Покрутила головой по сторонам и решила, что у меня крыша поехала. В уголке за белёсой перегородкой стоял игрушечный домик. Не маленький для кукол, а вполне крепкий, для ребенка. Пластиковые стены изображали камень, на крыше изумрудом сияла зеленая черепица. Из одного окна торчала барная стойка с крошечными табуретами.

Неуверенной походкой я подошла поближе к теремку, отодвинула бархатную занавеску и заглянула в окно. Внутри оказалось темно, зато пахло пластилином и гуашью. Повинуясь какому-то неведомому инстинкту, я открыла дверь и, замерев, прослезилась.

Когда мне было пять лет, я мечтала о таком игрушечном домике. Своем тайном местечке, где смогу рисовать, писать маленькие истории в дневнике и шить роскошные наряды для кукол. Уютном тереме, в котором всегда смогу спрятаться от гадких мальчишек, обидных родительских слов и неприятных требовательных воспитателей.

В детстве мечте не суждено было сбыться. У нашей семьи не нашлось бы денег на подобный богатый подарок для меня.

Вытирая глаза, я забралась внутрь и, поджав колени к горлу, устроилась на теплых велюровых подушках. Пошмыгала носом, вбирая запах заточенных карандашей. Рядом с теплыми подушками располагалась зона для настоящего безудержного творчества. Пластилин, краски, карандаши, цветная бумага и картон, листы разной плотности и фактуры — рай для любого талантливого маленького ребенка. Или очень большого ребенка, то есть взрослого.

Я с тоской захныкала. Как бы мне хотелось остаться работать в таком творческом месте! Где каждая деталь и каждый момент подобран со вкусом и смыслом.

Вспомнив о смысле, я спохватилась о задании из счастливого курса. Новый взгляд на мои жизненные передряги! Самое время найти чего-нибудь приятное в неудачах, проверить почту на ответы о вакансиях и проведать Педрищева.

Покряхтывая, я выбралась наружу и вернулась обратно уже с телефоном. Бумага с карандашами в домике вкусно пахли. Мне казалось, что маленькое пространство будто бы обостряло ощущения. Первым делом я взялась за разбор неприятностей.

«Рухнула мечта с работой в креативном агентстве у Бориса», — вывела я на бумаге, покусывая ластик на карандаше. Ну, рухнула и рухнула! Зато я поняла, насколько творчески можно подходить ко всему в своем деле. Увидела, как мужчина категорично отстаивает свое видение до конца. Возможно, и мне стоит научиться так, как и он, отстаивать свое понимание дизайна и продолжать делать то, что нравится, несмотря на мнение окружающих. Или, наоборот, постараться лучше понять то, как он видит дизайн, и посмотреть, к чему это изменит мой собственный стиль.

— Тут-тук-тук, кто в теремочке живет?! — в проеме двери показалась мужская рука, и, я, резко подскочив, ударилась головой о крышу.

— Кто, кто в невысоком живет? — послышалось продолжение сказки, а мне становилось далеко не сказочно.

Дом внезапно начал превращаться в настоящую темницу. Никуда не спрячешься, незаметно не выберешься! Рука принадлежала Борису (и когда это я приспособилась выделять именно его руки среди остальных?!). Да и голос, явно его. Ну, я и волшебница! Стоило написать о нем пару строк, как он тут же материализовался. Будто ждал разрешения прийти.

Я поползла на корточках к двери. Да вообще бы выбраться теперь из игрушечного капкана! Пускай даже заметно.

Похоже, пока я сидела в скрюченной позе и размышляла о «великом» прошлом, мое тело затекло, распухло и теперь отказывалось выходить.

— А-а-а! Застряла! — завизжала я в истерике.

— Хороший домик, — хохотал Борис снаружи. — Поймал мне еще одну любопытную блондинку.

На словах «еще одну» я от злости попыталась выпрямиться, позабыв об игрушечной темнице. Мигом получила по макушке.

Домик сработал на славу. Крошечное помещение сковывало движения, крыша била по голове. От тяжелого запаха гуаши начинала кружиться голова. Никакая не творческая зона! Игра на выживание… Я поежилась. Мышеловка маньяка! Не зря синеголовым ходил, недалеко от Синей Бороды ушел.

Стоп, стоп, стоп. И откуда у меня такие фантазии?! Не иначе как от «девы в беде»!

— Вытащи меня отсюда, пожалуйста, — захныкала я. — Сама не могу вылезти.

Вот же я настоящая «дева в беде»! Даже играть не приходится.

Мужчина, похоже, не спешил мне помогать. Ну и ладно, не умирать же теперь!

Запыхтела, полезла снова. Руки кое-как вытащила, голову склонила в молитвенной позе. Ноги с попой застряли насмерть. Непонятно, когда и каким образом я успела их отъесть.

— Помоги же мне вылезти! — заорала я и вытянула руки вперед, как в одной из поз йоги.

Пальцы натянуты, голова смотрит вниз, вот только снова никто не торопится меня спасать!

— «Репка» — это другая сказка, — послышался мужской голос откуда-то сбоку.

Я и сообразить ничего толком не успела, как Борис дернул меня за левую ногу, потом за правую. Видимо, достал из окна.

— Сама вылезай, теперь ничего не мешает.

Да как же не мешает?! Я уперлась руками в пол и силой потянула ноги на себя. И, правда, вылетела из домика, как пробка из шампанского! Вот почему не могла выбраться: зацепилась ногами и не разобрала.

— И чего? — усмехнулся он, разглядывая, как я валялась на полу в позе морской звезды.

— Чего-чего? — повторила я, позабыв, что тайком проникла в чужой кабинет, а затем в чужой игрушечный дом.

— Отчего сидим без спроса в моем креативном гнезде? А не у себя дома читаем учебники по дизайну?

Последняя фраза явно предназначалось, чтобы задеть меня побольнее. Начиталась уже учебников, я вообще-то дипломированный дизайнер, а не девочка с улицы.

Я улеглась набок и отвернулась от Бориса. Замолчала. Закончится ли когда-нибудь эта пытка перцовым парфюмом?! Он находился всего в одном шаге от меня, но нос ощущал мужчину так, будто тот стоял впритык.

Уткнулась в свою руку, чтобы лишний раз не вдохнуть удушающего запаха. Неужели я одна настолько чувствительная к его «аромату»?!

— Ну и какими судьбами занесло в творческую зону зала для совещаний? — мужчина осторожно дотронулся до моей ноги, словно проверяя, жива ли я.

— Негде жить, — отрешенно проговорила я, глядя на исписанную диаграммами стену. — Ночь в отеле стоит полторы тысячи, у меня столько нет.

— Хостел можно за триста рублей взять.

— И спать в одной комнате непонятно с кем?! — шмыгнула я носом. — Я так не могу.

Повисла пауза. Но прервал её не возглас Бориса, что он готов помочь с деньгами и жильем. Тишину нарушило громкое бурчание в моем желудке.

— Понял. Тогда придется подождать еще пару часов, пока не спроважу всех важных гостей, — отозвался мужчина.

— И что потом?

— Потом есть пойдем. Лично я к вечеру голодный.

На слово «есть» мой желудок радостно откликнулся новым завыванием. Покушать я, конечно, не против. Только как вынести пытку перцовым парфюмом Бориса?! Сбегать в аптеку и взять что-нибудь от аллергии? Как раз успею.