– Да я уж вижу, – буркнула, пытаясь отвести взгляд от призывно вздыбившегося в районе его паха покрывала и сглатывая тягучую слюну.

– Чего замерли? – снова перешел он на вы. – Завтрак через полчаса. Время пошло.

Я уходила по-королевски – гордо расправив плечи. Чувствуя, как Зотов буравит меня своимим синющими глазами. Уходила, с трудом сдерживая желание ломануться что есть силы, потому что ноги у меня дрожали, руки ходили ходуном. А мозг требовал ответа на вопросы «Что это было?» и «Какого хрена ему от меня надо?». А еще я пыталась решить, каким образом мне избежать встречи с развратницей Адкой. Надеюсь, Зотов не решит пригласить ее на теплый семейный завтрак. В противном случае это будет мое фиаско.

– У вас осталось двадцать восемь минут, – голос Алексея прозвучал, как удар хлыста мне в спину, и я все же не сдержалась и сорвалась в бодрый галоп.

Вот только не вспомнила о предательском порожке между кухней и коридором и, запнувшись, полетела вперед, расправив в стороны руки. Сгруппироваться не удалось, и я, пролетев добрых десять метров, со всей силы впечаталась в стену.

Зотов сзади вскрикнул и, судя по топоту, поспешил мне на помощь. «Нет, только не это», – мысленно взмолилась, когда мужские сильные руки подняли мое тело в воздух и прижали к обнаженной груди. Это прям какое-то испытание на прочность, вот честное слово.

– Что здесь происходит, чтоб вас черти в аду задрали? Ты совсем уже обалдел? – услышала я недовольный голос, похожий на звук несмазанных дверных петель, и едва не застонала, когда Зотов свалил меня на диван, словно куль с тряпками, и, поправив свою набедренную повязку, повернулся к источнику звука.

Я проснулся не один, впервые за долгое время. А точнее, с тех пор, как моя Ольга ушла, я больше не спал в одной кровати с женщинами. Не мог себя заставить. Странно, но я не помню, как вернулся домой, чего со мной никогда не случалось. Да и не пил я много вчера. Последнее, что в памяти отложилось – появление Андрюхи с его новой пассией, а дальше – чистый лист.

Женщина рядом со мной потянулась, но не проснулась. Как там ее звали? Ада, вроде. Аделаида – красивое имя, но какое-то тяжелое, режущее слух. Я встал с кровати, аккуратно смахнув ее руку со своей груди, чтобы не разбудить. И что мне делать с ней теперь? Нельзя допустить, чтобы кто-то увидел, что я притащил в дом эту чертову бабу, и уж тем более девочки.

Осознав, что я полностью обнажен, едва не застонал. Только проблем мне сейчас недоставало. А то, что они будут, я понял сразу, как только увидел крутое бедро моей гостьи, призывно выглядывающее из-под одеяла, соблазнительно отсвечивающее полоской белой кожи на месте, где должны были быть трусики.

– Ты был великолепен сегодня ночью, – хрипло прошептала красотка, выводя меня из ступора. Интересно, давно она проснулась? – Просто жеребец. Неутомимый, – прикусила она пухлую губку.

Мне захотелось схватить ее за шкирку и вышвырнуть вон из моей кровати, дома и моей жизни к чертовой бабушке. Но дама явно желала продолжения, скинула с себя покрывало и призывно раскинулась передо мной.

– Горим, – выдохнул я, схватив с нее покрывало.

Дым очень вовремя начал заполнять комнату, иначе я бы поддался на чары доступной прелестницы, а мне совсем это было ни к чему. И не надо меня осуждать, ни один нормальный мужчина не откажется от столь лакомого кусочка, так легко плывущего в его руки.

– Оденься, – приказал я коротко и, не оглядываясь, выскочил из комнаты.

Господи, только бы никто не пострадал! И где, черт возьми, эта нянька? Просто уверен, что без нее тут не обошлось. Там, где эта чокнутая, всегда катаклизмы. И угораздило же меня нанять это адово создание! Странно, почему она тут до сих пор, почему я не вышвырнул ее еще тогда, когда она довела мою тещу до нервного срыва? Ну нет у меня ответа на этот вопрос!

– Ну конечно, – хмыкнул я, увидев мечущееся по кухне, блестящее сумасшедшими глазами существо, с топорщащимися во все стороны криво подстриженными волосенками, покрытое копотью.

Оценив обстановку, схватил висящий на стене огнетушитель. Кстати, его покупка была мерой вынужденной. Надюшка училась готовить, вот так ей захотелось, и пользовались мы красным брандспойтом регулярно. Год прошел с тех пор, как дочь потеряла интерес к кулинарии, а вот гляди-ка, пригодился.

– Ну же, чего встали? – заорала похожая на Нафаню из всем известного мультика фурия как раз в тот момент, когда я нажал на рычаг огнетушителя.

Заорала. Да так и замерла с выпученными глазищами, когда ей в рот выстрелила струя пены. Теперь понятно, как у этой идиотки звук выключается.

Я едва не засмеялся в голос, увидев испуг, смешанный с яростью, на чумазом личике, а потом мой взгляд скользнул ниже, на извазюканную футболку няньки. Боже, за что ты посылаешь мне испытания? Что я такого тебе сделал? Ну да, не праведник и грешен, но ведь не самый же плохой человек.

– Чего уставились? – буркнула Алла, прикрыв руками маленькую, аккуратную грудь, которая в мокром трикотаже смотрелась очень соблазнительно.

– Да вот думаю, почему вы до сих пор в моем доме? – ответил, борясь с возбуждением и про себя считая до ста.

Когда то этот нехитрый прием помогал мне отвлечься, но сейчас что-то не работал. Я опустил пустой огнетушитель так, чтобы не видно было моей, хм, заинтересованности, а точнее – прикрылся им, как щитом, в противном случае эта мерзавка вполне могла бы меня обвинить в сексуальных домогательствах. Странно, но даже полностью раздетая Ада не произвела на меня такого сногсшибательного впечатления, как эта сумасшедшая замарашка, блестящая на меня злыми глазами. Я, наверное, с ума сошел, хотя раньше не замечал за собой тяги к половым извращениям.

– Да пошли вы! Бесстыдник! Как только не совестно тащить в дом, полный детей, шлюх?! Козюлька, бедная, получила психологтическую травму. Вы ни о ком не думаете, никого не любите, кроме себя! – взвизгнула Алла Борисовна на ультразвуке.

– Это не ваше дело! – от злости я забыл обо всем на свете.

Даже перестал