– На бабу был шанс его приманить, – предположил Костин.

Вульф поднял указательный палец.

– Золотые слова! Но Егор навидался разных телок. Чем его удивить можно? Какой-нибудь мисс? Они толпой через его кровать пробегали. Актриса? Чемпионка-спортсменка? Все кушано-перекушано. У Мяча сформировалась уверенность, что девчонки только денег от пацанов ждут. Егору еще тридцати не исполнилось, а у него под началом была преступная группировка и хватило ума самому с бойцами никогда на дело не ходить. Он распоряжения через помощников отдавал. Но все равно смерть рядом с ним жила. Волынин каждый день проводил как последний! Жена в его планы точно не входила. Зачем она ему? Хозяйство вести? Так горничную нанять можно. Секс? Ну, эту тему мы уже обсудили. Лампудель, женщины, если они не проститутки, считают постельные отношения свидетельством страстной любви, измена любимого для них крушение мира. У парней все проще. Дома жена любимая, он о ней заботится, шубу купил, детей обожает, квартира, дача, машина. Но едет такой примерный муж в командировку, в чужом городе встречает бабенку, ну и понятно, что дальше. Часто походы налево остаются тайной для законной жены. Иногда факт адюльтера змеей из-под камня выползает. Супруга в слезах, в полном недоумении. «Ты меня разлюбил, ты мне изменил». Парень затылок чешет. «Да нет, люблю тебя, второе манто из поездки привез, прости, дорогая, бес попутал, не любовь это новая, ну… так вот вышло… случайно». Умная супруга скандал затевать не станет, взвесит в уме, что лучше: жить за спиной у мужа, сохранить детям прекрасного отца, ну и дом полная чаша, машина, вторую шубку подарил… Или война, танковое сражение, дележка имущества, жизнь на маленькие алименты, дети без отца, вместо апартаментов – нора мышиная, машина-развалюха, дача продана, замуж второй раз выйти трудно, чужие-то ребята никому не нужны. Но даже если и получится второй брак, в нем кто-то родится, начнутся проблемы с детьми от первого мужа. Ну и что решит тетя с головой?

– Макс, – остановила я мужа, – я поняла твою мысль. Жена, у которой голова на месте, в случае измены мужа должна подумать о своей выгоде и прикинуться ничего не ведающей. Может, это и верно. Но меня ни один из этих вариантов не устраивает. Если я поймаю тебя с какой-нибудь глупой, отвратительной бабой, то делать вид, что я понятия не имею, чем вы занимаетесь, не стану. И развода тебе не дам. У меня есть третья версия развития событий.

– Какая? – удивился Вульф.

– Самая банальная, – усмехнулась я, – странно, что она никому из вас в голову не пришла. Я просто убью и тебя, и ее! Потом позвоню Костину, он приедет вместе с нашими экспертами, и они сделают так, что полиция будет уверена: ты сам десять раз на нож кидался, а тетка сама себе табуреткой голову проломила! Многократно по своей тупой башке ею стучала.

– Отличная идея, – заржал Костин.

– Я бы от Лампы налево ходить не стал, – поежился Леша.

– Давайте вернемся к теме совещания, – попросила я. – Значит, Мяч не испытывал к женщинам светлых чувств. И что?

Макс взял со стола бутылку воды и залпом осушил ее.

– К чему я в рассуждения пустился? Егор общался в основном с девицами из мира моды, кино, телевидения. А они вели себя одинаково. Никто его не удивлял, Волынин заранее знал, что очередная пассия скажет, сделает, попросит. И тут…

Макс подошел к экрану и показал на Манькино.

