— Похоже, тебе так нужны были эти книжки, что ты о них вспомнила только сейчас, — с ехидством заметила я.

— Я по ним готовила реферат, — объяснила девушка. — Вы не разрешите мне поискать их? Они должны быть в книжном шкафу в коридоре или в тумбочке под телевизором.

— О'кей! Посмотри сама, а то библиотекари за утерянные книги пустят тебя по миру, — согласилась я, отступая в сторону. — Только быстро, у меня вода в ванне стынет.

— Большое спасибо, я быстренько справлюсь. — Девушка бочком прошмыгнула мимо меня и, подойдя к шкафу, стала рассматривать книги.

Только я закрыла дверь, как вновь раздался звонок. На этот раз за дверью стоял высокий худощавый парень в темных очках, с папкой в руках.

Он показал распечатанный лист. Я со вздохом открыла дверь.

— Очень хорошо! — За спиной парня возникла соседка из квартиры напротив. — Давно пора этим заняться! Руководство ЖЭКа ни во что не вникает, им только за квартиру платить. Дворники плохо убирают — в парадном, во дворе полно мусора. Освещения вечером — никакого! — Вчера вечером на меня во дворе напали, — поддержала я соседку.

— Вот видите! — обрадовалась та. — Маньяки по дворам шастают, ЖЭКу до этого нет никакого дела, а мэр обещал освещение в каждый двор. Где в анкете написано об освещении во дворе?

— Я посмотрю в гостиной — в шкафу их нет, — раздался голос девушки из коридора.

— Хорошо, смотри, — не оборачиваясь, ответила я.

— Я не составлял анкету, мое дело лишь разнести их, — растерянно пояснил парень в очках. — Заполните анкету, а внизу допишите все, что хотите.

— Отлично, это мы сейчас и сделаем! — воинственным тоном заявила соседка и скомандовала мне: — Заполняй сразу две, а я буду говорить, что писать.

— В квартире было бы удобнее и спокойнее это сделать, — предложил парень.

— Ничего, и на стенке получается неплохо, — возразила соседка, одновременно давая мне указания по заполнению анкеты. — Все равно никакого толка от нее не будет, надо звонить, идти на прием к мэру — иначе дело не сдвинется с мертвой точки!

— Спасибо, я нашла. — Из квартиры вышла черноволосая девушка и показала мне две книжки. — До свидания!

— В самом деле, пошли ко мне, — предложила соседка, заметив, как я мучаюсь, пытаясь писать на листе, прижатом к стене. — Заодно поближе познакомимся, ты расскажешь о вчерашнем нападении.

— Да вот… — Я искала причину, чтобы отказаться от приглашения.

— Ничего, пошли. Меня зовут Дарья Михайловна, выпьем чаю, поговорим. Я тебя зрительно помню: ты здесь одно время жила.

Она увлекла меня за собой, так что я едва успела закрыть квартиру. — Ты минут через двадцать заходи за анкетой, — скомандовала она парню в очках, — а пока разнеси их по другим квартирам, — и ворчливо добавила: — Учить надо молодежь, как и что делать. Зачем стоять возле каждого столбом, пока тот пишет? Быстренько разнеси, а потом собери.

Чаем у соседки не обошлось — она угостила меня домашним ликером из лепестков роз и развлекла долгим разговором. Через два часа, так и не дождавшись парня, разносившего анкеты, я отправилась к себе в квартиру.

Заново начав набирать горячую воду в ванну, я зашла в гостиную и сразу ощутила: здесь что-то не так. Обвела комнату взглядом — вроде все на месте, да и не было здесь ничего ценного. Я посмотрела на стол: все так же разложен пасьянс, рядом — обложка книги кулинарных рецептов с рукописями. Повинуясь интуиции, я раскрыла обложку и с удивлением обнаружила, что вторая рукопись исчезла.

Кому и для чего понадобились записи давних событий, которые могли быть всего лишь фантазиями автора, мечтавшero написать готический роман? Особого сожаления об утрате рукописи не было, несмотря на то что я так сеи не дочитала.

