Я нисколько не расстроюсь, еслипропущу ланч или несколько заседаний, а до восхода луны у меня встреч незапланировано.

— Э-э-э...

Пока мы разговаривали, к нам подъехала машина; водительпринялся вытаскивать из багажника чемоданы, а пассажиры, мужчина и женщина,направились в отель. Таксист, симпатичный мужчина с темной эспаньолкой,собрался было следовать за ними. Но, проходя мимо нас, он выронил чемоданы,устремился ко мне, Упал на колени, обхватил мои ноги и страстно забормоталчто-то по-венгерски, обращаясь к моему животу.

— Какого... Эй! Отпустите меня! — Я попыталась Уступить,чтобы освободиться из его объятий, но он лишь крепче ухватился за меня ипринялся целовать мне живот, что-то бормоча.

— Это очень странно, — произнесла Тиффани, с сомнениемразглядывая мужчину. Затем она вытащила сумочки зеркало и внимательно изучиласвое лицо — Ничего не могу понять. Этот человек говорит, что хочет заниматься стобой сексом весь день без перерыва.

Я схватила сумасшедшего за уши и попыталась оторвать отсебя, но он продолжал покрывать меня поцелуями.

— Смотри, он меня не отпускает! Ты! Отстань от меня! Какойеще секс! Ах ты, гад! Отпусти меня или я тебе двину так, что пожалеешь! Вотдерьмо, по-моему, он не понимает. Тиффани, ты, наверное, говоришь по-венгерски,раз поняла, что он сказал?

— Да, моя мать родом из небольшого городка у румынскойграницы, — произнесла она хмуро, продолжая прихорашиваться перед зеркалом. — Ноя совершенно ничего не понимаю. Здесь я вся словно солнечный свет, красота ипрекрасное лето, но этот человек целует твой живот, а не мой. У меня оченьплоский и гладкий живот.

— Послушай, это не... Эй, эй, эй! Хватит щупать меня зазадницу, нахал! Это же не конкурс красоты, Тиффани! Мне совершенно не нужновнимание этого человека. Скажи ему, пожалуйста, чтобы он убирался и оставилменя в покое.

Она защебетала, обращаясь к незнакомцу. Тот что-то ответилей и покачал головой, затем выпустил одну мою ногу, схватил меня за руку ипринялся покрывать ее смачными влажными поцелуями.

Тиффани пожала плечами:

— Он говорит, что хочет сделать тебе множество красивыхдетей. Говорит, что целыми днями будет заниматься с тобой сексом. Теперь мнеясно, что он сумасшедший. Я девственница. Я обладаю неотразимым очарованием ипривлекательностью, у меня очень счастливая улыбка. Невозможно, чтобы мужчинажелал тебя, а не меня; значит, он сошел с ума.

— Никаких детей! — взвизгнула я, безжалостно дернула человеказа волосы. — Никакого секса! Джим, черт бы тебя побрал, помоги мне!

— А что ты от меня хочешь, чтобы я его укусил? — спросилДжим, сидевший рядом со скамейкой; он наблюдал за безобразной сценой с явнымудовольствием.

— Да, спасибо, если тебе это нетрудно, — прорычала ясвободной рукой колотя сумасшедшего по голове.

Рене остановил машину рядом с такси сексуального маньяка и,увидев нас, присвистнул.

— Ну все, с меня хватит! Я и так слишком долго с тобойцеремонилась.

Я как следует двинула коленом в челюсть маньяку, и он скриком боли запрокинул голову. Он повалился назад, я рванулась в сторону, но онпо-прежнему не отпускал меня, с необыкновенной силой вцепившись мне вщиколотку. Я бросилась к такси, отчаянно пытаясь стряхнуть его руку. Тиффани иДжим уже сидели в машине. Рене, высунувшись из окна, наблюдал за мной; я,прихрамывая, кое-как двигалась к нему, а маньяк, продолжая держать мою ногу,полз за мной, как сапер.

— У тебя какие-то трудности, да? — спросил Рене.

— Трудности? Понятия не имею, о чем ты, — ответила я,развернулась и изо всех сил наступила маньяку на запястье. Он заскрежеталзубами и выпустил мою ногу, затем уткнулся лицом в мостовую и разразился рыданиями,а я вскочила в такси. — Да ничего такого, Для моей жизни это норма. Прошу тебя,Рене, поезжай, пока он не прекратил оплакивать свою руку.