– Ломается машина. Помнишь, Анна, рассказывая о муже, сообщила, что тот всегда сам за рулем сидел. Шофера, тьму охраны, джипа сопровождения никогда не нанимал. Считал это бесполезным. Захотят – все равно убьют. Ну и бравада, конечно, вот я какой, никого и ничего не боюсь. Итак, колесо проколото. Наш фигурант сам его меняет, весь в грязи. Логично, что он хочет вымыть руки. А где можно воду найти? В избе! Егор и толкнулся в дом. А там весьма аппетитная девушка, он ей предложил в гости заехать, но она почтения к незнакомцу не испытывает, наоборот, матом его посылает. То есть демонстрирует поведение, диаметрально противоположное тому, как поступали бабенки, с которыми Волынин ранее имел дело. Мяч просто удивился: его отправили лесом? Он ей конфеты привез, а деревенская красавица коробку в огород кинула. В мужике взыграл азарт охотника. Классика жанра. Если верить тому, что нам Анна наплела, то Егор за ней пару месяцев ухлестывал, много усилий приложил, чтобы объект охоты в постель затащить. И лишь тогда выяснилось, что Люда Бошкина невинная девушка, ей пятнадцать лет!

– Я бы офигел, – пробубнил Леша, не отрываясь от компьютера. – И ответственность за малявку ощутил.

– Алексей, что ты все время в ноутбуке роешься? – спросил Макс.

– Ты сейчас информацию запросишь, а я ее уже надыбал, – ответил компьютерщик.

Вульф сел к столу.

– И что мне потребуется?

Я не дала Алексею ответить.

– Люда Бошкина, она же Анна Михайлова, не была…

– …девочкой пятнадцати лет, – влез со своим замечанием Костин. – Нет, она старше. Просто косила под подростка. Если девушка невысокая, худенькая, прямо тощая, черты лица мелкие, то она и в четверть века с хвостом за восьмиклассницу сойдет.

Макс засмеялся.

– Лампа, ты мне рассказывала, что в двадцать пять лет не попала в кино, потому что на афише было указано: «Детям до шестнадцати лет вход запрещен»? Билетерша приняла тебя за семиклассницу.

– Было такое, – подтвердила я, – а этим летом стою я около магазина, толкает меня в спину старушка и злится: «Мальчик! Нашел где ворон считать». Я была в джинсах, бейсболке и кроссовках. Если на лицо не смотреть, прямо тинейджер.

– Сзади пионерка, спереди пенсионерка, – хохотнул Костин.

– Маленькая собачка до старости щенок, – добавил Алексей.

– Ну, спасибо вам, до пенсии мне еще ого-го сколько, а крохотные псинки умнее здоровенных, – отрезала я. – Но в одном вы правы: мне из-за размера и роста всегда давали и дают лет на десять-пятнадцать меньше, чем в паспорте указано. Встреча Егора и Люды-Анны была подстроена?

– Думаю, да, – кивнул Вульф, – в банду внедрили агента.

– Небось у Егора была своя служба безопасности, – предположила я, – даже если он и не приказал проверить девочку, секьюрити все равно это сделали.

– Да на здоровье, – подключился к разговору Алексей, – Бошкина Людмила Сергеевна честно прописана в деревне Манькино. Отец – Сергей Алексеевич, неработающий. Мать – Елена Ивановна – домашняя хозяйка. У Людмилы была тьма братьев и сестер. Никого из родни в живых уже нет.

– Что с ними случилось? – спросила я.

– Отец погиб в драке, мамаша утонула, напилась и купаться полезла, – стал перечислять Алексей, – братья все, как один, на зоне оказались. Кто за грабеж, кто за воровство. Одну сестру клиент убил. Вторая умерла от СПИДа, третья от передоза на небеса улетела.

– Отличная семейка, – вздохнула я, – только Людмила у них нормальная.

– Манькина и Батунина теперь на карте нет, – продолжал Алексей, – на их месте пролегло шоссе. Жителям предоставили новое жилье. В Карпухине. Там построили дом, куда всех скопом и переселили. Людмила Бошкина ничего не получила, потому что она уже была замужем за Волыниным, прописана на его площади.