— Я бы и не подумала, что вы священник. Они такие…

— Важные и толстые? Это в Москве подобные только и остались. Все, кто с народом еще до реформ оттуда ушли. Надо служить людям, а не канону, придуманному самими же людьми. Цените сам дух, а не его проформу, так мы считаем, а оценят нас уже по делам нашим. Вот так и живу, в согласии с собой и окружающим миром. А если мир в душе, то и добро творить хочется.

— Как хорошо вы сказали — Алена улыбнулась. Отец Леонид залюбовался этой юной женщиной, копна ее волос купалась в солнечных лучах, а в сияющих глазах играли зайчики.

— Вы так вчера друг друга называли странно.

— Аленушка и Добрый молодец?

— Ага — хозяин снова улыбнулся, он начал лучше понимать своего старого товарища. Такие солнечные девушки встречаются и в самом деле редко.

— Я Алена, значит Аленушка, как в сказках говорят. А Степан сильный и добрый, Добрый молодец, который прискакал спасать свою суженую от злого Кощея.

— Любите его?

Алена замерла, прислушиваясь к себе, а потом уверенно тряхнула головой: — Да, люблю.

— Вот и хорошо — отец Леонид повернулся в сторону заливного луга, также впитывая таинство утра.

— Ой, пора завтрак готовить. Какая я все-таки девочка мечтательница! — огорченно воскликнула девушка, запахнулась в халат и проскочила в комнату. Уже через пару минут, одетая, она суетилась в кухонном уголке большой комнаты. Чуть позже к ней подошел Леонид, поставив на столик плетеную корзинку.

— Здесь свежие яички, у меня курочки несутся.

— Ой, спасибо!

— И свежий хлебушек. Бабуля, у которой я живу, вчерась испекла.

— Как здорово! — Алена ловко разбила несколько яиц в сковородку, кинула туда приправы, нарезала хлеб и сыр. Чайник уже вовсю пыхтел на плите, и вскоре в доме запахло духовитым чаем.

Из душевой показался Степан, подошел к девушке сзади и поцеловал ее в макушку, затем уселся за стол. Алена ловко разложила омлет по тарелкам, пододвинула ближе нарезку и наливала в большие кружки свежий чай. Леонид с удовольствием смотрел на ее ловкие движения, все больше улыбаясь.

— Нравится? — Степан стукнул друга в бок.

— Хорошая — хозяин ответил улыбкой — У вас все серьезно?

Степан вдруг помрачнел и задумался, увидев его потемневшее лицо, и Алена невольно остановилась.

— Знаешь, да. Это и в самом деле моя суженая, так Аленушка себя называет. Только…

— У вас проблемы? — уловил нотку тревоги отец Леонид — Я могу тебе помочь?

— Спасибо, Леня — Степан поднял глаза и смотрел прямо — Ты нам уже сильно помог. А больше я не скажу, чтобы не создавать тебе лишних проблем.

— Но друзья для того и нужны, чтобы их решать.

— Извини, не в этот раз.

— Не понимаю — Леонид нервно потеребил бороду — Вы что-то натворили?

— Не совсем. Но у нас, вернее у Алены большие проблемы, и не по ее вине.

— Степа, ты чего-то не договариваешь.

— Лень, давай так, ты пока верь мне на слово. Когда будет можно, ты все узнаешь самым первым. Ты мне доверяешь?

Леонид поднял свои чистые глаза на нежданных гостей: Степан выпрямился в ожидании ответа, а Алена встала за ним, положив свои мягкие руки на его могучие плечи и гордо подняв голову.

— Да, доверяю.

— Тогда сможешь выполнить одно небольшое поручение? Я знаю, в вашей церкви свой, защищенный канал связи, который никакие органы не имеют право прослушивать.

— Да, но…

— Леня, никаких но. Надо отправить этот файл вот сюда.

Хозяин включил наладонник, прочитал сообщение и поднял на Степана донельзя удивленные глаза.

— Но это же…

— А ты думал что-то запрещенное? — Удальцов опять улыбался.

— Тогда выпью чаю с вареньем и пойду к себе.

— Вот это по-нашему!

Когда высокая фигура священника скрылась за поворотом, Алена обернулась к Степану: — А что это был за адрес?

— Дом моего отца — улыбнулся Удальцов и притянул ее к себе — Канал Новой Церкви не прослушивают, а КОБовцам известно, что моему отцу время от времени на почту приходят секретные файлы. Он хоть и в отставке, но связи со старыми товарищами не теряет, поэтому опера КОБ вряд ли заподозрят, что в одном из писем наше сообщение. Как получим ответ, двинемся дальше.

— Куда? — девушка доверчиво посмотрела снизу вверх, в ее глазах виднелась тревога.

— В один домик в лесу. Там безопасней и имеется оружие.

— Я боюсь, Степочка.

— Ален, не буду врать, что бояться не стоит. Это нормально, не боятся только дураки. Но мы же будем не одни, нам обязательно помогут — молодой человек притянул девушку к себе и крепко обнял — Мы выстоим, малыш. Не так они и сильны, как кажется, и их мало. А наших товарищей по духу сейчас много, и они все готовы нам помочь. Вспомни, что было перед зданием суда. КОБовцы же отступили, потому что почувствовали, что правда за нами, и она сильнее их закона. Тем ребятам пятнадцать лет назад было намного тяжелее. Но и они выстояли!

Отец Леонид оказался столяром краснодеревщиком, в длинном кирпичном здании у него находилась мастерская. Там он и работал днями, по вечерам объезжая округу и исполняя службы в церквях и часовнях. Алена полюбила заходить в его мастерскую. Здесь пахло свежей стружкой, лаком и краской, можно было обнаружить множество интересных вещей. Степан же попросил Леонида притащить большой виртуальный планшет и скрупулезно трудился над рабочим проектом. Арктикград и его климатическая система занимала важное место в голове молодого инженера.

А по вечерам они все вместе любили посидеть на веранде и пить чай из настоящего самовара, смотреть на закат или просто беседовать при свечах. Алена навсегда запомнила эти теплые майские вечера. Вечера зародившейся любви и надежды.

— Представляешь, эти инферналисты набирают все больше адептов. Они достаточно сильно потеснили традиционные церкви в Западной и Северной Европе. Хотя ничего удивительного, христианство там представлено в основном различными сектами и уже давно отступает под натиском безверия.

— А кто такие, эти инферналисты? — удивленно взглянула на священника Алена.

— Новая глобальная секта. Инферно по латыни означает ад. И они считают, что Земля и есть самый настоящий ад. Именно поэтому на ней и творится столько зла, и что христианство есть обман для людей, на самом деле давно живущих в царстве Аида. В чем-то они, может быть, и правы — Леонид задумчиво посмотрел на пляшущее пламя свечи — Христианству уже больше двух тысячелетий, а мы так и не приблизились к царству Божьему. Наши иерархи даже