– А Урр? – спросил я, забирая чашу из рук орчанки.

– Она не любит вино, – небрежно отмахнулась Ай-Ша. – Очень гордая Урр. Вот и носит серебро, а я золото. Люблю золото, много золота. И воинов, способных дарить золото.

Урр обожгла ее взглядом, но продолжала хранить гордое молчание.

– Урр, а ты чего молчишь? – поинтересовался я. – У тебя язык есть или ты немая?

– Что ты хочешь от меня услышать? – Ее всеобщий был даже чище, чем у Ай-Ши.

– Сейчас ничего, я голоден. Мы поедим и выпьем вина, за едой и поговорим.

Девушки переглянулись и начали расставлять на низких столиках вокруг очага принесенную еду. Угощение состояло в основном из жареного, вареного и запеченного на углях мяса различных животных и свежеиспеченных лепешек из муки грубого помола. В кувшинах оказалось вино, в бурдюках – хмельное кобылье молоко. От аромата мяса рот наполнился слюной, но следовало сохранять осторожность. Усевшись прямо на ковры, мы приступили к трапезе. На всякий случай я ел только из тех же блюд, что и Ай-Ша с Урр. Впрочем, ели они охотно, а если и выбирали, то лишь наиболее аппетитно выглядевшие куски. Если здесь и был яд, то не в мясе. Вина орчанки больше не наливали, ограничились содержимым одного из бурдюков. Вот это выглядело подозрительно: орки никогда не упускают шанс как следует выпить. Так что я тоже не прикасался к вину, делая вид, что поглощен бараньей ногой. Сочной, пахнущей дымком, приготовленной с диким луком и еще какими-то травами, которых я не мог распознать. И захочешь, а не оторвешься. Умеют все же, дети степи!

Насытившись, мы какое-то время полулежали в блаженной тишине.

– Ну что, поговорим? – предложил я, чтобы прервать молчание. – Что нового в Великой Степи?

– Ты хочешь всего лишь поговорить? – удивилась Ай-Ша. Похоже, совершенно искренне. – Степь как степь, все как всегда, ничего интересного. Так, может, займемся чем-нибудь более приятным? – И Ай-Ша демонстративно выгнулась всем телом, сбрасывая свою безрукавку. – Урр, помоги мне.

Орчанки сели с двух сторон от меня и стянули сначала куртку, а потом рубашку. Пояс с мечом я снял сам и уложил рядом с изголовьем. Орки редко расстаются с оружием, и меч у ложа девушек не удивил. Ай-Ша попыталась было сдвинуть ногой меч подальше, но я успел прижать ножны к ковру. Орчанка залезла с ногами на ложе, не собираясь повторить попытку. Она вела себя настолько естественно, что я задумался, а не напрасно ли я ее подозреваю в злодейских умыслах? Может, я слишком подозрителен после разговора с Глуумом? Но та заминка с вином, она все же была. Определенно была.

Мне надо было подумать, что делать дальше. Дожидаться рассвета здесь я не собирался, даже в компании таких красоток. Я ехал в Орду выяснить, что за варево закипает на Юге. Ответ на этот вопрос я получил, теперь желательно доставить этот ответ на Север. И не потерять при этом голову. Пусть Орда успокоится, а стража снаружи как следует согреется содержимым тех бурдюков, что я успел у них заметить, выглянув из шатра. И пусть девушки уснут. Не думаю, что они промолчат, если я соберусь уходить без разрешения хозяина. Так что дождусь, пока они заснут, и покрепче, не хочется оглушать их ударами по головам. Мелькнула идея напоить обеих допьяна. Мысль сначала показалась мне привлекательной, но, поразмыслив, я от нее отказался. Если заставить степных красавиц пить вино вдвоем и не пить самому, орчанки мигом почуют неладное. С возможностью уйти тихо в этом случае можно проститься. Что ж, немного подождем. Ночь не будет длиться вечно, но время еще есть.