События последних дней выстроились в логическую цепочку. После того как ночью некто не смог проникнуть в квартиру, последовали угрозы по телефону; может, и нападение — событие из того же ряда? Скорее всего, девушка похитившая рукопись, и парень с анкетами связаны друг с другом. Я почувствовала, как у меня от страха ослабли ноги, и без сил опустилась на стул. Парень настойчиво стремился попасть внутрь квартиры, и если бы не соседка по площадке, то неизвестно, чем бы это закончилось для меня — ведь я бы осталась наедине с ними двумя. Я пожалела, что не дочитала рукопись до конца; возможно, дальше было что-то очень важное, раз за ней так упорно охотились.

В райотдел писать заявление о нападении я не пошла, вместо этого созвонилась с Егором и отказалась работать помощником депутата. Он вновь принялся меня уговаривать, но я стояла на своем, а еще попросила передать своей маме, что теперь я столичная жительница, имею двухкомнатную квартиру. Это его не удивило, он сказал, что вскользь уже об этом слышал. Тогда я насмешливо поинтересовалась: «Уж не это ли вызвало желание позаботиться о моей персоне?» Он обиделся и бросил трубку.

Разговор с Егором нарушил мой душевный покой, испортил настроение и оглушил воспоминаниями. Меня тянуло встретиться с ним, но я боялась, что, заглянув в его голубые глаза, «растаю» и капитулирую. Чтобы не заниматься дома самоедством, я принялась за поиски работы — вновь стала обходить редакции газет и журналов. Всюду слышала одно и то же трудные времена, предстоит сокращение штатов. Пробегав целый день, я вернулась домой ни с чем и, наскоро поужинав, легла спать.

«Пора!» — прозвучал в ушах голос Ларисы Сигизмундовны, и я открыла глаза. Комнату заполнил полумрак, и тишину вновь нарушало тиканье старинных часов. На этот раз я не спешила вставать, а попыталась осмотреться и собраться с мыслями. Кровать была явно не моя, постель тоже — я утопала в пуховой перине. На тумбочке справа я обнаружила чье-то незаконченное вязанье. Спицы были стальные, необычного вида. Я ущипнула себя, чтобы проверить не сплю ли я? От щипка я не проснулась и попробовала сделать это уже сильнее — боль я хорошо прочувствовала, но ничего не изменилось. Пребывая в уверенности, это сон, я с силой ткнула спицей в ладонь; острая боль ила отдернуть руку, а когда я поднесла ее ко рту, почувствовала солоноватый вкус крови. Сомнений не было: это мне не снилось. Я встала и босиком прошла в другую комнату. Как и впрошлый раз, свет просачивался через не полностью закрытую дверь. «А может, не стоит ее открывать? Зачем мне это?» — на мгновение засомневалась я, но, взявшись за ручку двери, все же потихоньку потянула ее на себя, впустив в комнату поток дневного света. Я успела заметить на обратной стороне двери странной формы предмет, нечто среднее между крестом и подковой…

На этот раз я оказалась на какой-то площади, с одной стороны которой возвышался собор. Место явно незнакомое и совсем не напоминало современный город. Пока я осматривалась, Лариса вырвалась вперед, свернула в улочку, и мне пришлось ее догонять. Хотя была не на «шпильках», чтобы бояться их поломать на брусчатке, как пару лет назад на Андреевском спуске, я выбрала понравившийся мне способ передвижения — плыть по воздуху «а-ля брасс», «тараня» все попадающееся по пути. Но, как оказалось, что-то материальнoe во мне все же осталось: налетевший злой ветер чуть не свел мои усилия на нет, сдув на противоположную сторону улочки. Спохватившись, я «приземлилась» и уже более уверенно двинулась вперед, опасаясь потерять Ларису из виду. Но я напрасно боялась — я увидела, как она подошла к двухэтажному зданию, фасад которого был украшен псевдоколоннами красного цвета и античными чудовищами в виде бородатых мужчин с крыльями за плечами и змеиными хвостами. На мгновение Лариса задержалась у входа, что дало мне возможность ее догнать, и вошла внутрь. Прочитав мимоходом название вывески — «Ювелирный магазин Шниткевича и компании», я бросилась за девушкой. Р-раз! — и дверь на пружинах угрожающе полетела мне навстречу, я только успела зажмуриться, понимая, что столкновения не избежать. Но ничего не произошло — ни боли, ни разбитого лица, ни даже просто толчка. Я свободно прошла сквозь дверь, никак не пострадав.