что с ее плеч, наконец, свалилась тяжесть, гнетущая ее все эти дни.

А немного позже в узком коридоре суда случилась неожиданная встреча. На пути идущей к выходу подполковника Низовцевой неожиданно появился высокий и крепкий молодой человек.

— Степан? Ты что здесь делаешь? — женщина с интересом подняла глаза, мужчина был выше ее на голову.

— А мне вот интересно, что ты здесь делаешь, Ирина?

— Работа.

— Работа? Зачем ты здесь? — он угрюмо двинулся к ней.

— А тебе что? Ты… — у нее расширились глаза — Ты с этой девушкой?

— Да, и держись от нее подальше, су. а!

— Не тебе решать, Степочка — она ухмыльнулась, по звериному ощерив зубы — Лучше не влезай в эту историю, по-хорошему тебе советую, по нашей стаарой памяти.

— А кто должен решать? Твоя что ли проклятая кодла? Предупреждаю, шею тебе и твоим подельникам сверну.

Низовцева ничего не ответила, прошла мимо, бросив на ходу: — Неизвестно, кто еще шею себе свернет, сосунок — ее глаза недобро блеснули, и она тут же начала набирать на виртуальной клавиатуре сообщение.

— Идем, идем скорей — Удальцов схватил Русакову за локоть и начал подталкивать дальше по коридору, затем взял ее за руку и потянул к лестнице.

— Степа, куда ты меня тащишь?

— Потом, Алена. Нам надо срочно уходить.

Что-то в голосе молодого человека заставило девушку подчиниться ему. Он перехватил ее походный баул и стремительно устремился вниз: — Здесь вторая лестница. Надо уходить, пока они не опомнились.

— Да кто это они?

Степан резко обернулся, его лицо приблизилось вплотную: — Милая, это очень опасные люди.

Алена только распахнула глаза, но благоразумно промолчала. Эти, полные тревоги дни, уже научили ее держать себя в руках. Они выскочили на улицу, начинал моросить мелкий дождик. Удальцов внимательно оглянулся, затем махнул рукой, и они вдвоем одним махом перебежали дорогу. Пройдя через небольшой сквер и углубившись во дворы старых зданий, пара остановилась, спрятавшись за какую-то хозяйственную постройку.

— Ты, наконец, сможешь мне сказать, что происходит? — девушка смотрела тревожно и выжидающе.

— Это сложно объяснить, Алена. Если я все правильно понимаю, они очень опасные люди. Ты видела ту женщину, с которой я разговаривал?

— Да, это та следователь, которая пыталась меня незаконно допросить.

— Тогда все ясно. Она в их банде! Не смотри так, мне отец про такие рассказывал, больше пока ничего сказать не могу.

— Тогда тем более надо обратиться в милицию или… прокуратуру. Судья же был за нас!

— Не все так просто Аленушка. Эти негодяи могут и убить запросто, заметая следы. Нет человека и нет дела!

Девушка еще больше распахнула свои большие зеленые глаза. Степан смотрел на нее с искренней тревогой. Но ни испуга или страха в его лице она не заметила, только решимость и спокойная готовность к схватке. Это сразу успокоило Алену и придало ей желания действовать.

— Какие у нас планы?

— Так — Степан задумался — нам надо временно исчезнуть. Они все силы сейчас бросят на наши поиски. Их банда будет использовать возможности органов в собственных целях. Они, скорей всего, пойдут сейчас на все. Интересно бы знать ради чего это делается.

— Они ищут моего отца, Степа. Тот КОБовец, который меня допрашивал, заявил, что он жив.

— Кто он, твой отец?

— Работал на Корпорацию, погиб в Пакистане.

— Понятно — лоб молодого мужчины сморщился, затем он начал расстегивать браслет — Так, мне придется избавиться от своего наладонника.

— Подожди! — девушка достала из сумки какой-то серый обруч и ловко закрепила его на запястье парня — Я же, идя в суд, все с собой прихватила. Это самодельное устройство для экранирования, пока работало.

— Какая ты у меня молодец — молодой человек притянул девушку к себе и ласково погладил по голове — Не пропадем!

— Не пропадем!

Было хорошо вот так, тихо и молча стоять под моросящим дождем и никуда не стремится. Два близких, чувствующих друг друга сердца.

— Кажется, я знаю, куда мы поедем. Это почти на сто километров восточней. Осталось придумать, как туда попасть.

— А это уже моя забота, побежали.

По пути Алена рассказала, что рядом находится станция автопроката, в которой работает ее хорошая подруга. У них также есть правило поощрять работников бесплатным прокатом машин. И в самом деле, вопрос решился очень быстро. Подружка приветливо встретила Алену, а та под предлогом выезда за город, попросила ее взять эмобиль на свое имя. С наладонника, выданного Леоновым, Русакова тут же перекинула деньги на счет подружки. Эти личные гаджеты позволяли свободно пользоваться собственными банковскими счетами. Подружка, яркая шатенка оценивающе взглянула на Степана и понимающе улыбнулась Алене. Вряд ли она будет болтать лишнего.

Удальцов подрегулировал ручное управление под себя и вырулил на широкий проспект. Он ехал быстро, на границе разрешенной скорости, четко соблюдая ограничения и правила движения. Степан любил водить и делал это с удовольствием. Он умело перестраивался из полосы в полосу, вызывая иногда недовольные гудки водителей. Москвичи так расслабились, что даже в автоматическом режиме позволяли себе ехать не только в крайнем правом ряду. Молодые люди уже буквально через пятнадцать минут выскочили за обновленный МКАД и понеслись прямо по Владимирской магистрали.

— Как тут чудесно! — Алена только что закончила программировать автопилот эмобиля, отправив его на прокатную площадку в соседний городок, и смогла спокойно оглянуться. Небольшая роща подходила к самому урезу тихой речки, за которой живописно расположилась небольшая старая деревенька. Молодые люди перескочили небольшой мосток и потрусили по тропинке наверх.

— Нам сюда — Степан повернул направо. Обойдя крайние дома, он двинулся к невысокой каменной постройке, рядом с которой высилась гора опилок, и лежали пахнущие смолой бревна. Молодой человек постучал в широкую дверь, и вскоре оттуда вышел высокий худощавый человек. Небольшая рыжеватая бородка затеняла нижнюю половину лица, вторую покрывали большие защитные очки.

— Привет, Леонид.

Бородач поднял очки и подслеповато уставился на Удальцова: — Степан, ты?!

Они обнялись крепко, как старые друзья.

— Я вижу, у вас что-то случилось?

— Ох! Тебе лучше не знать — Степан нахмурился. Они сидели в большой комнате деревянного домика, стоявшего рядом с мастерской, она же служила и кухней.

— Надо отсидеться?

— Понимаешь.

— Оставайся тогда здесь. Продукты в холодильнике, на кухне все есть, белье и одеяла в комоде. Я все равно живу в соседней деревне, а здесь же иногда останавливаются приятели художники.

— Спасибо, Леонид.

Удальцов встал и вышел на широкую веранду. Солнце уже садилось, выглянув из облаков, и заливая багряным светом призрачный вечерний мир, играя яркими бликами на