была, но я ее понимала. Скрытой, человеческой частью. И потому жалела.

Парни тоже не выглядели победителями. А эльф, имени которого я так и не удосужилась узнать, чтобы отправиться с нами, переложил командование ушастым войском на своего младшего брата.

Вообще, все выглядели пришибленными.

А когда мы нашли Эвку, то попросту растерялись. Сидя у ручья, она ревела, орала, рычала и чуть ли не драла на себе волосы. К такой принцессе и подходить-то боязно. Про разговоры уж молчу.

В общем, так мы и сидели чуть поодаль, ждали, когда она успокоится.

К ночи запалили костер. Эвка уснула.

– Вы мне одно скажите, – шепотом попросила я. – Кто победил?

– Узнаем через триста тридцать восемь лет, – ответил ушастый. – Холод пока отошел, я чувствую это, как и любой другой эльф.

– Понятно, – вздохнула я и посмотрела на принцессу.

Дуреха даже во сне всхлипывала.

– Говорила же ей, чтоб Энтуана любила… – проворчала я.

– Тогда колдунья князенка забрала бы, – прокаркал ворон.

– Почему это?

– Ей же любовь была нужна.

Я ничего не поняла, но развивать тему не стала. Былое уже прошло, и гадать, применяя много «бы» – неблагодарное дело.

– Теперь по домам? – спросила и лениво щипнула травку.

– Сначала поможем Эвангелии, – благородно заявил ушастый.

Остальные согласно закивали.

– И мы пособим. Правда, Кар?

– Посодействуем, – не стал отказываться ворон.

– Кстати! – встрепенулась я. – Ушастый, а как тебя зовут?

Эпилог

Дворец кипел с раннего утра.

Как же, королева выходит замуж! И не за кого-либо, а за самого эльфийского принца Махталеона Орлениффа! Кстати, это тот самый эльф, который с нами путешествовал.

После спасения мира прошло полгода. На календаре значилась поздняя осень, а по факту стало только чуть-чуть прохладно.

Ну, и хорошо, гостей не разморит и нигде не заморозит. А это немаловажно при таком количестве горячительных напитков. Я проверяла – вина наготовили столько, что всему королевству хватило бы!

А ушастые очень хитрые! Нет бы свадьбу у себя в лесах сыграть, так нет же – все за Эвкин счет. А та совсем от копыт отбилась – не слушает меня. Вот доумничает, уйду от нее. И перистого с собой заберу. Он, хоть и может уже летать, продолжает бесцеремонно кататься на мне. У него, видите ли, крылья не окрепли. Так, когда им крепнуть, если хозяин на единорожьем горбе катается постоянно?

Интересно, что случилось с Энтуаном и Барри?

Князенка испортила придворная жизнь. Вернее, его воздушно-мимимишные жительницы. Больше Энтуан не горел женитьбой и не хотел подвигов.

Барри Эвка отблагодарила так, что нет-нет да закрадывались подозрения интрижки между ними. Королева пожаловала ему пост министра по финансам. Хотя я ведь давала ей как-то совет по правильному устройству вора в делах государства.

Ну а эльф оказался самым пронырливым. Утешая новоявленную принцессу, он внезапно в нее влюбился, потом невзначай сообщил, что у Лиса ожидаются лисята, и почти не специально остался в ее спальне на ночь. Утром объявили о помолвке.

И вот сейчас, спустя два месяца, дворец кипел.

Мне еле удалось вырвать Кара из рук пронырливых фрейлин. Он хоть и ворон, но заливал почище любого соловья. Нравилось птицу внимание красивого цветника. Пусть он и отрицал это.

Что же еще рассказать?

Все хотят в сказку. Можете даже не врать, что это не так. Я вот туда попала. И было все, как положено: принцы на любой вкус, роскошное жилье, я – невероятная красавица, а также копыта, хвост и рог.

Такой я и осталась на данный момент.

Конец.

– Все записал? – строго спрашиваю ворона, удерживая копытом его хвост.

– Слово в слово. Пусти уже, там веселье началось.

– Никуда твое веселье не денется. А я хочу человеком стать! Когда еще все правители и маги соберутся в одном месте?

Пробегаюсь взглядом по косым строчкам. Вроде не соврал, ничего от себя не добавил.

– Кар, вот ты ворон, а пишешь хуже курицы!

– Искала бы другого писаря! – оскорбляется перистый.

Хотя уже можно перевести его в разряд пернатых.

– Не обижайся, Карчик, – ласково говорю, но хвост не выпускаю. – Перепиши в двух экземплярах и можешь веселиться, честное единорожье!

– Бумагу давай, – как-то быстро соглашается он.

Но причин не верить ему у меня нет.

– Подожди, главного же не написали! Пиши: «На основании моей незаменимой роли в спасении сего мира, я убедительно прошу кинуться на поиски…». Подожди, надо сформулировать поскромнее.

Но вороно́й просто зачеркивает последние слова и продолжает без диктовки: «Хочу снова быть человеком».

– Ну, так тоже можно, – согласилась с ним.

– Копыто убери. Сейчас перепишу аккуратно. А потом доставлю всем, кто хоть как-то может помочь.

– А ты чего такой покладистый? – спрашиваю с подозрением.

– Помочь хочу, – отвечает не поворачиваясь.

Доверчиво убираю копыто, ворон тут же взлетает с письменами в клюве, но я не успеваю возмутиться, как он тут же опускается на стол.

– Тут удобнее, – поясняет он.

На улице что-то бахает. Кар вздыхает, но не более. А мне вдруг совестливо становится.

– Ты прости меня…

– Все нормально. Я бы на твоем месте тоже такой шанс использовал. Но ты уверена, что надо все рассказывать?

– Конечно! А вдруг не проникнутся тяжестью единорожьей доли?

Ворон утыкается в бумагу, ловко водя лапкой с пером.

– У меня есть предложение, – не отрываясь от письма, говорит Кар. – Сказку мы твою, конечно, передадим, но оставаться на месте и ждать помощи не стоит.

– И что делать?

Ворон поднимает голову и глядит на меня угольными глазами.

– Будем искать выход из этой сказки.

– Уверен?

Спрашиваю не о предложении, а об участии Кара, но, кажется, он понимает вопрос правильно.

– Уверен, – отвечает птиц не задумываясь.

Ну, раз так, тогда и бояться нечего. Правда?

Теперь точно конец!