Когда разгорелся костер, ушастый ушел за дичью, Непобедимый, типа тоже занятой, ходил кругами, бормоча себе под нос, Эвка доставала из мешков провизию, Барри мешался принцессе, а Энтуан занялся лошадьми. Конечно, здорово, что все при деле, но обо мне будто забыли совсем. А самой лезть и говорить под руку – неприлично. После поступка ворона мне захотелось хоть немного побыть такой же благородной. И благодарной.

Вот! Я признала это!

К ночи, когда все наелись и пришли в благодушно-расслабленное состояние, я решилась. Встала, прочистила горло, задрала морду кверху, показывая всю степень своего возмущения, и задала самый наиважнейший вопрос:

– Как мы могли оставить меня на растерзание демонам? Как у вас только стопы повернулись уйти просто так? Я разочарована. Я до жухлого клевера огорчена вашим поступком! А ты, – уличительно показала копытом на Лиса, – даже не рад видеть меня снова. И это обидно. Задевает мои самые светлые единорожьи чувства. И вообще, злой ты человек.

– А он не человек, – тихо заметил ушастый, подбрасывая хворост в костер.

Я прищурилась, глядя на Непобедимого. Тот невозмутимо обгладывал косточку.

– Оборотень я, – сказал Лис, на секунду отрываясь от своего занятия. – Наполовину, – и подмигнул.

Пустырника мне. Срочно.

Я присела. Потом подумала и легла.

– Это ты меня напугать хочешь? – от внезапно пришедшей догадки я снова подскочила на ноги. – Так знай – не выйдет. Мне после демонов и мага-экспериментатора ничего не страшно. Понял?

Лис даже не посмотрел на меня. Прямо, важный какой. Я отвернулась, взмахнув хвостом, и подошла к Барри.

– А он что за зверь? Большой? – уточнила у вора.

– Лис, – шепотом ответил Барри.

– Да, Лис. Других оборотней тут нет.

– Так, говорю же, лис он.

– И давно?

– С рождения.

– Чудеса, – протянула я и взглядом поискала ворона. – Перистый, ну-ка, иди сюда!

Нет, я, конечно, понимала, что Непобедимый, в принципе, не опасен. Не кусался же раньше. Но за Кара забеспокоилась. Вот, слисит его Лис, где мне потом такого же заботливого клювика искать? Потому я и запретила птицу отходить далеко. По крайней мере, пока не научится летать.

Перед сном у меня осталось одно незавершенное дело, которое не давало мне покоя – Энтуан. Он же такой маленький и бесхитростный, что я не могла не узнать, не обижал ли его кто.

Выяснилось, что принца Крельского посмела оскорбить Эвка. Она отказалась от его предложения. Вот же сосна обыкновенная! А ведь Энтуан всего-то и хотел обменяться лошадьми, когда животное принцессы начало хромать. Я, вот, принца понимала. Один бронелифчик немалый вес имеет, а уж с запасами…

В общем, пожалев мальчика, я пообещала ему разобраться с неблагодарной принцессой и ушла спать. Кар привычно улегся в моей гриве, предварительно проведя по ней лапками. По обыкновению, не из надобности.

Предвкушая много-много интересного, я погрузилась в сон, уже на грани яви вспоминая, что не узнала планы детишек.

***

Проснулась я глубокой ночью. Костер почти прогорел.

Меня разбудили странные звуки. Сначала я подумала, что детки решили сбежать, но потом увидела спящих эльфа, Энтуана и Барри. А вот Эвки с Карлисом не было. Зато слышались они отлично.

Неловко дернув головой, я разбудила перистого, и тот, струхнув, громко каркнул.

Спугнул голубков.

А ведь Карлис почти признался в любви!

– Чего каркаешь в ночи? – расстроенно спросила птица.

– Показалось, что оборотень напал.

– И что? Думаешь, голосом его отпугнешь?

– Дайте поспать! – вмешался Энтуан.

– Меня саму разбудили! – пожаловалась я.

– А где Эвангелия? – искал проснувшийся Барри.

Усевшись, он потер глаза.

– Тю-тю, Барри, – ответила я. – Не уследили вы за яблонькой.

– С Карлисом она, – пояснил ворон, вновь умастившийся на моей гриве.

– Могли бы и не прятаться, – пробурчал ушастый, переворачиваясь на другой бок.

– Угу, – согласилась я, прикрывая глаза.

Наступила тишина. Эвка и Лис не возвращались, хотя были, вроде бы, неподалеку.

– Утолите мое единорожье любопытство, – тихо попросила я. – Те, от кого Непобедимый ставил купол, могли ли сейчас украсть его или принцессу? Чисто гипотетически.

– Скорее, Эвангелию, – отозвался Барри. – Артефакты у нее.

– Но с ней Карлис, – почти успокоил всех Энтуан.

– Лис не может мыслить здраво, когда Эвангелия близко, – возразил ушастый.

– Это полный покос, – сделала я вывод.

– Может, не сообразят? – тихо понадеялся ворон.

Чаяния перистого не оправдались. С криками, которые нельзя пересказывать даже шепотом, все трое подскочили, запалили костер и стали осматриваться.

– Думаете, так виднее? – лениво спросила их.

– Так уютнее, – отозвался Энтуан, стараясь оказаться ближе ко мне.

Едва сдержалась от того, чтобы фыркнуть. Хотя бы от страха. Когда рядом кто-то боится, это не происходит без следа.

– Может, Лис того… съел Эвку и убежал, а вы тут паникуете, – предположила я и тут же поникла.

Такой вариант не нравился даже мне. Барри осуждающе посмотрел на меня.

– Или это… посевная началась у оборотня, и он сейчас сеет… подальше отсюда.

– Мы бы услышали, – не согласился ушастый.

Ну да, у эльфа слух должен быть хороший.

– И что делать будем? – спросила я. – Предлагаю спать, – зевнула для убедительности.

– Мы не можем их бросить! – воскликнул Энтуан почти на ухо.

– А меня вы кинули, – обиженно заметила я. – А вороного вообще не попытались спасти.

– Точно, – поддержал перистый.

– Вот! Ворон – птица мудрая. Слушайте ворона! А если вам совесть надо успокоить, пройдитесь вокруг лагеря метров на пять. Но все равно не советую.

– Это почему? – уточнил Барри.

– В последний раз, когда я пошла на поводу у совести, меня кто-то предал и оставил один на один с полчищами демонов!

– Но ты же выбралась, – умничал эльф.

– Выбралась. Причем сама, еще и перистого спасла. А их двое, с оружием. У Эвки меч в лосинах, у Карлиса магия, и в зверя он превращаться может. Зачем там мы?

– Она права, – согласился Энтуан.

– Мы не можем… – попытался возразить эльф, но Барри моментально его заткнул.

– Тихо! – шикнул он. – Слушай, ушастый!

Замолкли все. Даже я. Да что там – даже клювистый!

В метрах двадцати от лагеря начинался лесок. Именно из него доносился хруст. Слава петрушке, не костей, а всего лишь сучков. Кто-то шел. Сначала осторожно, а затем в наглую, так как звук шагов стал слышаться громко и отчетливо.

Ох, ядреный перец, так страшно мне не было даже у демонов! А опасности в долине единорогов показались сущей мелочью.

– Вы хоть мечи достаньте, – попросила я. – Где ваше мужество? Зомбаков только так рубили!

– Зомби не страшные, – возразил Энтуан.

– Тьфу ты! Токсикоманы счастливые! Может, убежим?

– Сбегают только трусы! – воскликнул эльф и поднял свой лук.

Стрела при этом смотрела, почему-то, вверх.

Из леса показался