Никола Ром устал трясти колокольчиком. Мажордом появился так стремительно, как только возможно, будто молния в землю ударила, и в сиянии возник человек. Он наклонился к уху губернатора — Никола и головы не повернул навстречу — а потом прошептал:

— Покорнейше прошу прощения, мой господин. La Truffe noire принесут с минуты на минуту, а пока могу предложить "Фурниссёр де Аллонвильд" — дар маркизы Пуссен. Бесценное сокровище, если спросите моё мнение…

— Не спрошу, — отозвался Никола. — Оставь бутылку и живо на кухню! Я дьявольски проголодался!

Мажордом рассеялся как дым. Никола ухмыльнулся, — прислуга исполнительна как никогда, гости замолкают, едва услышав его голос, народ… бездна с этим народом.

Да, с тех пор, как Никола восславил нового бога, его здоровье, благосостояние и влияние только выросли. О здоровье и благосостоянии же подданных Никола давно не справлялся. Говорят, наступили последние дни, и нужно провести их в своё удовольствие.

Пока слуга наполнял бокал бордовым, почти чёрным напитком, Никола изучал его молодое лицо с едва заметным пушком на щеках. На вкус губернатора уже довольно старый кандидат в фавориты, а впрочем…

Никола облизнулся, в его голове промелькнули непристойные образы, кровь отхлынула от пальцев, что едва заметно задрожали, а потом прилила к паху. Никола уже собирался спросить имя юноши, когда внезапно в пиршественном зале погас свет.

Одни гости удивлённо вздохнули, те же, кто бывал на приёмах у губернатора чаще, только поморщились. Периодическое отключение света — наглядная демонстрация того, что трон Николы прогнил. И недели не прошло с последней подобной аварии, ответственные обещали всё исправить, но дальше слов дело не продвинулось. Однако… кто же откажется от встречи с августейшей особой даже при погашенном свете?

К тому же тьма не завладела всем и вся сразу. Ей ещё предстояло сразиться с зажжёнными свечами и дымящимися сигаретами в тонких мундштуках, прогнать багровые точки с розовой дрожащей каймой — их отбрасывали оптические имплантаты некоторых гостей — а также навсегда погасить редкие люмены аварийного освещения. Пока слуги не бросились за фонарями, Никола схватил слугу за зад, — тот дёрнулся и вытянулся стрункой, как солдат. Никола едва не подавился смехом. В кои-то веки ему вдруг досталась чистая душа, которая не знала и не была готова к грязным прихотям господина.

— Понятия не имею, как тебя зовут, сладкий, но ты мне уже нравишься, — произнёс Никола. — Может быть, уединимся, пока чернь разбирается с проводкой?

Никола не видел, но предполагал, что щёки юноши пылают.

"Тёмный Принц, ты это нарочно, не так ли?" — подумал Никола и притянул к себе слугу за ремень, чтобы лучше рассмотреть.

В этот миг на плечо губернатора опустилась крепкая рука начальника стражи, — никто более не смел с ним так обращаться.

— Мой господин, мне очень жаль Вас прерывать, но Вам следует пройти в безопасное место. Если пожелаете, Франсуа отправится с нами.

— Пожелаю, — Никола подмигнул юноше.

Тот закусил нижнюю губу, и, похоже, вообще забыл, как дышать, отчего Никола чуть было не захрюкал.

Губернатор поднялся из-за стола и салютовал бокалом собравшимся гостям, — высшему свету Вайстали, господам и госпожам в атласных камзолах, в расшитых жемчугом пышных платьях с тугими корсетами, в белоснежных аллонажах и с напудренными лицами, на которых недоумение вот-вот сменится недовольством.

— Дамы и господа, — начал Никола, — я уверяю вас, что неполадки временны, и кто-то обязательно поплатится за них головой. А до тех пор, пока я не разослал приглашение на казнь этих лентяев, давайте насладимся чарующей атмосферой…

— Мой господин… — донёсся шёпот главы стражей.

Никола поморщился, но потом вернул лицу благостное выражение и закончил:

— Вам сейчас подадут лучшую ангельскую пыль, которую только можно достать. За вас, мои дорогие, самые прекрасные соотечественники!

— Слава губернатору! — раздались возгласы в ответ.

Никола набрал в рот вина, покатал его на языке и насладился вкусом. Он кивнул слуге подлить ещё, когда почувствовал, что его взяли под локоть.

"Нет, уже ни в какие ворота!"

Как только Никола с телохранителями покинул зал, он тотчас же рявкнул:

— Ты что себе позволяешь?! Думаешь мной командовать?! Это я здесь командую! Я — повелитель!

Глава стражи опустился на колени, склонил голову, а потом проговорил:

— Помилуйте, мой господин! Дело серьёзное!

— Что ещё?!

— Я не могу связаться с людьми на первых этажах. А это без малого почти пять десятков опытных бойцов! Их рации не могли выйти из строя одновременно!

Никола проскрипел зубами.

— С силовиками уже связались? — спросил он.

— Прямая линия как будто обрублена, а на частотах вокса жуткие помехи.

— Вставай, Жан, — произнёс Никола, — ты принёс чертовски плохие вести, но не наказывать же тебя за них.

Глава стражи поднялся, но всё равно побаивался смотреть в глаза губернатору. Жан сказал тихо:

— А ещё мои люди с балконов видели, что в городе начались пожар…

— Блядь! Блядь! Блядь! — выругался Никола.

Он отыгрался на каменном бюсте своего отца, — невелика потеря. Сандор Ром не знал меры в самовосхвалении, его суровый лик смотрел на гостей и постоянных жителей дворца едва ли не в каждой комнате, едва ли не с каждой стены.

Череп Сандора раскололся, по меньшей мере, на пять крупных кусков и ещё горсть серого песка, но Николе этого было мало.

— Ёбаная чернь! Их изрубленные тела я повешу за шеи, и они будут висеть до тех пор, пока их не склюют острокрылы!

Лишь после того, как бюст предка превратился в обычный сор, Никола вспомнил о присутствующих, вспомнил о Жане и Франсуа.

— Проведите меня в храм. Я обращусь к нашему Богу.

Нет, небольшой храм Бога-Императора во дворце не осквернили. Его просто-напросто превратили во вторую сокровищницу, где при желании можно было полежать на золоте. А вот картинам, памятникам, гравюрам и любым другим образам святых мучеников не повезло. Изделия из металла расплавили и перелили в монеты, из камня — измельчили и приказали использовать в качестве фундамента для новых памятников, а картины сожгли или порезали, — им никакого полезного назначения так и не нашли.

Часовню Тёмного Принца открыли в бывшей личной обсерватории Николы, в месте, где он грезил о далёких мирах и удивительных открытиях.

Открытие Великого Разлома Никола увидел даже здесь, на Вайстале, на краю галактики, и это событие стало отправной точкой его новой жизни.

На