– Ты не оставишь меня? Снова?

– Обещаю, Джули. Я останусь с тобой столько, сколько смогу.

Прикрываю глаза и пытаюсь найти в этом утешение. Больше я Сэму вопросов не задаю – не хочу портить такой прекрасный день. Ещё сильнее.

Ветерок гоняет лепестки среди травы. Я поднимаю голову, открываю глаза и вижу, как сияет солнце сквозь ветви и вишнёвый цвет. Словно серебряные монеты.

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты сейчас был здесь, со мной, – шепчу я.

– Мне бы тоже этого очень хотелось.

Приезжаю домой после заката: я так долго висела на телефоне с Сэмом, что совсем потеряла счёт времени. Я хотела перезвонить ему из своей комнаты, но он попросил подождать до завтра. Оно и к лучшему, наверное. О школе сейчас думать не могу, но мне нужно нагнать кучу материала и скопившиеся на столе книги. Сосредоточиться почти невозможно. Я с трудом продираюсь сквозь одну главу учебника по истории, а потом что-то прилетает в моё окно.

Крак!

Вскидываю голову. Секунду спустя звук раздаётся снова, и в комнату залетает камешек. Он отпрыгивает от пола, и я несусь к окну и высовываюсь наружу.

На подъездной дорожке стоит кто-то высокий. Высокий и знакомый.

– Оливер? Ты, что ли?

Оливер, всё ещё в своей неизменной кофте, машет мне снизу.

– Привет… как жизнь?

Я выгибаю бровь.

– Ты что тут забыл?

– Оу, да так, просто мимо проходил. – Он пожимает плечами. – Подумал, что нужно поздороваться. Надеюсь, я тебе не помешал.

– Оливер… ты мне в окошко камни кидал.

– Да, точно, прости, это было грубо… – Он приподнимает руки, словно сдаваясь. Но уходить, по всей видимости, он не собирается.

– Хотел что-то?

Он качает головой.

– Нет. Вовсе нет. То есть, может быть. Типа того… да? То есть нет. То есть…

– Выкладывай давай.

Оливер опускает плечи и вздыхает.

– Хотел пригласить тебя на прогулку или типа того.

– Что, прямо сейчас?

– Ну, если ты не занята.

– Я занята. Вроде того.

– Оу…

Не думаю, что он рассчитывал на такой ответ. Он нервно оглядывается по сторонам.

– Прости, – извиняюсь я.

Оливер пожимает плечами.

– Да нет, всё в порядке. Пойду тогда домой…

Он начинает поворачиваться в сторону улицы, словно и в самом деле собирается уйти. Но не уходит. Он просто замирает на месте, в этой странной позе. Я жду. Ничего не происходит.

– Ты не уйдёшь, так ведь?

Он опускает голову. Выглядит несчастным.

– Мне правда нужно с кем-нибудь поговорить.

Оглядываюсь на стопку домашки на столе, а потом снова высовываюсь в окно.

– Ладно, хорошо. Сейчас спущусь. Только не шуми больше.

Оливер прикрывает рот и складывает из пальцев «окей».

Через несколько минут я спускаюсь на крыльцо, где меня уже ждёт Оливер. Руки он спрятал в карманы.

На улице темно, и, когда я выхожу в свет фонаря, глаза Оливера расширяются от удивления.

– Оу… эм, твоя рубашка… – Он заикается и делает шаг назад.

Сегодня прохладно, и на выходе из комнаты я бездумно накинула на себя клетчатую рубашку Сэма. Не думала, что Оливер заметит.

– Я не нашла свою куртку, – объясняю я, закатываю рукава и скрещиваю руки на груди, пытаясь отвести от рубашки внимание.

Какое-то время мы просто стоим.

– Так куда пойдём? – нарушаю тишину я.

– Просто погуляем, – отвечает Оливер. – Если это ничего.

– Это ничего.

Он улыбается уголком рта. В свете фонаря я могу разглядеть его получше: тёмные кудри словно уложены, никакого хаоса. Я всегда завидовала его волосам. Не может быть, чтобы они были такими от природы.

Оливер кивает в сторону ступенек.

– После тебя.

Молча идём вдоль уличных фонарей. Тут тихо: слышны только наши шаги по асфальту и редкий шорох шин проезжающих мимо машин. Оливер смотрит вперёд, взгляд его туманится. Не знаю, куда мы направляемся. Да и какая разница.

Проходит время, и я наконец-то спрашиваю:

– Мы говорить-то будем?

– Конечно, – отвечает он. – О чём ты хочешь поговорить?

Я останавливаюсь.

– Оливер… это ты позвал меня на прогулку.

Оливер застывает на дорожке, но не оглядывается.

– Так и есть. – Он проверяет, нет ли на дороге машин. – Нам сюда.

Он переходит дорогу, и я нехотя следую за ним.

Привычные кварталы остаются позади, и я понимаю, что у Оливера всё-таки есть план.

Он на меня не смотрит – просто продолжает идти. А потом вдруг подаёт голос.

– Ты о нём думаешь?

– Постоянно.

Оливер кивает.

– И я тоже.

Мы снова переходим улицу, прячась от городских огней. Оливер ступает на дорожку, посыпанную гравием. Понятия не имею, куда мы идём, но всё равно не отстаю, изредка проверяя, нет ли машин.

– Проверяла недавно его фейсбук? – продолжает Оливер.

– Нет, я и свой недавно удалила. А что?

– Так странно, – бормочет он. – Люди всё ещё пишут ему на стене. Словно он сможет это всё прочесть.

– И что пишут?

– Именно то, что и ожидаешь. – Оливер чуть выдвигает челюсть. – Терпеть этого не могу. Никто ведь больше вообще на фейсбуке не сидит, разве нет? Не помню, когда я в последний раз писал кому-нибудь на стене. И тут вдруг… он умер, и от записей не отбиться. Я все их прочёл. Такое ощущение, что они пишут не ему. А друг другу. Словно соревнуются в горе, понимаешь?

Я не знаю, что ему ответить.

– Люди справляются с горем по-разному. Не стоит обращать на это внимания.

– «По-разному» ли, если все так делают. – Он указывают на другую сторону дороги. – Туда.

Уже поздно, но я об этом не упоминаю. Мы оставили город позади, и я не знаю толком, сколько мы уже идём. Я редко захожу так далеко, особенно ночью. Но со мной ведь Оливер. И он тоже не хочет оставаться один.

Становится холоднее: дыхание вырывается из меня облачками пара. Но вот что странно – я совсем не мёрзну. Я иду со скрещенными руками и прислушиваюсь к шуму гравия под моими ногами. А потом Оливер вдруг резко останавливается, и я чуть в него не врезаюсь. И поднимаю взгляд – прямо на знак.