— Фил, ты когда-нибудь видел труп трехнедельнойдавности? Я это спрашиваю потому, что, если я ей не помогу, это случится и сней.

Фил глядел на него с перекошенным от ужаса лицом. Онразвернулся и обрушил кулак на бампер машины.

— Думаешь, я не знаю? Я со вторника ни о чем другомдумать не могу!

Джеймс стоял молча. Он слышал биение своего сердца, ончувствовал ярость, которая обуревала Филиппа, и боль в его руке. Лишь последолгой паузы он смог продолжить их словесную дуэль.

— И ты считаешь, что это лучше того, что предлагаю ейя?

— Это отвратительно, это дурно пахнет, но да, этолучше, чем превращаться в чудище, которое охотится на людей… Которое используетлюдей. Поэтому у тебя столько подружек, да?

И снова Джеймс не смог сразу ответить на вопрос Фила. «Егобеда в том, что он слишком умен, — думал Джеймс, — слишком умен, иэто ему мешает. Фил слишком много думает…»

— Да. Именно поэтому у меня столько подружек, —произнес он устало, стараясь не думать о том, какие чувства вызовет его признаниев душе Фила.

— Скажи мне только одно, Расмуссен, — Филвыпрямился и смотрел теперь Джеймсу прямо в глаза, — тыкогда-нибудь… — тут он запнулся и судорожно сглотнул, — тыкогда-нибудь делал это с Поппи до ее болезни?

— Нет.

Фил облегченно вздохнул.

— Тебе повезло. Потому что, если бы ты пил ее кровь, ябы тебя убил.

Джеймс верил ему. Он был сильнее Фила и бегал быстрее.Раньше он никогда не боялся смертных. Но сейчас он ни на минуту не сомневался,что Фил нашел бы способ выполнить свое обещание.

— Послушай, ты кое-чего не понимаешь. Поппи хотелаэтого, и мы уже начали… Она только начала изменяться. Если она умрет теперь,она не превратится в вампира. Но она может и вовсе не умереть. Она станет живымтрупом, зомби. Понимаешь? Лишенным рассудка зомби. Разлагающимся, нобессмертным телом.

Губы Фила дрожали от отвращения.

— Ты говоришь это, чтобы напугать меня.

Джеймс посмотрел куда-то вдаль.

— Я видел, как это бывает.

— Я тебе не верю.

— Я видел это собственными глазами. — Джеймссмутно осознавал, что кричит.

Он схватил Филиппа за ворот рубашки. Он не владел собой, ноуже не думал об этом.

— Я видел, как это случилось с близким мне существом,понимаешь?!

Но Филипп по-прежнему недоверчиво качал головой. Джеймспродолжил:

— Мне было всего четыре года, и у меня была няня. Увсех богатых детей в Сан-Франциско есть няни. Она была смертной.

— Отпусти, — пробормотал Фил, пытаясь освободитьсяиз крепко сжимавших его рук. Он тяжело дышал: он не желал слушать эту историю.

— Я ее обожал. Она давала мне все, чего я не получал отсобственной матери. Любовь, заботу и ласку. У нее всегда находилось для менявремя, она никогда не была слишком занята. Я звал ее мисс Эмма.

— Отпусти.

— Но мои родители сочли, что я слишком к нейпривязался. Поэтому они взяли меня с собой на выходные и не давали мнепитаться. И когда мы приехали домой, я умирал от голода… Они попросили миссЭмму уложить меня спать.

Фил замер. Он перестал вырываться и стоял, наклонив голову иотведя глаза, чтобы не смотреть на Джеймса. Джеймс кричал ему в лицо:

— Мне тогда было всего четыре года. Я не могостановиться. Я хотел и не мог. Я скорее умер бы сам, чем умертвил мисс Эмму.Но когда умираешь от голода, то теряешь контроль над собой. И я не могсдержаться и пил кровь, я плакал, хотел прекратить, но продолжал пить. Когда янаконец смог остановиться, было уже поздно.

Последовала долгая пауза. Джеймс только сейчас понял, чтовсе это время крепко держал Фила за грудки. Он медленно отпустил воротник Фила.Фил молчал.

— Она лежала на полу. Я думал, что дам ей своей крови,она станет вампиром, и все будет хорошо.

Джеймс уже не кричал. Он смотрел на темную стоянку длямашин.

— Я перерезал себе вены и вымазал ей губы кровью. Онаглотнула немного, но тут пришли мои родители и остановили меня. Мисс Эмме нехватило того количества крови, которое она проглотила.

Джеймс замолчал, потом вдруг встрепенулся, словно вспомнил,зачем он рассказывает все это Филиппу.

— Она умерла той ночью. Это была тяжелая смерть. В нейборолись два вида крови. И вот к утру она снова ходила по дому, но это уже небыла мисс Эмма. Ее черты заострились, кожа стала серой, глаза — плоскими, как утрупа. А когда она начала… разлагаться, отец отвез ее в Инвернес и похоронил.Но сначала убил.

Почти шепотом он добавил:

— Я надеюсь, что сначала убил.

Фил медленно обернулся и посмотрел на него. Впервые за этотвечер в его глазах Джеймс увидел не ужас и отвращение, а некое другое чувство.Это похоже на жалость, угадал Джеймс.

Он глубоко вздохнул: после тринадцати лет молчания оннаконец рассказал эту историю, и кому! Филиппу Норту! Но сейчас не было времениразмышлять над абсурдностью ситуации. Нужно было добиться своего.

— Так что советую тебе, если не уговоришь Поппиповидаться со мной, убедись, по крайней мере, что ей после смерти не будутделать вскрытие и бальзамирование. Ты же не хочешь, чтобы она разгуливала безвнутренних органов. А еще приготовь осиновый кол на тот случай, если не сможешьбольше выносить ее вида.

Жалость исчезла из глаз Фила. Его губы вытянулись в тонкуюдрожащую линию.

— Мы не допустим, чтобы она превратилась в… ходячийтруп. Или в вампира. Я понимаю, что тебе жаль твоей мисс Эммы, но это ничего неменяет.

— Речь идет о жизни и смерти Поппи, ей и решать.

Но терпение Фила иссякло. Он лишь качал головой.

— Держись подальше от моей сестры, — сказалон. — Это все, о чем я тебя прошу. Сделаешь, как я говорю, я оставлю тебяв покое, если нет…

— Что тогда?

— Тогда я расскажу всем в Эль Камино, кто ты на самомделе. Я подниму на ноги полицию, мэра, я буду кричать об этом на всех углах.

Джеймс почувствовал, как у него холодеют руки. Фил непонимал, что теперь он просто обязан убить его. Любой смертный, проникший втайны Царства Ночи, должен умереть, а смертный, который угрожает рассказать оних всем и каждому, должен погибнуть немедленно. Здесь нет места сомнениям, нетместа милосердию.

Джеймс вдруг почувствовал сильную усталость, мысли у него вголове путались.

— Убирайся отсюда, Фил, — произнес он вялымбесцветным голосом. — Да поживее. Если ты действительно хочешь защититьПоппи, то никому ничего не скажешь, потому что они расследуют это дело ипоймут, что Поппи тоже знает о существовании Царства Ночи. Они убьют ее… последопроса. Как видишь, ничего хорошего.