Сиара подошла к столу и стала расставлять на нем серебряную тарелочку с апельсиновым мармеладом, серебряный молочник, масленку.

– Я вполне способен сам накрыть на стол, – кинул Том через плечо. – И завтрак вполне могу приготовить себе сам.

«Может быть, я хочу позаботиться о тебе, Том. Не как прислуга о своем хозяине. Просто хочу сделать тебе приятное, чтобы у тебя было хорошее начало дня», – подумала она, а вслух сказала:

– Я не ожидала, что ты встанешь так рано. Что тебе приготовить: чай или кофе?

– Ради бога, Сиара! – воскликнул Том и вышел из комнаты.

Сиара, шлепая по паркету босыми ногами, побежала за ним. Он пошел на кухню и налил воды в чайник.

– Возьми еще один прибор. Что тебе приготовить: чай или кофе? – строго спросил он, но Сиара заметила веселые искорки, плясавшие в его глазах.

Она подавила улыбку, скрестила руки на груди и дерзко ответила:

– Ты уж определись: если хочешь играть в демократию, то нечего мне приказывать!

Кажется, завтрак ей все-таки удался: Сиара с законной гордостью смотрела, как Том смакует яйцо пашот с ломтиком копченого лосося на теплом тосте. За окном опять пошел снег, в камине уютно потрескивали дрова, а на коврике перед огнем сонно посапывал Гром – рождественская идиллия.

В то же время Сиара чувствовала себя растерянной до головокружения. Неужели это она, девушка из бедного района Дублина, завтракает рождественским утром в гостиной замка Лохмор с одиннадцатым герцогом Бэйнсвортским?

Потом они вместе убирали со стола и вместе мыли посуду. Том рассказывал ей о своих ресторанах, описывал всякие забавные случаи и странных клиентов, а она от души смеялась этим историям.

Когда они закончили, Сиара повела Тома в большую гостиную, где под мигающей огоньками елкой она еще с вечера разложила красиво упакованные коробочки с подарками.

– Те, что слева, – твои!

Том ошеломленно смотрел на груду подарков.

– Не надо было… От кого это?

– Маленькая серебряная коробочка – от всех наших, остальные – от меня и Бору.

Том растерянно опустился на ближайший стул.

– Спасибо, – невыразительно сказал он, потом перевел взгляд на Сиару. – Дай угадаю – Бору подарила мне мазь от царапин?

– Нет. Но это отличная идея, думаю, в следующем году она ею обязательно воспользуется. Ну, открывай!

Том выбрал плоский пакет, обернутый в блестящую красную бумагу. Внутри оказалась хрустальная рамка с фотографией Лохмора.

Этот снимок Сиара сделала вчера рано утром, очарованная сказочным видом заснеженного замка. Днем она успела сходить в деревню и напечатать фотографию, а заодно прикупить еще пару подарков для Тома.

– Замечательное фото! – выдохнул Том. – И замечательно тонкий намек.

Сиара с невинным видом прощебетала:

– У нас в Ирландии так редко бывает снег. Я подумала, тебе понравится.

Том кивнул, потом сказал:

– Твоя очередь.

Она выбрала квадратную коробку с крошечными Санта-Клаусами, мчащимися в санях по ночному небу, на упаковке. Внутри что-то дробно постукивало и перекатывалось. Разорвав бумагу, она обнаружила игру «Правда или желание».

– Это наверняка от Либби. Она знает мою любовь к настольным играм.

Том открыл свой следующий подарок и хохотнул:

– Ну ты даешь!

Несколько лет назад, когда Том открывал ресторан в Париже, один известный парижский шеф-повар в интервью назвал его еду «уличной». Том воздержался от комментариев, но через год, когда его ресторан получил множество наград, Том во время радиоинтервью пригласил своего гонителя на ужин. Тот так и не откликнулся.

Теперь Том держал в руках книгу того самого ресторатора.

– Я подумала, что ты должен знать сильные и слабые стороны своих конкурентов, – невозмутимо ответила Сиара.

– То есть ты следила за моей карьерой?

– Немного, – уклончиво ответила Сиара и, чувствуя, что краснеет, быстро взяла свой следующий подарок.

Это был флакон духов от Мейв и Лиама. У нее таких еще не было. Она сняла с пузатого флакона затейливую крышку и прыснула духами на запястье. В воздухе поплыл нежный цветочный аромат, очень летний, напомнивший ей запах метилы с нежной ноткой цитруса.

– Какая прелесть! – Машинально она наклонилась к Тому и поднесла руку к его лицу.

Том наклонился, кончик носа скользнул по нежной коже запястья. Сиару накрыла волна желания, такая горячая и властная, что она едва не застонала.

– Чудесный запах, – сказал Том, удерживая ее руку.

Она лихорадочно схватила следующий подарок и помахала им в воздухе.

– Спорим, ты не сможешь догадаться, что это такое!

– Дай-ка посмотреть… Цилиндрическая коробка, внутри что-то стучит. Теннисные мячи для Грома? Пиратская карта с закопанными сокровищами?

Сиара показала ему маленький сверток в обычном крафте.

– Это для Грома, только пусть сам откроет. А пиратские сокровища тебе не нужны.

– Не помешали бы, – неожиданно сказал Том.

Сиара с любопытством посмотрела на него, но Том тут же улыбнулся и небрежно махнул рукой.

Она позвала Грома, который опять дремал у камина. Том сунул ему сверток, пес аккуратно взял его зубами, Том потащил бумагу на себя, так они с Громом открыли его подарок. Это был небольшой шерстяной платок в красную и зеленую клетку, который Том тут же повязал собаке на шею. Настала очередь цилиндрической коробки.

– Двадцатилетний односолодовый виски… А, я знаю, это от Санты! – рассмеялся Том.

– Да, он запомнил твое желание.

– Там еще фигурировали мир и покой.

– Это тоже будет… Если ты решишь сохранить Лохмор.

Том посмотрел на Грома, качая головой.

– Держись подальше от этой женщины, Гром! Она одной рукой дает, другой отбирает.

У Сиары остался последний подарок – большой, завернутый в золотую бумагу сверток от Винса и Дэнни. Сиара, затаив дыхание, развернула его… и ей на колени потекли волны белого и золотистого шелка. Сиара ахнула и встала, осторожно держа в вытянутых руках изысканное корсажное платье. Самое шикарное платье в ее жизни!

– Дэнни – закупщик одного из самых крупных дублинских магазинов. Он показал мне как-то вечером несколько интернет-каталогов, и я просто влюбилась в это платье. Я не могу поверить, что они мне его купили!

Она приложила платье к себе и вопросительно взглянула на Тома.

– Ты будешь в нем сногсшибательна! – сказал он, откровенно любуясь.

Сиара в отчаянии застонала.