Другой важной, значимой ссылкой, содержащейся в эпитете посткоммунистический, является указание на то, что рухнувший режим в этих странах строился на монополии государственной собственности. В процессе складывания других автократических режимов или происходит наоборот, то есть частная собственность превращается в государственную/псевдообщественную, или же формы собственности оставляются в основном без изменений, иногда осуществляется ее некоторое перераспределение. Но мы еще не встречались в истории со случаем массового превращения государственной собственности в частную на основе норм, сомнительных с точки зрения их признания обществом. Желание создать новый слой частных собственников равнозначно попытке снова сотворить рыбу из рыбной ухи.

Упомянутые выше два аспекта эпитета «посткоммунистическое» имеют определяющее влияние на возникновение нового режима.

Название «мафиозное государство» имеет отнюдь не эмоциональный, публицистический характер, оно указывает на организационную природу, организационный строй новой властной элиты. В этом случае новая, относительно малочисленная властная элита по своим характеристикам во многом отличается от властной элиты режимов, упоминавшихся в различных аналогиях. Прежде всего она отличается тем, что, как это принято в мафии, складывается в основном посредством семейных связей или скрепленных общим бизнесом связей внутри приемной семьи. С помощью нитей родства и лояльности к организации присоединяются все новые и новые семьи, входящие в сильно иерархизированный, пирамидальный порядок, на вершине которого находится приемная политическая семья.

Классическая мафия как организованное криминальное подполье является не чем иным, как насильственной нелегитимной попыткой реализовать существовавшие в досовременном обществе права главы патриархальной семьи в условиях современного общества, строящегося на базе гражданского равноправия. Со своей стороны, органы государственной власти стараются предотвратить такую попытку. Мафия – это такая приемная семья, в которой «некровнородственные связи требуют от сторон строгой и торжественной преданности и безусловной взаимопомощи»[37]. Мафия – это нелегитимный неоархаизм.

Хотя исторически сложились два типа мафии, для наших размышлений, касающихся нелегитимного расширения прав главы патриархальной семьи, это не имеет значения. Все же стóит упомянуть о том[38], что если сицилийская мафия поначалу претендовала и на выполнение квазигосударственных функций в противовес стремлению к объединению Италии, то американская мафия была лишь неортодоксальным средством возвышения, социальной мобильности свежеприбывших итальянских иммигрантов. Немало крупных групп иммигрантов попыталось достичь жизненного успеха, в том числе путем организованной преступности.

В свою очередь, мафиозное государство как организованное криминальное «надполье»[39] является попыткой реализовать права главы патриархальной семьи на уровне целой страны, среди декораций системы демократических институтов, посредством захвата государственной власти и использования ее средств. То, чего классическая мафия добивается путем угроз, шантажа и, если надо, кровавого насилия, в мафиозном государстве достигается приемной политической семьей бескровными методами нелегитимного государственного насилия. Мафиозное государство – приватизированная форма паразитического государства, экономический бизнес приемной политической семьи, который ведется средствами публичной власти. С точки зрения образцов управления для Крестного отца, премьер-министра, патриархальная семья, дворовое хозяйство, имение и страна являются изоморфными понятиями. На всех уровнях он следует одному и тому же культурному, управленческому образцу. Подобно тому как глава патриархальной семьи играет ключевую роль в решении персональных и имущественных вопросов, а также в определении статуса, личной роли и компетенции всех своих «домочадцев», так и глава приемной политической семьи является руководителем своей страны, в которой его «домочадцами» становятся члены по-новому понимаемой нации. Он не отбирает, а лишь распоряжается. Он облечен правами, вершит справедливый суд и наделяет долей этих прав и этой правды своих «домочадцев», свою нацию в соответствии со статусом и заслугами каждого.

Подобно тому как классическая мафия ликвидирует «частный бандитизм»[40], так и мафиозное государство стремится ликвидировать партизанскую, анархическую коррупцию, которая заменяется организованным сверху, центрaлизованным и в основном легализованным законами сбором дани. (A двумя целевыми группами селективной борьбы с преступностью, которую ведет прокуратура мафиозного государства, становятся неподчинившиеся экономические и политические конкуренты.)

Итак, посткоммунистическое мафиозное государство – это не просто отклонение от либеральной демократии и не переходное образование, а самостоятельный подтип автократии. Поэтому имеет смысл рассмотреть специфические черты посткоммунистического мафиозного государства в более строгом логическом порядке.

Концентрация политической власти и накопление богатств приемной политической семьей всегда осуществляются вместе, взаимообусловлены, одновременно являются целью и средством друг друга. Общественные интересы подчиняются частным не эпизодично, а постоянно, системным образом, что оказывает определяющее влияние на принятие политических решений. Цели государственной политики как мотив политических решений отодвигаются на задний план. Упраздняется аутентичная специализированная политика в различных сферах общественной жизни, принимаемые решения не имеют специального, релевантного для данной сферы жизни обоснования, а имеют лишь специальные последствия. Все решения являются одновременно и властными, и имущественными. В ходе накопления частного имущества, происходящего из обладания политической властью, имущество приемной политической семьи и общественное или государственное имущество неизбежно смешиваются[41].