К сожалению, забастовки не могли прекратить развязаннуювойну, а бомбардировки — остановить Вьетконг. Снабжение по-прежнемудоставлялось на Юг неуловимыми отрядами Хо Ши Мина. И в мае в День Вооруженныхсил прошло невиданное количество митингов протеста против войны. Питер иПакстон участвовали в одном из них в Калифорнийском университете.

Это было уже в самом конце учебного года. Пакстон началабеспокоиться по поводу предстоящего отъезда в Саванну. Она так привыкла бытьвсе время вместе с Питером, что не могла представить себе ни дня без него.

Питер записался в группу поддержки юридического проекта, окотором говорил еще осенью. Он планировал провести почти все лето на Миссисипи,пообещав приехать к ней при первой же возможности. Она же собиралась летомработать в редакции газеты в Саванне, а Габби опять уезжала с родителями вЕвропу. Она не проявила энтузиазма, когда отец предложил ей поработать вредакции, но пообещала, что непременно сделает это на следующий год. Сейчас онахотела «в последний разочек» погулять с друзьями на Ривьере и с мамой в Париже.Эд Вильсон не одобрял, что жена потворствует прихотям дочери, но все же считал,что «еще один годик» свободы не повредит девушке.

Трое друзей уехали в Беркли первого июня. Питер и Пакстонпровели чудесный уик-энд в домике, который он снял на озере Тахо. Они впоследний раз лежали вместе в постели перед тем, как разъехаться на лето.

— Я сойду с ума без тебя, — шептал он ей на ухо иворошил длинные золотые волосы. — Мне будет так одиноко на Миссисипи.

— В Саванне будет гораздо хуже, — с горькойусмешкой ответила она.

Но они моментально забывали обо всем на свете, как толькопопадали в объятия друг друга. Так они провели самые длинные и счастливыевыходные в своей жизни. Его родители и Габби стали подозревать, что между нимичто-то произошло, но ни Питер, ни Пакетом не давали им повода убедиться вреальности этих подозрений. Они все время были вместе, оценки у них былиотличные, так что причин для недовольства не было. Питер, Пакстон и Габбисогласились поискать дом на троих на следующий год, так чтобы можно было житьпосвободнее, вне университетского кампуса. В этом случае их с Питером отношенияуже нельзя будет скрывать от Габби и придется ей все рассказать, но счастьежить вместе стоило того.

Первой из Сан-Франциско уехала Габби с матерью. Они полетелив Лондон, чтобы навестить друзей, затем собирались переехать в Париж. Следующейулетела Пакстон, с тоской попрощавшись с Питером в аэропорту. Он улетел в этотже день на Миссисипи, чтобы успеть проголосовать против ущемления прав тысячлюдей, находящихся в заключении. Для этого он срочно принял присягу ичувствовал воодушевление перед первым профессиональным «крещением».

Представление Пакстон на работе было совершено по всемправилам этикета, но она была жестоко разочарована, узнав, что ее определили кредактору, курирующему общественные новости, и ей предстоит составлятьсообщения о том, кто устраивает приемы, кто во что одет и что происходит вЮниор-лиге и Обществе дочерей Гражданской войны. Такая работа пришлась по душематери, она даже прониклась уважением к занятиям Пакстон, но сама Пакстонсчитала их совершенно бесполезными. Она часами сидела в редакции', в отчаянии следяза сообщениями-с телетайпа об акциях протеста в Алабаме, увеличении числа войскво Вьетнаме «всего» до ста восьмидесяти одной тысячи солдат и офицеров, многиеиз которых были рассеяны по всей зоне военных действий. Джонсон в два разаувеличил призыв в армию этим летом. Пакстон знала, что некоторых ееодноклассников и их младших братьев забрали в армию. Один из них был убит, иона не могла спокойно говорить об этом.. Внезапна ее поразила мысль, что Питератоже могут призвать в армию. , Почти каждый день она звонила ему или он ей, и всамом конце июля ему удалось вырваться на выходные. Он хотел сделать этораньше, но дважды работал в тюрьме за это время, и работа оказалась тяжелее,чем он ожидал. Когда она наконец взяла машину, чтобы поехать за ним в аэропорт,не было на свете человека счастливее ее. Он заключил ее в объятия, и онаотметила, что он очень хорошо выглядит — загорелый, с золотыми, выцветшими насолнце волосами такого же цвета, как у нее.

— Малыш, как хорошо увидеть тебя снова, — Онулыбнулся. — Я так устал вытаскивать людей из тюрьмы, что с трудом выражаюсвои мысли.

— А я изнемогаю от этих бесконечных завтраков в саду идневных концертов. Боже мой, я думала, что займусь чем-нибудь стоящим, а вместоэтого все лето пишу о друзьях своей матери.

Он опять улыбнулся и поцеловал ее, мечтая очутиться с ней впостели поскорее, прямо по дороге из аэропорта.

— А как поживает твоя мама?

— Как обычно. Ей не терпится увидеть тебя.

— О! Это звучит довольно угрожающе. — Он сновапоцеловал ее и не смог остановиться. Они не виделись два месяца и страшнососкучились друг по другу. Она сняла для него комнату в симпатичном отеле загородом, где вряд ли можно было натолкнуться на знакомых матери, о чем исообщила по дороге в Саванну.

— У меня есть предложение; — Он лукаво взглянул нанее и опять наклонился, чтобы поцеловать.

— Все, что пожелаешь, — весело откликнулась она.

— Как насчет того, чтобы посмотреть отель по путидомой?

Ей оставалось только рассмеяться этой хитрости.

— Недурная идея.

Она вся принадлежала ему. Она взяла два выходных в редакции,несмотря на общественно значимую свадьбу, отчет о которой надо было сдать.

Вскоре они подъехали к небольшому отелю, и Питер выгляделчрезвычайно серьезным и ответственным в костюме и галстуке, когда записывал ихв регистрационный журнал как мистера и миссис Вильсон. Он внес единственнуюсумку в чистую, просторную комнату, которая стала для них раем на ближайшиенесколько часов.

Был уже поздний вечер, когда она взглянула на часы и ахнула:

— Господи, мать ждет нас на коктейль.

— Мне кажется, я не в состоянии встать, еще одинпоцелуй. — Он снова опрокинул ее на постель, но только на минуту.

Затем они вместе приняли душ и оделись. На короткий миг импоказалось, будто они действительно муж и жена.

— Слушай, а она знает, что мы будем жить вместе вследующем году? — Он вовремя задал этот вопрос, а то они попали бы в оченьнеприятную ситуацию.

— Ты сошел с ума? Она думает, что я буду жить с Габби иеще одной девочкой, иначе она устроила бы такой скандал!

— Прекрасно. В таком случае мне нельзя будет братьтелефон. — Он озадачился, : но, не всерьез. Все, чего он хотел, это житьвместе с Пакстон, даже если к ней прилагалась его собственная сестра. Матьрассказала ему по телефону, что Габби не пропускает ни одного мужчину старшетридцати на Ривьере, — Мне кажется, это жест отчаяния, — сказалПитер, когда они ехали обратно в город. — Она еще совсем глупенькая ималенькая для того, чтобы выходить замуж.