чего ты это взял? Видишь, договариваюсь о встрече с партнёром. Билеты покупаю в Москву. Придумал тоже…

Она повернула к нему экран ноутбука, чтобы он убедился в том, что она говорит правду, и отстал.

— Хорошо. — Кивнул головой Иван и отошёл, а после повернулся и добавил: — Поехать с тобой?

— Нет, пора привыкать самой обходиться. Договор они прислали, можешь взглянуть, если сомневаешься.

— Окей!

Выждав ещё неделю до полного выздоровления, Лидия собралась в дорогу. Она не посвящала Ивана в свои дела, делала вид, что работает. Они снова спали в одной кровати и были близки, правда, пока лишь на её условиях.

Зима вступала в свои права, и хозяин дома уже два раза выгонял из гаража снегоуборочную машину. Он и в лесу расчищал тропинки, чтобы Лиде было удобно гулять. Был в его автопарке и снегоход. Иван обещал покатать женщину, когда она вернётся.

— Снежный покров будет толще, сейчас ещё рано, — пояснял он.

Они душевно прощались на вокзале, и мужчине приходилось одёргивать себя от наставлений и глупых вопросов. Перед тем, как расстаться, он не смог удержаться от поцелуя, так захотелось вновь почувствовать мягкость её губ. Вышло, будто они влюблённая парочка, и Лида заливисто смеялась, толкая его в грудь.

Домой Иван поехал не сразу, а заглянул в будущий бар своей подруги. Ремонтные работы ещё не начались, нужно было согласовать проект с партнёрами. Помещение выглядело разбитым и запущенным, но ему было приятно там находиться. На подоконнике осталась стоять недопитая бутылка шампанского. Он понюхал её содержимое и поморщился.

Она уехала, и на душе стало пусто.

Лида изменила его? Или обнажила в нём то, что он так тщательно прятал под прочной бронёй?

Сопротивление было бесполезно.

Иван прислушался к своим чувствам, ему хотелось знать, чего именно он боится? Почему избегал влюбляться в женщин?

Долго морщить лоб не пришлось, он закивал головой. Да, ответ очевиден. Иван страшился душевной боли от предательства. Его предали родители, потом друзья и он отлично знал, что женщины в отношениях легки на такие поступки. Сегодня она тебя любит, а завтра ей приглянулся другой. И ты не сможешь просто махнуть рукой, ты будешь в бешенстве душу рвать на части. Вот чего он боялся.

Поздно. Всё уже случилось.

— Ты хотел всех перехитрить, стать исключением из правил? — спрашивал он сам себя и истерически смеялся в ответ.

А тем временем ревущий локомотив уносил Лиду всё дальше и дальше, но до Москвы она не доехала, а сошла на середине дороги и пересела на другой поезд.

Востриков получил сообщение с незнакомого номера. Человек не представился, а зазывал деловым предложением. Встреча была назначена днём в многолюдной кофейне, и Николай решил, что бояться ему нечего.

Он заказал двойной эспрессо и уселся за угловой столик, листая в ожидании новостную ленту. Вид у молодого ещё мужчины был потрёпанный. Под мятым пиджаком несвежая рубашка, обкусанные ногти, дрожащие руки и параноидальный взгляд алкоголика.

— Привет! — Лида появилась внезапно откуда-то сбоку, он увидел её только, когда она уже садилась напротив.

Николай буркнул что-то невнятное в ответ и замер. Он теперь боялся всего, даже собственной тени.

— Что желаете? — Подскочила шустрая официантка.

— Капучино, пожалуйста. — Улыбнулась ей женщина.

Востриков невольно залюбовался. Лида выглядела дорого и ухоженно, а в её глазах мелькали весёлые искорки.

— Что тебе нужно? — выдавил он из себя осипшим голосом.

— Помочь тебе по старой дружбе решить твои проблемы, — открыто улыбнувшись, ответила она.

— Ваш кофе, девушка.

— Благодарю.

Минуту они молча смотрели друг на друга. Затем Лида подалась вперёд и жарко зашептала ему в лицо, при этом улыбка сменилась ненавистью в её взгляде. Востриков оцепенел.

— Тебе ничего не надо было делать! — Она говорила тихо, но каждое слово женщины впечатывало Николая всё глубже и глубже в кресло, он оседал. — Ты не слышал, о чём говорил со мной Ярик? Нет? Вижу, что не слышал. Конечно, в его пентхаусе было много места, чтобы укрыться, а уйти проще через чёрный ход. Да? Так вот, Николай, тебе ничего не надо было делать. Если бы ты слышал… Ты знал, что Ярику уже тогда принадлежала половина холдинга? Доля его погибшего отца? — Он замотал головой. — Не знал. Он предложил мне бросить мужа и выйти за него. Я согласилась. Тебе ничего не надо было делать! Альбина бы утешила Михаила, это она умела, а Ярослав не просрал бы бизнес. Тебе ничего не надо было делать, Николай!

— Чего ты хочешь? — еле слышно, посинев, прошипел он.

— Помочь тебе решить твои проблемы. А ведь ты мог бы дожить до старости, и Ярик. — На этих словах Лида разрядила под столом магазин своего пистолета в беспомощное тело Вострикова. От ударов пуль оно смешно дёргалось и брызгало кровью.

Женщина положила оружие и руки на стол, с наслаждением откинулась на спинку кресла и широко улыбнулась. Как легко! Колодки спали с уставших ног! Она не слышала криков, женского визга, шума перевёрнутых стульев и грохота посуды. Люди шарахались из кофейни в испуге, но далеко не уходили, а осторожно и с любопытством глазели в окна и фотографировали. Лида ничего этого не заметила. Она сидела невозмутимо, с довольной улыбкой на лице, пила свой кофе в ожидании наряда полиции.

Иван проснулся утром с созревшим решением в голове:

«Больше никаких “финансовых консультаций”!»

Пора завязывать! Продать конспиративную квартиру. Денег у него и так достаточно. Можно и в бизнес какой-нибудь вложиться, как Лида, чтобы скучно не было.

«Эх! Была не была! Любовь так любовь!»

Иван глядел на своё отражение в зеркале, глупо и счастливо улыбаясь во весь рот.

На телефон пришло сообщение. Наверное, от Лиды. Точно.

«Прости! Я не могла поступить иначе. Я любила его!»

Кровь отлила от мозга, Иван осел на кафельный пол.

— Нет, Лида, нет! — стонал он, схватившись за голову.

Немного придя в себя, мужчина открыл ноутбук, чтобы просмотреть криминальную хронику того самого города.

«Кровавая расправа в кофейне».

Он не понимал, что чувствует. Лидия была обалденно красивой на жутких кадрах любительской съёмки, открыто улыбалась. Иван восхищался этой женщиной.

Мужчина зажёг сигарету. Не отрывая взгляда от фото на компьютере и роняя пепел на клавиатуру, он слушал, как со скрипом закрываются створки его сердца.

Иван был готов ради Лидии предать собственные принципы, отказаться от любимого занятия, а она предпочла ему тюрьму.

— Вот и всё! — обречённо усмехнулся он, затушив окурок прямо о столешницу. — Твоя история любви была до жалости короткой.

Эпилог

Дверь с лязгом захлопнулась