Когда она наконец доползла до него, Том встретил ее аплодисментами и объятиями.

– Спасибо за поддержку! – Сиара без сил повисла у него на шее. – Но ты не должен был помогать мне. Мы же соперники!

– Не удержался. Ты извивалась, как жертва в лапах садиста.

Она хотела что-то ответить, но вместо этого вернулась к камину и села в кресло.

– Правда или действие?

– Точно не действие, я на тебя насмотрелся. Правда. Пятого уровня.

Она одарила его коварной усмешкой.

– Смотрю, не я одна нацелилась на победу? – Взяв карточку «Правда», она прочитала: – Назовите самую глупую вещь, к которой вы привязаны.

– Таких нет, – ответил он невозмутимо. – Я редко привязываюсь. Тем более к вещам.

– Извините, мистер Бенсон, не я придумывала эти вопросы, и не я выбрала для тебя пятый уровень, так что отвечай.

Том помолчал, потом вынул портмоне, достал из него маленькую бумажку, сложенную вчетверо.

Сиара развернула потрепанный листок.

На нем был небрежный набросок цветка с пятью лепестками.

– Это золототысячник… Это же я рисовала! Мы нашли его в лесу…

Она запнулась и взглянула на него, потом снова посмотрела на страницу. Она вспомнила. Это было теплое июльское воскресенье, они спозаранку вдвоем улизнули купаться на озеро, а потом прогулялись до своей любимой лощины. Они лежали в траве, вдыхая густой запах леса, болтали, целовались. Она тогда всегда таскала в кармане блокнотик и карандаш и зарисовала цветок золототысячника.

Сиара снова подняла глаза на Тома. Она хотела что-то сказать, но не нашла слов и просто с грустной улыбкой смотрела на него, потом сложила листок и отдала ему.

– Спасибо, – прошептала она, на секунду притронувшись губами к его щеке. – Мой ход. Правда. Пятый уровень.

Том растерялся. Он хотел поговорить о прошлом, теперь он был готов к этому. Но, наверное, Сиаре это не было нужно. Он бережно убрал листок обратно в бумажник и взял следующую карту.

– Чего вы боитесь больше всего на свете?

Она поморщилась.

– Глупый вопрос. Я не знаю… Что в мире кончатся запасы шоколада? Что я выйду на улицу, заправив юбку в колготки?

Том молча смотрел на нее.

– А что? – засуетилась Сиара, смущенная его взглядом. – Чем тебя не устраивает мой ответ? Ну, крыс я не люблю, но я не могу сказать, что это прямо ужас-ужас. Вот чего ты, например, боишься больше всего на свете?

«Снова влюбиться в тебя», – пронеслось в голове у Тома. Что она ответит, если он скажет это вслух? Рассмеется? Напомнит ему прошлые обиды?

– Не переводи стрелки, это твое задание.

– Я ничего не боюсь, – нахально заявила Си-ара.

Но он видел, что этот вопрос ее смущает.

– Тогда почему ты так волнуешься?

– Во-первых, я не волнуюсь, во-вторых, такой вопрос кого угодно выведет из себя! – оскорбленно выпалила она, потом немного успокоилась и объяснила: – Мы же ирландцы. Мы привыкли делать вид, что у нас все отлично, как бы паршиво ни обстояли дела. Не умеем мы изливать душу.

– Да уж, – подтвердил Том. – Но это не только у вас так. Человеку вообще нелегко открыться другому.

– Но ведь это плохо, – нахмурилась Сиара. – Нельзя же все время притворяться.

– Ты была первым человеком, с которым я мог говорить совершенно откровенно. Ты меня слушала. Мне так не хватало этого, – тихо признался он.

Сиара закусила губу.

– Мне тоже, – ответила он искренне.

– Если хочешь поговорить…

Сиара быстро помотала головой и с вымученной улыбкой сказала:

– Давай лучше играть дальше. Мне не терпится победить тебя.

– Твои шансы стремятся к нулю. Ты не ответила на вопрос и пропускаешь ход. А я рискну выбрать действие пятого уровня.

Сиара взяла карту, прочитала и озорно посмотрела на Тома.

– Ты должен написать стихотворение. У тебя есть две минуты.

Том схватился за голову.

– Можно мне другую карту?

– Нет, – злорадно ответила она. – И у тебя осталось девяносто секунд.

Он встал и зашагал по комнате, отчаянно пытаясь что-то придумать.

– Время вышло! – окликнула его Сиара.

– Только оно без рифм, – предупредил Том.

– Не юли, я жду! – с плотоядной улыбкой ответила она.

Том откашлялся и продекламировал:

Сиара растроганно смотрела на него, прижав руки к щекам.

– Это так плохо, что даже хорошо!

Она подошла и обняла его. И в этот момент Том понял, что больше не может бороться с собой. Он обвил руками ее талию и прижал ее к себе.

Сиара немного отстранилась и посмотрела на него – сперва с удивлением и испугом, но потом ее глаза потеплели.

– Твой ход. Правда, – прошептал он ей на ухо. – А вопрос такой: ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

Она распахнула глаза, ее щеки вспыхнули.

– Ты нарушаешь правила, – ответила она. – Ты не можешь задавать свои вопросы.

Но Том уловил согласие в ее голосе, и сердце взлетело у него в груди.

– Это особый, десятый уровень, Сиара. Если ответишь, ты выиграла.

– Ну, в таком случае… – Она сделала глубокий-глубокий вдох, кончики ее пальцев пробежались по его волосам.

– Помни: ты должна говорить правду.

Ее глаза потемнели, губы приоткрылись, она потянулась к нему, глядя на его рот.

– Ты же знаешь ответ… Ты просто хочешь, чтобы я сказала это вслух.

– Я хочу это услышать.

– Да, я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Том притянул ее к себе и поцеловал в ухо, слегка закусив мочку. Потом его губы скользнули вниз по ее шее. Ее ладони скользили по его плечам, чувствуя, как под тканью смокинга ходят стальные мышцы. Она дрожала. Том почти терял контроль над собой, но не хотел торопиться.

Он целовал ее в ямку за ключицей, а руки двинулись вниз по аккуратным упругим округлостям и еще ниже, туда, где кончалась жесткая ткань ее платья и начиналась теплая кожа.

– Ты же спрашивал, хочу ли я, чтобы ты меня поцеловал… Но о пытках не было ни слова, – простонала Сиара.

Том усмехнулся и продолжил свое нежное путешествие по ее шее, чувствуя под губами ее пульс, ее дыхание, ее шепоты и крики. Аромат ее духов напоминал ему запах цветов их лощины. Его тело сладко дрожало при воспоминании о тех днях, о том, как страстно она отдавалась ему.