из автобуса, чтобы немного размяться. До плато Лаго-Наки осталось ещё около часа пути, но вдали уже виднеются очертания гор. Такие величественные, но пока ещё далёкие.

– На одних яблоках, Верочка, далеко не уедешь, – звучит совсем близко, и я буквально подпрыгиваю на месте от неожиданности.

Степан стоит рядом со мной, настолько близко, что если бы нас увидели девчонки из класса, то непременно побежали бы искать камни вдоль дороги, чтобы закидать меня ими.

Но мы стоим позади автобуса, и нас не видно из дверей супермаркета.

– Йогурт? – Саныч протягивает мне бутылку с питьевым йогуртом. – Или злаковый батончик?

А до меня вдруг доходит, как он меня только что назвал. Верочка… Так тепло, нежно.

– Нет-нет, я ничего не хочу, – отмахиваюсь от учителя и выставляю руки перед собой, будто защищаясь.

– А шоколад без сахара? – продолжает искуситель. – У меня тут много всего, – он распахивает пакет с логотипом магазина, и я вижу сплошь продукты для тех, кто заботится о фигуре.

Он тоже следит за питанием? Но ему это вряд ли нужно, тем более, я видела, как Ильин в одиночку умял контейнер бутербродов с колбасой. Тогда зачем столько всего накупил?

– Вы специально? – прищуриваюсь, усилием воли вытаскивая свой взгляд из пакета со всякой всячиной. Я стараюсь себе даже безобидные сладости не позволять, так что пускай сам свои батончики без сахара вместе с йогуртом ест.

– Ну, да, – отвечает, как ни в чём не бывало. – Тебе не нравится ничего?

– Степан Александрович, – нажимаю на голос, чтобы звучать взрослее и убедительнее. – Я не ем сладкое. Мне нельзя, разве не видно?

– А что мне должно быть видно? – будто нарочно окидывает моё тело взглядом, то и дело возвращая его к груди.

Смотрю на него и не пойму, серьёзно говорит или издевается? Да неужели не видит, что я толстая? И мне вообще есть противопоказано.

Не говоря больше ни слова, разворачиваюсь и возвращаюсь в автобус. Эмоции захлёстывают меня, словно огромная волна, заставляют задержать дыхание и мешают здраво мыслить.

– Вер, – Степан приземляется на соседнее кресло, – ты понимаешь, что это всё стереотипы?

Поворачиваю голову в сторону учителя и пытаюсь понять, что скрывается за этим спокойным и выдержанным выражением лица.

– Скажите, вы разве не думаете о том, что у меня лишний вес? – задаю совершенно безрассудный и смелый вопрос. – На физкультуре заставляете выполнять упражнения сверх нормы не из-за того, что мне нужно растрясти жир?

Во мне говорит обида, и надо просто прикусить язык, чтобы перестал нести чушь. Но я, как заведённый механизм, не могу просто взять и остановиться.

– Я даю тебе задания сверх нормы, потому что ты, Вера, посещаешь один урок из трёх, – замечает справедливо. Его голос меняется, становится сухим и отстранённым.

Молчу, потому что в этот раз мне нечего сказать, Саныч прав, я ненавижу физкультуру и прогуливаю её при любой возможности.

Автобус наполняется одноклассниками, все рассаживаются по своим местам, и мы трогаемся, чтобы продолжить путь.

Проходит минут десять, наверное, как вдруг Степан аккуратным, но очень быстрым движением накрывает мою руку своей большой ладонью и слегка сжимает. Переплетает наши пальцы и прячет руки между сиденьями.

Меня забавляет стремление физрука к конспирации перед окружающими, будто он боится, что остальные заметят его внимание к моей скромной персоне.

Интересно, действительно переживает, что меня заклюют? Или о своей репутации волнуется? Точно второе, с чего бы ему обо мне волноваться.

Хотя после ситуации в тренерской я уже и не знаю, что думать. Мне кажется, что я нравлюсь Степану, и эти его ненавязчивые знаки внимания…

Но ведь он мой учитель, разве такое возможно?

– Достаточно просто перестать сравнивать себя с окружающими, Вер, – выдёргивает меня из размышлений бархатным глубоким голосом. Немного наклонившись и приблизивши ко мне своё лицо, говорит негромко, чтобы никто не услышал. – Ты уникальна, другой такой девушки на свете нет, понимаешь?

Я слушаю его умиротворяющий голос и ничего не могу возразить, лишь послушно киваю в ответ.

– Так зачем же нужно становиться чьей-то копией? Не лучше ли остаться собой и самой стать примером для подражания? – произносит последнюю фразу, словно ставит финальный аккорд в красивой музыкальной композиции.

В груди разливается приятное тепло от слов Степана, ведь мне ещё ни один посторонний человек ничего подобного не говорил. Наверное, поэтому я улыбаюсь, как дурочка, так и не собравшись с силами, чтобы что-то ответить.

Глава 14

Глава 14

Чистый воздух и бесконечные горы, горы, горы…

Сначала мы всей компанией заселяемся в забронированные заранее домики, а потом нас организованной толпой ведут на первую экскурсию. Пока только в пределах санатория, потому что скоро обед.

С высоты смотровой площадки виден бесконечный лес, а вдалеке вершины гор, укрытые снегом.

Нам рассказывают про три горные вершины, под которыми расположено плато, но я запоминаю только Фишт, остальные названия какие-то сложные для запоминания.

После обеда опять загружаемся в автобус и едем на экскурсию по Большой Азишской пещере.

Стоим в очереди на кассу. Парни толкаются и ржут, как стадо идиотов, Саныч пару раз делает им замечание. Так странно, физрук нас старше всего ничего, но на фоне этих балбесов кажется вполне себе взрослым парнем.

Девчонки, наоборот, ведут себя тихо. Они, кажется, разделились на два лагеря? Одна половина продолжает с полными одержимостью взглядами следить за каждым движением Саныча. Ну, а вторая – за мной. Только вместо одержимости в глазах ненависть.

Внутри пещеры мрачно и сыро. А ещё неудобная металлическая лестница,