Там она познакомилась бы с вдовой великого пейзажистаКорреджо, которую называли «дамой Корреджо» и которая вместе с друзьямипокойного мужа, Сансовино, Тицианом и Аретино, просиживала целые часы застолом, уставленным блюдами с дроздами, приправленными перцем и лавровымилистьями, с окороками из Фриуля, присланными для Аретино графом Манфредом деКалланто. Во время этих застолий рекой лилось превосходное треббиано, которымснабжала компанию сама дама Корреджо… Все это Троянда знала только по рассказамПьетро. И обо всем прочем, что происходило с ее возлюбленным за пределамипалаццо, Троянда узнавала только из его собственных уст.

Боже мой, как же она скучала! Но ведь у бедняжки Пьетро небыло ни минуты свободной!

— Столько важных господ, — говорил он, — одолевает меняпостоянно своими визитами. Лестницы моего палаццо просто истоптаны их ногами,точь-в-точь как мостовая Капитолия колесами триумфальных колесниц. Но не думаю,чтобы Рим видел такую смесь народов и языков, какая наполняет мой дом. У ПьетроАретино можно встретить турок, евреев, индийцев, французов, испанцев, немцев;что до итальянцев — подумай, сколько их может быть! Я не говорю уже о черни;невозможно видеть меня без монахов и патеров вокруг… Я всемирный секретарь!

Что это означало, Троянда почти не понимала. Она зналатолько, что Аретино — писатель. Да-да, настоящий писатель, почти как Овидий,Гораций, Гесиод… вернее, как Менипп, ибо он писал не стихи, a giudizii.

Аретино так часто произносил это слово, что Троянда как-тоумолила его показать ей хотя бы одну giudizii. Он со смехом — Аретино всегдабыл в хорошем настроении! — принес ей кругом исписанный бумажный лист, накотором она прочла:

— «Объявляю вашему величеству и выражаю уверенность…» — Оназапнулась: — Величеству?..

— Я пишу королю Франциску, — спокойно пояснил Аретино.

Троянда чуть не упала от изумления, а он продолжал:

— Ну что ж такого? Я пишу свои giudizii Карлу V, султануСолейману, мавританскому пирату Хайреддину Барбаруссе, Фуглерам в Германию,Генриху VIII… А они мне платят.

— Платят?! — изумилась Троянда, не имевшая представления отом, что за удовольствие можно получать деньги.

— Разумеется! Правда, по-разному. Скажем, Карл платитаккуратно, а Генрих не вполне. Отлично платят маркиз дель Васто, полководецКарла, граф Лейва, губернатор Ломбардии, Федерико Гонзага, маркиз Мантуанский,Франческо-Мария делла Ровере, герцог Урбинский, и его преемник Гвидубальдо.

— Да почему ж они платят? — все еще не могла взять в толкТроянда.

— Потому что не хотят, чтобы я во всеуслышание трепал ихимена, имена их любовниц и фаворитов, их грешки и грешищи. Да ты читай, читай!

И она снова начала читать:

— «Объявляю вашему величеству и выражаю уверенность, чтоРак, Скорпион, Весы и Близнецы при содействии книжников и фарисеев Зодиакавольют в меня секреты неба, как вливают в зверинец князей все пороки:коварство, трусость, неблагодарность, невежество, подлость, хитрость и ереси,чтобы сделать вас великодушным, храбрым, благодарным, доблестным, благородным,добрым и христианнейшим. А если небу угодно сделать их ослами, грубиянами(plebei) и преступниками, почему именно мне хотят зла герцоги Феррары, Милана,Мантуи, Флоренции и Савойи, герцоги только по имени? Разве я несу вину замолчаливую скаредность императора? Я побуждал короля Англии к перемене ложа?..»

Тут Аретино заметил изумление Троянды и пояснил:

— Генрих развелся с Екатериной Арагонской из-за Анны Болейн.

— «Если Венера заставляет злоупотреблять косметиками маркизадель Васто, что я могу поделать?..»

— Это так, мелочи, — перебил Аретино. — Легкий выпад поадресу приятеля.

— «Если Марс отказывает в воинской доблести Федерико Гонзага,зачем сваливать это на меня? Если Рыбы заставляют Альфонсо д`Эске солить угрей,пусть он пеняет на себя, а не на Аретино. Если…»

Пьетро хлопнул себя по коленям:

— Я особенно горжусь этой фразой. Альфонсо д`Эске объявилрыбную торговлю монополией феррарской казны. Да слыхана ли где-нибудь такаячушь?! Рыба ловится в водах Венеции — а налог за это платить в Ферраре! Умеретьможно от смеха. И дальше, про кардинала Чибо… Ну-ка, вслух!

— «Если Близнецы сводят кардинала Чибо с невесткою, за чтодуется на меня славный синьор Лоренцо? Если Козерог украшает голову герцогуПадуанскому, ведь не я же был сводником!..»

Троянда опустила листок на колени. Отношения кардинала Чибок жене его брата Лоренцо были притчею во языцех, слухи об этом в свое времяпросочились даже сквозь толстенные стены Нижнего монастыря. Но толь ко этотоскорбительный намек до нее и дошел, все остальные уколы остались непостижимы,хотя она и понимала, как ранят giudizii тех, о ком там говорится. Онасообразила, что это никак не частное письмо, а что-то вроде листовок, которыесмогут прочитать все грамотные люди. Прочитать — и позлословить о распутникеГенрихе Английском, о неуемном щеголе дель Васто, о рогоносце из Падуи. Значит,богатые и именитые люди платят Аретино за то, чтобы он не упоминал об их язвах.Понятно…

Видимо, Аретино заметил смущение в ее лице, потому чторассмеялся:

— Не тревожься. Я, конечно, профессор шантажа, но Влитературе прославлен своей драматургией.

— Как Эзоп и Еврипид? — с надеждой спросила Троянда, впервыеостро пожалев, что лишена возможности посетить театр и увидеть произведениесвоего господина на сцене.