как сушеходы выдерживают это всю жизнь? А ведь есть ещё испепеляющее солнце, колючие иглы мороза, липкость болотных испарений и грубая наждачка переносимого ветром песка. Только дождь способен приносить радость, но сушеходы почему-то прячутся от него.

На поверхности воды пошла рябь. Сердце Ахиллеи забилось сильнее.

Вот он — момент истины. Или низвержения в тартар.

На камень вылезла тонкая, нагруженная различными сумками и карманами русалка, целиком облачённая в тёмно-синий костюм, сделанный из мелкопористой ткани. Все ткани русалок, которые они изготовляли сами, были либо из водорослей, либо из волокон высших водных растений, либо из выделений моллюсков и других животных. Эта ткань отлично удерживала взвешенные частицы и не позволяла им проникнуть в жаберные прорези. Ведь эта русалка была из низов и работа у неё была в прямом и переносном смысле грязная — она следила за сушеходами и исследовала их трупы в водной части города. А жители что туда только не кидали и не выливали. Ни одна русалка не позволила бы себе или кому-нибудь ещё так загрязнять воду.

Русалка уселась на камень, слегка подогнув хвост (дальше группа хрящей вместо коленного сустава согнуться не позволила) и стянула с головы маску, старательно делая вид, что на камне она одна. Открывшееся лицо оказалось очень бледным, ещё более разбухшим, чем у других русалок, и почти прозрачным. Глаза были мутноватыми, а белые, начавшие темнеть у корней волосы были значительно короче волос советниц и помощниц — до определенного момента бледная русалка их остригала.

— К-как дела, Люмо? — слегка дрожащим от волнения и сухости голосом спросила Ахиллея. Плотноватая, но не разбухшая, изящная, в наряде из тонких синих тканей, с длинными голубоватыми ухоженными волосами и золотым пирсингом в ушах — она сильно контрастировала со своей собеседницей.

— Сушеходы слабы плотью и даже не могут удержать равновесие на том, что сами построили, и пьют ту воду, в которую испражнялись, а потом вымирают целыми семьями, — как ни в чём не бывало ответила Люмо. — Сегодня были трупы бедняков, у них не было ничего интересного, кроме нескольких колец из металла, который ржавеет. Но раз нам нужен каждый кусочек…

— А нашего фаворита не видно? — осторожно и совсем тихо спросила Ахиллея.

— Он уже встречался с Артемидой? — также тихо спросила в ответ Люмо.

Ахиллея некоторое время похватала ртом воздух, затем прошептала:

— Шанс ещё есть. Я видела, как у сушеходов била кровь из ушей и какими они становились.

— Но он же в любом случае умрёт? — довольным голосом уточнила Люмо.

— Скорее всего да, — упавшим голосом сказала Ахиллея. Она-то нашла, что обсуждаемый ими объект слишком забавный, очень неуклюжий и по-своему милый, как, например, морской конёк. Но Люмо чаще всего видела мёртвых рыб и её глаза радуются при виде уже ушедшей жизни. — Пожалуйста, следи, но не трожь.

Люмо повернула на неё голову, её лицо обиженно исказилось.

— Зачем рисковать, если я легко могу заставить его споткнуться и утонуть? Разве мало атлатетис уже погибли в этом супе?

Ахиллея подняла брови — точнее, ту часть лица, где они обычно бывают.

— Суп?

— Части растений и животных плавают в тёплой, окрашенный выделениями из этих частей воде. Сушеходы считают это съедобным и придумали много разновидностей с разными кусками трупов, — объяснила Люмо и радостно прищурилась. — Всё-таки я всё ещё могу удивить тебя?

Ахиллея молча кивнула.

— Чем меньше цепных дельфинов у Артемиды, тем проще добраться до неё, чтобы она не закричала. Поэтому надо топить каждого, кто может быть ей полезен.

— Это так не работает, — покачала головой Ахиллея. — Иначе никого не оставить. Я видела, как члены одного клана убивают друг друга, чтобы выжил сильнейший, но затем каждый раз наступали тяжёлые времена больших подозрений. Будь милосерднее, Люмо, если борешься за свет и свободу.

Люмо тихо зашипела, но покорно подняла ладони. Без Ахиллеи она прозябала бы на дне с остальными третьеярусниками, без работы и будущего. То, что она у поверхности, уже недостижимая высота, и её долг перед Старшей Помощницей никогда не будет закрыт. Так же как не будет прощён этот грех Ахиллее. Даже будь Люмо лучшей из разведчиц и заслужи амулет-окуляр, никто бы не завязал золотую цепочку между запястьем её и Ахиллеи. Не быть кровному союзу между высшим и низшим.

— Будь аккуратной, Люмо, и сильно не шуми. У наших предшественников не получилось свергнуть Анасисов, но теперь клан слаб, Регина юна и глупа, мы наконец остановим завоевания на Карибах. — Ахиллея нагнулась и поцеловала Люмо в шершавую и красноватую от раздражения щёку. Та довольно моргнула, точно кошечка, бросила тихое "vale" и осторожно скользнула в воду.

Подождав с четверть часа, пока вода успокоится, Ахиллея скользнула следом.

* * *

Бесник слишком сильно волновалась за фрегат, из-за чего и не привела его к причалу, а оставила в нескольких кабельтовых[2] от пристани. Нужны были люди Леграна, поэтому, оставив оба корабля, капитан доплыла на шлюпке в окружении наиболее верных своих людей. Морис в числе обывателей простых остался на "Непрощающем".

Бесник нервно сглотнула, когда увидела Кристину в сопровождении двух вооружённых слуг.

— Приветствую, судар… ыня, — жёстко сказала та, когда капитан ступила на причал, поспеша отвесить поклон. — Что-то я не помню, чтобы давала вам каперское свидетельство, разрешающее захватывать альбионские корабли.

— Разрешите доложить, мадемуазель Легран! — быстро произнесла Бесник. — Этот корабль стал призраком, команда была перебита не нами! Подтверждение моих слов вы можете узнать у моих людей и в судовом журнале "Непрощающего"!

Углы рта Кристины приподнялись.

— Позвольте спросить: кто же перебил команду?

Бесник, мелко дрожа, подняла вверх руки.

— Позволите подойти поближе и сказать вам?

Кристина пожала плечами и сделала шаг вперёд, слуги отступили. Капитан, мелко семеня, подошла к ней и шепнула:

— Русалки с меткой ламантина на руке.

Затем отстранилась и сказала уже громче:

— Никто из альбионцев не остался в живых. Мёртвые были обезображены, и мы похоронили их по морскому обычаю. Все важные имена также записаны в журнале.

Сердце Кристины ухнуло вниз, но она не подала виду. Смерив Бесник снисходительным взглядом, она оглядела фрегат, ища следы повреждений и прикидывая, во сколько может обойтись ремонт.

— Это… неплохо, — наконец сказала она. — Корабль пока поступит в распоряжение губернатора Аматора, а вам зачтётся… — Кристина безо всяких эмоций взглянула на дрожащего внутри Йорека, угрюмого Ламарка, двух оробевших матросов и горящую надеждой капитана Ринальдино. — …За пойманную вами рыбу. Вы ведь привезли рыбу?

Команда застыла в недоумении. Они были уверены, что ослышались.

Увы, Кристина была серьёзна.

Бесник втянула своим большим носом воздух, сжала кулаки, выпятила колесом