Что ж, друг, я верю тебе, и твою тайну я тоже сохраню, даже брату не расскажу, иначе он тебя измучает вопросами об этой лаборатории и этих людях. Не нужно тебе это. Я понимаю, почему ты молчал столько лет, но вот чего я не понимаю, почему ты решил заговорить?

— А вот тут мы плавно подходим к тому, с чего мы начали, мне нужна твоя помощь, — Головин отсалютовал стаканом и допил остатки.

— Говори, я сделаю все, что могу.

— Мне нужен грамотный лекарь, который после того, что он увидит, будет держать язык за зубами так крепко, как будто он ничего не видел. А еще лучше он вообще забудет несколько часов. А еще нужен артефактор, который соберет небольшое устройство.

— Подробности? — потребовал Кренс.

— Я умираю, — надавил Головин. — Ресурс элемента питания во мне почти иссяк. Максимум протяну полгода. Поэтому мне нужна альтернатива.

— Кто же ты такой? — задумчиво произнес младший из братьев.

— Без понятия, — соврал Павел. — Я помню себя уже совершенно взрослым мужиком. Я не знаю, создали меня таким или сделали, и если последнее, у меня не осталось никаких воспоминаний от прошлой жизни. Ты поможешь мне, Кренс?

— Да, друг, ты можешь на меня рассчитывать. Но потребуется пара дней, чтобы лекарь прибыл сюда. Кстати, что ему предстоит сделать?

— Вскрыть меня, поместить внутрь то, что соберет артефактор, схему я нарисую, кристалл у меня есть. Затем зашить, и забыть и то, что он видел, и то, что делал.

— Не беспокойся, он будет молчать. А теперь перекури, мне нужно связаться с ним. С артефактором проблем не будет, мой сын все сделает, Итанн тут, развлекается в городе, уговорил взять его с собой, выскользнуть из мамкиной опеки. Пусть покуролесит, ему скоро жениться, вот и оторвется с местными девчонками.

Головин усмехнулся и налил себе стакан грамм сто Керижа.

— Ну, за успех, — отсалютовал он Кренсу.

Тот кивнул и поднял свой бокал.

— За успех.

Глава 7

— Что это? — Итанн перевел взгляд со схемы на отца.

Головин, стоящий у окна, улыбнулся. Когда-то он спас подростка, теперь перед ним сидел не слишком высокий, атлетичный, одетый по последней аристократической моде, уверенный в себе молодой человек с очень приятным лицом и густыми каштановыми волосами.

— Это нужно сделать и забыть, — строго произнес Кренс.

— Отец, эта схема не имеет смысла, она не будет работать. Или это часть артефакта?

— А ты молодец, — улыбнулся Павел, бросив взгляд на парня, — ухватил суть. Да, это часть, и ее нужно собрать, кристалл уже готов и заряжен под пробку.

— Да тут делов на пару часов, любой подмастерье справится, я-то зачем? — возмутился Итанн, он был явно не доволен, что гвардейцы семьи вытащили его с пирушки, где он тискал очередную девчонку.

— Так надо, — отрезал Кренс. — Сделаешь, и свободен.

— Ну, ладно, — обреченно вздохнул парень и, поднявшись из-за стола, прихватив схему, покинул отцовский кабинет.

— Раньше он был серьезней, — проводив сына взглядом, заметил младший Дорк. — И учился охотней, и в мастерской пропадал почти все время, а год назад это все отошло на второй план — гулянки, девки, приятели. Один раз сбежал от охраны, нашли благодаря маячку в грязном портовом кабаке. Когда прибыли гвардейцы, он как раз влез в драку с мордоворотом, и это наследник рода.

— Да брось ты, — улыбнулся Головин. — Как отца я тебя понимаю, но вспомни себя, разве было иначе? Разве тебя в шестнадцать лет интересовала наука? Или все же девки доступные, и пирушки с приятелями?

— Как ни странно, нет. Наш с Диаллом отец был строгим мужиком, властным, и нам такие загулы не позволял.

— Не позволял и не было — это разные вещи, — хмыкнул Головин.

— Вот тут ты прав, — признал Кренс, — куролесили мы с Диаллом, но тайно. Закрытые клубы только для своих. Ладно, главное Итанн взялся за работу, будь уверен, сделает все в лучшем виде.

— Да я не сомневаюсь, — отмахнулся Мираж. — Значит, лекарь тут будет через два дня.

— Да, плохо это, конечно, — с недовольством произнес Кренс, — нам торопиться надо, но сейчас на океане шторм, так что, можно сказать, мы ждем погоду. Прогнозы, что он еще три дня продлится, а потом целая неделя относительно спокойно будет, так что, график мы не выдержали, но твоей вины в этом нет. Утром вернулся второй разведывательный фарадэр, который над островом висел. Привез новые снимки, остров мертв, никакого движения. Понимаю, что эта информация ничего не меняет, но есть мысли?

— Нет у меня мыслей, — покачал головой Павел, — кроме того, что я возьму с собой только сотню, вторая сотня будет ждать сигнала неподалеку от острова, если связь пропадет, запалим большой костер и вызовем остальных. А если сгинем, как и остальные, ну не знаю, дальше сами, но моих парней туда не отправляй. Если уж я не справлюсь, значит, действительно дело гиблое, и проще этот остров на дно пустить. Как вы это сделаете, я без понятия.

— Может, не пойдешь? — предложил Кренс. — Наемников много, своих отправишь, а сам со вторым отрядом будешь сигнала ждать.

Мираж качнул головой и принялся набивать трубку.

— Таков закон «Диких гусей», я — командир, я иду впереди, они идут за мной и выполняют мои приказы, но они должны видеть спину того, кто их ведет. Иначе не стоило и начинать эту возню с наемным отрядом.

— Чего тебе спокойно не жилось? — вздохнул Кренс. — Ведь не бедный человек. Конечно, аристократом не стать, но уважение ты имеешь, даже император в курсе, кто ты такой. Но все равно влез в это дело с наемными отрядами. Тебе что, приключений не хватает?

Головин пожал плечами.

— Мне нравится такая жизнь. К интригам я не предрасположен, я зарабатываю немало на патентах, но то, что я получаю за наемничество, это не менее честные деньги за пот и кровь. Даже более честные, чем за патенты. Так жил, и так, наверное, умру. — А сам подумал, что это будет уже во второй раз.

— Кто я такой, чтобы тебя отговаривать? — обреченно вздохнул Кренс. — Просто береги себя. Наемников много, а ты такой один. — Он посмотрел на часы, висящие на стене. — Пошли обедать.

Головин улыбнулся.

— Не хорони меня раньше времени. А поесть, ты прав, не помешает.

В столовой обнаружился Итанн, который в темпе поглощал суп. Выглядел он задумчивым, но это не мешало ему раздевать взглядом Литу. Та стояла у стены напротив и делала вид, что все нормально. Хотя, скорее всего, эта смуглянка уже не раз ублажала молодого господина. Ну, такие на Эксиоле нравы.