Так что я лежал, вытянувшись на ложе под мягким и на удивление чистым покрывалом. Орчанки легли с обеих сторон, легонько поглаживая меня по груди. Не буду врать, это было очень приятно. Дым от очага выходил в отверстие в центре крыши. Сквозь это отверстие я видел кусочек темного ночного неба. Когда оно начнет светлеть, надо будет уходить.

– Про тебя говорят, что ты – лишь Тень Владыки Тьмы, – сказала внезапно Урр, придвинувшись ко мне. – Но Глуум назвал тебя Повелителем, я слышала. До этой ночи Великий Глуум никого никогда Повелителем не называл, кроме Владыки Черного замка. Так кто же ты?

Орчанка задала этот вопрос с деланой небрежностью, но даже через покрывало я почувствовал, как она напряглась и застыла в ожидании ответа.

– Владыка? Сам Владыка Тьмы в этом шатре? – громко расхохоталась Ай-Ша. Кажется, вино ее все же проняло. – Славная у нас сегодня добыча. Хотя ты мелковат для Владыки, – добавила она уже серьезнее.

– Владыка Тьмы может выглядеть по-разному. – Я решил потянуть время, не понимая, чего хочет Урр. – Я приехал говорить от его имени. То, что говорю я, говорит он. Поэтому меня называют его Тенью и его Голосом. Этого довольно?

– Мне – не довольно! – отрезала Урр. – Ты играешь словами, как ветер песком на барханах. Я знаю, как тебя называют и почему. Я спросила, кто ты? Почему ты не хочешь ответить правду?

Я задумался. И дело тут было не только в недовольстве орчанки. Вопрос, который мне задала Урр, я сам задавал себе уже не одно десятилетие. Копался в библиотеке Черного замка, целыми днями разбирая инкунабулы и свитки с записями древних преданий. Беседовал с мудрецами и теми, кто только называл себя таковыми. Допрашивал пленников, собирал слухи и сплетни, но так и не смог найти ответ на простой, в общем-то, вопрос – кто такой Владыка Тьмы?

Я не был первым Повелителем Черного замка. Я даже не знаю точно, сколько их было до меня. Имелись лишь обрывки воспоминаний, намеки на моих предшественников. Воин, маг, величайший полководец всех времен и народов, великий некромант, интриган, обманщик и дипломат, воюющий чужими руками. Снова воин и снова маг. В летописях Черного замка говорилось лишь о Владыке Тьмы, едином, существовавшем изначально и всегда. Но обрывки найденных эльфийских хроник давно минувших эпох утверждали, что Повелителя Черного замка дважды удавалось уничтожить. И каждый раз он через какое-то время возрождался во всей мощи и силе. Он или я? Я помнил первое утро, когда увидел Черный замок, но не помнил себя ребенком. Не помнил, были ли у меня родители, хотя помнил, как стоял в центре пентаграммы в тайном зале, подчиняя своей воле потоки магической энергии, идущие сквозь меня. Мне поклонялись и подчинялись, меня учили всему, что должен знать Повелитель, но часто эти знания просыпались внутри моей головы, словно уже заложенные в нее неизвестным создателем. Впрочем, не всегда все было так просто. Величайшим некромантом своего времени мне стать так и не удалось, хотя я честно пытался. Да и вообще магия давалась мне не слишком охотно. Я мог выдержать сильнейшую магическую атаку, но отвечать на нее предпочитал ударами меча. У меня не получалось то, что легко проделывал любой из подчинявшихся мне темных магов. Даже наколдовать простой сгусток пламени и метнуть его во врага я мог только при помощи магических амулетов. И при этом магические камни Цитадели подчинились мне, хотя большинство замковых колдунов погибло бы при попытке обуздать заложенные в них силы. Я живу уже не первое столетие, но всегда выглядел так, как сейчас, не старел и не менялся с возрастом. На меня не действует большинство известных в мире ядов, как простых, так и магических. И я по-прежнему не знаю, кто я и зачем меня таким создали. Так кто же я, Тьма меня побери?